Второй шанс для попаданки
Шрифт:
На том и порешили. А я отправилась к Люку, хотелось, чтобы, придя в себя, он застал меня сидящей рядом и держащей в своих ладонях его руку. Пусть знает, что у него всегда есть поддержка в моём лице.
— Привет, — хриплым голосом сказал он, когда наконец очнулся, а я разревелась. — Ну чего ты? Со мной всё теперь будет хорошо, — он гладил мою руку, — не плачь, малышка.
Боже! Я действительно чувствовала себя рядом с ним малышкой, и это было так ценно! Так важно! Может, я просто устала быть взрослой и ответственной? В ответ на его слова я сквозь всхлипы смогла выдавить только одно, хотя хотелось сказать очень
— Не буду, — и зашлась слезами ещё сильнее, упав ему на грудь.
Не знаю, сколько времени я рыдала, а он меня гладил, но с этого дня наши отношения вышли на новый уровень. Теперь на прогулках он запросто, не таясь, брал меня за руку, и так мы часами бродили по тропинкам. Ну а заправлять прядь волос за ухо стало его любимым делом. Теперь он вообще постоянно меня касался, а я млела, когда он проводил пальцем по щеке, губам или шее. В серых глазах уже не плескалась боль и безнадёга, их сменило лукавство. А ещё он стал задавать мне личные вопросы.
— Скажи, Стефания, у тебя есть мужчина? — как-то раз ошарашил меня Лукас.
— Нет, нет мужчины, а ты с какой целью интересуешься? — На «ты» мы перешли после истории с паразитом.
— Просто интересно. А что, даже ни один не подкатывал? Не верю.
— Подкатывали, конечно, с одним я даже несколько месяцев встречалась, — не знаю, зачем я ему это рассказала, мне бы прикинуться, что у меня только учёба на уме, но я так растерялась, да и вообще, врать не умею.
— А чего ж расстались? Он тебя не обижал?
— Да нет, он просто женился.
— По любви, что ли? Как его женитьба относилась к тебе? — И этот туда же!
— Ты же знаешь, Лукас, что я пятьдесят лет прожила на Земле. Там когда-то давно у меня был муж, а у него — любовница, — вспоминать было не больно, давно пережила, но урок вынесла, — так вот, я не хочу быть ничьей любовницей! И меняться, подстраиваясь под ваши обычаи, не собираюсь.
— Я тебя обидел? Прости, не хотел. Я понял твою точку зрения.
Потом я рассказала ему о своей жизни до Магона, о сыне, о кошках, о домовом, вообще много чего рассказала, даже про закатки на зиму. Мне с ним было хорошо и легко.
Я так завязла в Лукасе, что с ужасом представляла возвращение в УМИЖ и разлуку, но время неумолимо двигалось вперёд, к тринадцатому сентября и моему отъезду.
Числа пятого прибыл брат Лукаса. Молодец, конечно, очень умный парень восьмидесяти лет. Дождался, когда пройдёт августовский аукцион, и явился с заверениями, что в следующем году точно всё будет. Мне он совершенно не понравился.
Верите? Я, наверное, начала адаптироваться к этому миру, но мысль о том, что Люк переспит с купленной на аукционе девственницей, меня тревожила, конечно, но не так, как если бы он был предметом моей страсти в прошлой жизни. Понятия потихонечку смещались.
Я тянула с отъездом до последнего. Двенадцатого, пока Мефодий грузил в безразмерную сумку пожитки и консервацию, попутно уговаривая кошек добровольно пойти в переноску, я отправилась прощаться с сотрудниками центра и с Люком.
Прощание с коллегами прошло тепло. Мы успели подружиться за лето. Не со всеми, но с большинством. Сотрудники центра желали мне успехов в учёбе и звали приезжать к ним ещё. У магистра я попросила разрешения иногда звонить и узнавать о состоянии здоровья Лукаса, он, конечно, разрешил, напомнил о секретности
— Григорий, почему вы меня покрываете?
— Ох, Стефания, я боялся этого вопроса. Мне триста шестнадцать лет, просто считайте, что это моя старческая прихоть.
Я не посмела настаивать, триста шестнадцать произвели на меня нужное впечатление.
А вот прощание с Люком…
Мы пошли с ним на берег моря. Лукас усадил меня к себе на колени и крепко обнял, целуя волосы.
— Я буду очень скучать, ты напишешь мне, маленькая, принципиальная дикая девочка?
Люди! Ау! Найдите меня! В его руках я давно маленькая и дикая девочка, а без них — умная и взрослая женщина! Но ни взбрыкивать, ни возражать не хотелось. Я не желаю быть умной и взрослой! «Я хочу остаться с тобой и быть твоей девочкой!» — хотело кричать сердце.
— Напишу, — утаив признание, сказала я.
— Я буду ждать.
И тут он поцеловал меня по взрослому, по-хозяйски, притянув за голову и бесстыдно прижавшись губами.
Всё, меня нет. Я умерла и попала на небеса. Хваталась за него, как за спасательный круг, обнимала, притягивала и пила, пила любимого мужчину, осознавая, что никогда не смогу им насытиться. Он тоже потерял голову и стискивал меня в объятьях, как будто хотел на веки вечные вживить в себя и не отпускать. Наверное, именно это и был самый первый поцелуй в моей жизни. Всё остальное — нелепые телодвижения губами и ненужный обмен слюной.
Оторвались мы друг от друга нескоро, и инициатором была точно не я.
— Всё, беги, а то мы так очень далеко зайдём, и ты не попадёшь в свой УМИЖ.
— Надо?
— Надо! Беги и помни обо мне, как и я буду помнить о тебе.
Собрав все силы, я смогла уйти, но сердце оставила на побережье, с Лукасом.
Глава 18
В город нас отвозил опять Рикардо. Мы с ним погрузили в машину моих домочадцев и рванули по серпантину к портальной площади. Прощаться с Лазурным было грустно, вот и закончилось лето, впереди серые будни, напряжённая учёба и никаких прогулок с генералом.
Двумя порталами мы добрались до УМИЖ уже к вечеру. После яркого курортного посёлка даже пёстрый Арагарден казался серым, не то что территория универа, которая вообще угнетала. Милана в общагу ещё не вернулась, мы договорились с ней встретиться завтра у Морены и обновить гардероб, потом докупить необходимые мелочи для учёбы и вместе вернуться в УМИЖ. За лето мне удалось отложить семь сотен кило энгров. На практике я особо не тратилась и могла себе позволить шопинг.
Морена за год расширила свой бизнес и перебралась поближе к центру, но цены для нас с Милой задирать не стала, мой гардероб пополнился парочкой симпатичных платьев для похода в универ, юбкой, тремя блузками и новыми брючными костюмами, а на выход я взяла коктейльное платье, мало ли куда придётся наряжаться? После стольких примерок мы с Милой проголодались и решили пообедать в торговом квартале в небольшом кафе. Подруга за лето как-то повзрослела, если можно так сказать о девушке, которая будет выглядеть как восемнадцатилетка ещё лет тридцать. Из глаз ушло беззаботное веселье, и вообще, она стала серьёзнее, этим летом в её жизни явно что-то произошло.