Второй шанс
Шрифт:
— Ах, как мило! — И, поймав чудесный, парящий в воздухе сюрприз, начала вчитываться в замысловатые буквы. — Спасибо, вы — прелесть! — Она так просто и естественно поцеловала Снейпа в щеку, что на глазах у Поттера навернулись слезы.
— Я прелесть! — промурлыкал мастер зелий вслед уходящей новобрачной. А Поттеру пришла мысль, что не часто можно увидеть на лице Северуса такую безмятежную улыбку; чтобы сглотнуть ком в горле, он попытался шутить:
— Факир, циркач! — И состроил шутовскую физиономию. — А что в пузырьке-то? Надеюсь, не новый яд для безболезненного придания живым мужьям формы бестелесных духов?
— Думаю, Гарри, она тебе расскажет, а если
*
Поттер и правда был счастлив. Они, мама, отец, Северус, были правы; он подумал над их доводами и принял верное решение. Полумна стала его женой. И его жизнь изменилась. В лучшую сторону, как ни странно. Нет, любви, настоящей любви, он так и не чувствовал к своей молодой жене, но были другие чувства, без которых он уже теперь не хотел бы жить. Какой восторг испытывал он, когда видел сияющие глаза Луны, его Луны! А ее глаза теперь сияли почти каждую минуту, во всяком случае, когда он, ее муж, был рядом.
Те странные вещи, которые Полумна Лавгуд твердила всё время, приобрели для него особый смысл, он даже начал понимать многое из того, о чем она говорила с загадочной улыбкой, действительно понимать. От нее всё время исходило такое тепло, такое необычное тепло, которое сначала даже пугало Поттера, а потом он уже просто не мог без него обходиться. Полумна оказалась, как ни странно это звучит, его первой женщиной, и он был безмерно рад, что ею оказалась именно Полумна. Секс с ней не был похож на секс с Северусом, даже сравнивать не стоило. Но Поттер не сказал бы, что этот секс с женщиной, с женой, был хуже. Совсем другие чувства, мысли, позы, движения, роли, не такие яркие, но открывающие что-то странное и незнакомое. Полумна стала не просто дорога ему, она сделалась для него необходимой. Такая нежная, спокойная, чаще печальная, чем улыбавшаяся, вернее, улыбавшаяся печальной светлой улыбкой, его Луна, жена, покой души его, защитница от страшных снов и тревожных мыслей, от неуверенности и сомнений. А еще — пьянящее чувство, что он, Поттер, ее муж, очень ей нужен, что без него она не будет есть, спать, дышать. Неправильное чувство, но такое восхитительное!
И ее всепонимание. «Луна, ты — чудо! Ни доли ревности, ни капли сожаления или удивления в отношении Северуса, никаких вопросов. Это нормально, когда два любящих человека иногда проводят вместе время, ну не разлучать же их только из-за того, что у одного есть жена, причем, тоже горячо любимая. Слишком сложно? Нет, почему же... Странная Полумна. Моя странная Луна. Северус, как же я благодарен тебе за настойчивый мудрый совет. Неужели ты и правда знал, что этот брак сделает меня еще более счастливым? Наверняка — ты ведь всегда знаешь, что именно мне нужно и стараешься дать это мне».
*
— Папа говорил, — Луна печально вздохнула, — что никто не умеет заваривать чай лучше Полумны Лавгуд.
Она накрыла фарфоровый чайник махровой салфеткой, вышитой маками, и что-то над ним пошептала. Поттер с удовольствием наблюдал за женой:
— А я точно знаю одну особу, которая делает это гораздо лучше. — Луна удивленно вскинула длинные светлые ресницы. — Ее зовут Полумна Поттер!
Луна засмеялась и замахнулась на мужа полотенцем. Он обхватил ее хрупкие плечи, прижал жену к себе и приподнял на весу. Мягкая домашняя туфелька в виде забавной головы зебры, соскочив с изящной ножки, стукнулась об пол. Долгий нежный поцелуй заставил Поттера ощутить заметную усталость в руках. “Мерлин меня побери, надо подкачать мускулы», —
— У нас сегодня французский завтрак, — та торжественно подала на стол тарелку с сырным ассорти, — четыре сорта, выбирай любой.
— А все четыре можно? — Поттер нетерпеливо схватил кубик сыра и получил за это по рукам. — А ты точно уверена, что французы едят сыр с чаем?
— Не сбивай меня. — Луна строго указала на стул. — Я сейчас всё приготовлю. Будем представлять, что за окном у нас Эйфелева башня.
Поттер демонстративно посмотрел в окно, сдвинув край клетчатой шторы.
— А чем тебе не нравится вид старого вяза и соседской терракотовой крыши? По-моему, удачное цветовое решение, — он захотел подтрунить над последним увлечением жены дизайном жилых помещений, — прекрасно сочетается с... — оглядел комнату, ища хоть какой-то ярко-коричневый предмет интерьера, — с рамкой вон на той фотографии.
— Меня Флер научила, — обиделась Луна, — а ты вечно смеешься!
— Нет, что ты, любимая, я обожаю сыр, и ничего не имею против символа Парижа. — Поттер манерно уселся за накрытый стол.
— Скажи еще раз, — потребовала Луна.
— Про сыр? — он сделал вид, что не понял, но потом всё же повторил, постаравшись вложить в слово всю искренность и нежность, на какую только был способен:
— Любимая!
*
Луна ждала ребенка. То есть они с Луной были беременны. Нет, опять не так. Сердце Поттера бешено колотилось от внезапно нахлынувшего предвкушения чего-то удивительного.
— Почему ты не спрашиваешь, рад ли я? — Он заглянул в лицо жене.
— Потому что я знаю, что ты рад, — просто ответила та.
— Надо обязательно рассказать родителям!
— Лили знает, я с ней советовалась, — смутилась Луна.
— Сообщу отцу и Северусу.
Луна усмехнулась: “Да-а-а, обязательно!”
— Дорогая, ты считаешь, что Северусу не стоит рассказывать?
— О том, что мы ждем ребенка? Почему нет? Профессор будет рад, — ответила Полумна вполне искренне.
“Как же я люблю эту удивительную женщину! — Будущий отец закружил её в объятьях. — Почти так же, как Северуса. Или сильнее... или...» — Поттер был так счастлив сейчас, что не хотел забивать голову идиотскими размышлениями о любви. Он любит, и этого достаточно. Его любят, и это превосходно! Скоро у него родится сын или дочь — и любви в жизни прибавится!
— Гарри, поставь меня на место, — строго сказала Полумна, — а то у ребенка от твоего кружения разовьется косоглазие.
— Какое еще косоглазие? — хотел было возмутиться Поттер, но решил во всем соглашаться с будущей мамочкой. “Если ей так будет спокойнее, то я готов хоть вообще не спускать ее с рук все девять месяцев. Или сколько? Наверное, меньше?” Счастливый будущий папаша прильнул ухом к животу жены.
— Что ты делаешь? — Та улыбнулась и погладила его по взлохмаченной макушке. — Младенец еще не умеет храпеть и дышит совсем тихонько.
Поттер поцеловал её живот.
— Прекрати, Гарри, нельзя мальчика столько целовать, ты его избалуешь.
— Ворчунья!
— Целуй лучше меня, а я ему передам, — лукаво улыбнулась Луна, — или ей.
*
— Я сегодня совершил должностное преступление. — Поттер устало снял форменный китель, сил повесить его на вешалку не оставалось. Полумна подхватила одежду мужа и понесла в гардеробную.
— В самом деле, милый? — раздался оттуда ее ироничный голосок. — Помог Рону заполнить фальшивую налоговую декларацию?