Второй сын. Том 3
Шрифт:
Эрвин скользил беззвучной тенью в сумерках, приблизившись к мужчине почти вплотную. Любопытно, но горожанин исчез — теперь по дороге снова хромал нищий, с замотанной ногой. Пару раз настороженно оглянувшись по сторонам, он вытащил из-за пазухи ключ, и открыл дверь одного из домов. Еще раз оглядевшись, нищий зашел внутрь. Однако пока он оглядывался в последний раз, мимо него беззвучно промелькнула фигура юноши.
— Хух, неплохо посидели. И заработок сегодня нормальный, — выпрямившись, пробормотал нищий, взвесив в руке мешочек с монетами. Он привычно зажег свечу… и чуть не выронил ее — перед ним, на ступеньках лестницы ведущей на второй этаж дома сидел Эрвин. И с любопытством смотрел, как липовый
Открытая поза юноши, и меч, висевший на его поясе изрядно напугал мужчину, не отличавшегося особой храбростью.
— Я… все отдам… и покажу, где деньги…
— Правда? Но мне это не интересно, — открыто сверкнул белоснежной улыбкой юноша.
Мозг мужчины работал так, что казалось, вот-вот задымится. Он судорожно пытался понять, кому в последнее время перешел дорогу, что к нему послали убийцу? Или просто собрались угрожать? Ему разворачиваться и пытаться бежать? Но подставлять открытую спину воину с мечом — плохая идея! Еще хуже — пытаться напасть самому. Так что же делать?!
— А что вам интересно? Скажите, пожалуйста! Я, кажется, никогда не обижал юного господина…
— У тебя есть кое-что, что мне нужно…
Холодный пот прошиб мужчину. Несколько лет назад он слышал уже такую же фразу. После чего убийца отсек голову жертве, заявив, что ему нужна была его жизнь. Однако его худшие опасения не оправдались:
— Мне нужны кое-какие знания, и у тебя они есть. Держи. Это плата!
Небольшой мешочек полетел прямо в руки мужчины. Однако тот настолько растерялся, что мешочек ударился о живот, звякнул, и упал на пол, повторно зазвенев. Только тогда нищий очнулся, и поднял его. Он распустил тесьму, и золото тускло блеснуло в слабом свете свечи.
— А можете объяснить подробнее? Старый Франц не очень хорошо понимает намеки… Но я определенно ценю золото!
— Ты неплохо маскируешься под нищего. Я хочу научиться так же, — не стал скрывать Эрвин. — И да, на случай, если ты решишь, что я слишком молод, и со мной можно шутить…
На пальце юноши разгорелось пламя. Одновременно с этом он «надавил» эмоцией ужаса. «Пламя дракона» — несмотря на пафосное название, бесполезнейшая техника, годная только на то, чтобы разжечь костер. Но под воздействием эмоций она показалась мужчине отблесками его будущей смерти в бушующем пламени.
— Нет-нет! Я определенно уверен, что господин не шутит! — поспешил склониться в низком поклоне нищий. Сбежать от простого воина еще можно. Наверное. Но от культиватора… Дешевле дать то, что он хочет, чем ожидать верной смерти.
— Вот и славно, — пламя на пальце Эрвина исчезло, как и не бывало. — Так с чего мы начнем?
— Может, все же пройдем в комнату? Там будет удобнее…
— Конечно-конечно! Ты тут хозяин — веди!
Франц кинул сложный взгляд на Эрвина, и зашел в комнату. Хозяин-то он… но такому «гостю» сложно отказать, если хочется жить дальше.
Мужчина вздохнул, и кинул взгляд на ждущего юношу. Тот смотрел с любопытством — разве что чистой тетради да пера не хватало, для завершения образа «внимательный ученик». Потом снова вздохнул.
