Второй шанс — 2
Шрифт:
— Так она не знала нашего номера, да и не было у нас ещё тогда телефона. Приехала наобум. А если бы мы с тобой в это время, например, в Москву укатили? Вот бедовая девчонка.
— Ага, отчаянная… И симпатичная. Такая… ммм… восточная красавица.
— Шемаханская царица. — хмыкнул я.
— Точно! А я всё думаю, кого она мне напоминает? Точно — Шемаханская царица из мультфильма про золотого петушка.
— Только Шемахи расположены в Азербайджане, а в мультике и впрямь казашка, как наша Айгуль.
— Какой же ты у меня начитанный, — с улыбкой покачала мама головой. —
А я ещё долго не мог уснуть, думал, как мне преподнести Инге новость, что поездка на Вядь отменяется. Ну или переносится на другое время, так как, в принципе, я был готов туда съездить в любой день. Разве что за исключением тех, которые планировал потратить на поездку в Москву, нужно было развести по редакциям «В предгорьях Карпат».
Утром мы с Айгуль договорились после завтрака прогуляться по центру, я обещал показать ей драматический театр, площадь Ленина, старинную булыжную мостовую на взбиравшейся в гору Московской, ну и прочие достопримечательности, которые встретятся нам по ходу движения, сопровождая всё это, естественно, комментариями в силу моих знаний местной истории.
— Айгуль, спускайся пока вниз и жди меня во дворе, — предложил я девушке, — мне надо задержаться на пару минут.
— Хорошо, Максим!
Она свернула своей неизменной, но теперь ещё и понимающей улыбкой, наверное, подумала, что мне нужно в туалет, а при ней я стесняюсь справить нужду. Я же, дождавшись, когда за гостьей из солнечного Казахстана закроется дверь, схватил трубку телефона. Надо предупредить Ингу, что в связи с неожиданным приездом Айгуль наши планы слегка меняются. Однако на том конце провода трубку никто и не думал поднимать. Не иначе всем семейством куда-нибудь отправились, хотя Инга ни о чём таком меня не предупреждала. А может, родители куда-то ушли, а Инга отправилась гулять сама по себе? Или в ванной, просто не слышит звонка? На всякий случай, выждав ещё пару минут, я вновь набрал знакомый номер, и опять бесконечные длинные гудки. Ладно, после прогулки позвоню.
Захватив фотокамеру, я спустился вниз. Айгуль сидела на лавочке и беззаботно качала ногами, закрыв обрамлённые тёмными, длинными ресницами глаза и подставив лицо утреннему солнцу. Я аж залюбовался, но вовремя себя одёрнул. Мне есть кем восхищаться до конца своих дней, если, конечно, судьба-злодейка не разлучит нас раньше. Вдруг однажды поймаю благоверную в постели с другим, понятно, ни о каких дальнейших отношениях между нами не будет идти и речи. Или, наоборот, Инга застукает меня… Хм, нужно держаться, бро, сказал я себе, а если уж приспичит нагадить, то не в своём доме. В смысле, не в Пене, чтобы никаких следов, чтобы знали только двое и ещё моя совесть, которая лишит меня сна.
— Привет!
Айгуль вывела меня из задумчивости и бодренько так вскочила, оправив гофрированную юбку. Сегодня на ней помимо тёмно-синей юбки тонкая белая блузка, сквозь которую заманчиво проглядывают лямочки бюстгальтера, на ногах сандалии на невысоком каблучке и белые гольфы с вязаными бубенчиками по бокам. Ансамбль дополняли две косички с белыми бантиками. Япошки в XXI веке от такого «аниме» писали
— Ну что, идём?
— Идём, — ещё шире улыбнулась она.
Если так будет всё время улыбаться, то к сорока годам обеспечит себе носогубные складки и морщинки в уголках глаз. Вслух я этого, конечно не сказал. Да и кто его знает, всё-таки восточный тип лица, азиаты почему-то до старости выглядят молодо.
Сфотографировал её на фоне драмтеатра, потом на площади Ленина, на фоне уходящей вверх Московской, которая в это время ещё не была пешеходной. Айгуль оказалась большой любительницей позировать, то одну позу примет, то другую… Иногда весьма соблазнительную — девочка явно без комплексов.
Потом мы добрели до Советской площади, низ которой украшал памятник Карлу Марксу, а выше располагался памятник Борцам революции, установленный ровно пятьдесят лет назад, в 1928 году. Изначально был бетонным, а после реставрации стал из чугуна и гранита. Рассказал Айгуль и о захвате Пензы белочехами, и маленьком кладбище позади памятника, где покоятся останки борцов за правое дело, и про то, что в постаменте памятника покоится урна с прахом губернского прокурора Андрея Андреевича Маршана.
Потом побродили по скверу Лермонтова я пофотал Айгуль у бюста поэту и на фоне маленького, ещё дореволюционного фонтана, установленного перед кафе «Парус». Там же и перекусили.
Когда вышли, нас — вернее, меня — ожидал сюрприз. Потому что буквально нос к носу мы столкнулись с Ингой в сопровождении двух её подруг — соседок по дому, Варей и Мариной.
— О, привет! — воскликнул я после секундного замешательства, натянув на лицо улыбку. — Инга, а я тебе звонил-звонил, у тебя дома никто трубку не брал… Знакомьтесь, девушки, это Айгуль. Я тебе о ней. Инга. Не рассказывал, мы мимолётно познакомились в Москве зимой на экскурсии… Она из своей Алма-Аты в Ленинград добирается, в Пензе проездом на пару дней, вот, решил показать ей город.
— Очень приятно, — процедила Инга, протягивая руку.
— И мне! — ещё шире расплылась в улыбке Айгуль.
— Варя! Марина! — представились подруги Инги.
— А мне зачем звонил? — спросила она с таким видом, словно встретила не любовника и потенциального жениха, а просто знакомого.
— Да вот, хотел предупредить, что поездка на Вядь пока откладывается, — вздохнул я. — Мотоцикл рассчитан на двоих, а бросать Айгуль одну как-то неприлично.
— Так съезди с ней, устройте пикник на двоих.
— Инга…
— Извините, — криво улыбнулась она Айгуль, — нам нужно идти, пойдёмте девочки.
И, так и не удостоив меня взглядом, задрав подбородок, направилась прочь, а подруги следом за ней. Ну вот, только этих детских обид мне не хватало! Видно, мои чувства были так ясно написаны на моей физиономии, что с лица Айгуль тут же сползла улыбка.
— Это твоя девушка? — спросила она, заглядывая мне в глаза. — Извини, я не знала, что так получится. Я догоню её, всё объясню…
— Стой!