— Значится так. Как я это понимаю — нищий должен выглядеть жалко. Иначе это не нищий, а дурак, и никто ему не подаст. Так что нужно выглядеть… соответствующе. Волосы лучше подлиннее, чем у вас, господин. Как у меня. Мочишь в ближайшей луже, немного грязи — и они выглядят хорошо. Подходяще. Лицо не должно быть чистым. И ни в коем случае не выбрито гладко. Неплохо нанести несколько царапин, или поставить синяк. Шапка, грязная, рваная. Одежда тоже такая же должна быть — старая, рваная, выцвевшая. Неплохо смотрятся несколько разноцветных пришитых клочков из другой ткани. Открытые участки кожи должны быть тоже грязные —
Франц невольно воодушевился, рассказывая. И почесал небритый подбородок:
— Еще отлично работают увечья. Неважно, что на самом деле все нормально — их можно «сделать». Обмотать ногу, как я. Или вообще — согнуть, и обмотать. Только тут привычка нужна, а то быстро затекает. Можно и руку примотать к туловищу, притворившись одноруким — тоже хороший вариант. Скрючить кисть, чтобы выглядела вроде куриной лапы. Что еще… Да! Лучше сутулится, и голову поворачивать вверх и наискосок — вот так. Тогда еще жалобнее выглядит, вроде как согнуло, хе-хе. Только шея быстро затекает, но потихоньку привыкаешь. Всякие язвы-раны не советую изображать. А то некоторые делают, а потом удивляются — а чего это все разбегаются, и стража палками гонит? Да потому что боятся, что болячку какую занесут в город! Не смотреть в глаза, а то народ не любит этого. Можно еще таскать с собой рваную котомку. Мол, жить негде, ночую на улице. Да, если что-то «изображать» с ногой — обязательно палку. Тоже некрасивую — вот как эта. Голос… с голосом нужно что-то делать. Пожалостливее, не сильно разборчивый. Подойдет одна-две фразы, которые можно постоянно повторять…
Постепенно перед Эрвином раскрывалась изнанка маленького мира. Мира профессиональных нищих, и их уловок. Причем, сами нищие не считали себя бедными. Как оказалось, они неплохо зарабатывали — ничуть не меньше обычных мастеровых, а то и больше. А их жизнь была не в пример легче. Тонко играя на эмоциях жалости и сострадания, они получали то, что другие зарабатывали потом и кровью. А еще у них было одно неоспоримое преимущество — их почти не замечали. Нищие считались отдельной кастой. Неуважаемой, и незаметной среди обычных людей. Но при этом вполне «котируемой», и весомой среди теневого люда. Как раз за счет профессиональной «незаметности». Разведать что-то, подкинуть или украсть… отдельные нищие на этом даже специализировались, презирая простое клянченье денег.
… Через несколько дней к нищим, постоянно находившимся недалеко от главного поместья герцогов Хорн, добавился еще один. Широкая шляпа с рваными полями, обвисшими вниз, скрывала большую часть лица, оставляя на виду грязные щеки и подбородок. Перебинтованная левая нога, крючковатая палка для ходьбы и черепица от битого кувшина для сбора монет. Только по коже рук, почти не показывавшихся из-под рваной, многослойной одежды можно было предположит, что он еще довольно молод. Этот нищий абсолютно сливался с окружением. Пара «коллег», решивших прогнать новичка с «хлебного» места, получили по ребрам палкой для ходьбы и моментально потеряли интерес. Однако сидел он тихо, так что в его черепицу для сбора подаяния медные монеты попадали очень редко. И лишь внимательный взгляд порой «сканировал» и запоминал слуг и тех, кто заходил-выходил в поместье. А еще, конечно, был постоянно задействован дар чуять эмоции. И острый слух, доступный культиваторам. Эрвин таким образом хотел найти достаточно информированного во «внутренней кухне» семейства Хорн человека. Такого, которого можно было бы легко похитить для допроса.
Глава 15
Эрвин внимательно отслеживал входивших, и выходивших людей из поместья Хорн. Тут попадались разные люди — и гордые аристократы, буквально сочившиеся собственной спесью вокруг, и слуги, привыкшие опускать взгляд в случае столкновения с кем-то влиятельным. Бывали культиваторы и простые воины-наемники. Через какое-то время стало понятно. Хорн сделали из этого особняка что-то вроде командного пункта, или перевалочной базы — десятки разных людей входили и выходили каждый день. Скорее всего, они были связаны с многочисленным бизнесом под контролем семейства герцога.