Второй вариант
Шрифт:
— Пригласите за мой стол полковника. Если он пожелает.
Когда полковник подошел к столу, Астахов привстал:
— Прошу, господин полковник. Я один.
Полковник поблагодарил и сел к столу.
Астахов посмотрел на метрдотеля, сказал:
— Съел бы я тепчихану, если есть хорошая баранина…
— У нас сегодня отличная баранина.
— Но прежде осетрины отварной с хреном, икры черной, паштет печеночный, если очень свежий. Не забудьте маслины.
Метрдотель почтительно склонил голову:
— Вино какое прикажете?
— Под закуску
Полковник прислушивался к тому, что говорил его сосед по столу. Он понимал толк в хорошей кухне и считал это признаком хорошего тона.
Официанты принесли и начали расставлять заказанные блюда.
Астахов взял графин.
— Господин полковник, разрешите? — не дожидаясь ответа, он наполнил две рюмки. — Ваше здоровье!
Полковник посмотрел на Астахова. Ему не понравилась некоторая развязность соседа, но не следовало, пожалуй, придавать значение этим пустякам.
— Будьте здоровы!
Некоторое время они молча закусывали.
— В Севастополе живете? — спросил полковник.
— Нет. — Астахов вновь налил рюмки. — По делам следую.
— По торговым, конечно? — неприязненно уточнил полковник.
Астахов добродушно рассмеялся:
— Господин полковник, я еду в Севастополь не для того, чтобы скупать в местных конфекционах шубы с чужого плеча. Я коммерсант и банкир, а не лавочник. Занятие свое считаю нужным и полезным. Можно по- разному служить России — с оружием в руках на поле брани, на дипломатическом поприще, но и коммерцией тоже. Для содержания армии нужны немалые деньги. И в твердой валюте… Да, господин полковник, я — коммерсант! — он протянул собеседнику визитную карточку с золотым тиснением: «Астахов Василий Степанович. Совладелец банкирского дома «Борис Жданов и К 0».
— Полковник Дубяго Виктор Петрович! Рад знакомству! — хмурое лицо полковника несколько разгладилось.
Они снова выпили и принялись за еду. Полковник потихоньку наблюдал за Астаховым. Крепкое лицо с большими умными глазами выглядело добродушным, но вместе с тем нетрудно было заключить, что властность также присуща Астахову. Полковник отметил, что он внимательно следит за модой и, пожалуй, слишком большое значение придает своей внешности. Лацканы пиджака узкие, в ярком галстуке-бабочке бриллиантовая булавка. Такие же бриллиантовые запонки в манжетах белоснежной рубашки. Волосы тщательно зачесаны назад.
— С кем думаете вести переговоры в Севастополе? — спросил полковник.
— Еще не знаю. У меня рекомендательное письмо к генералу Вильчевскому.
— Павлу Антоновичу?
— Вы его знаете?
— Мне ли его не знать! Павел Антонович начальник управления снабжений при штабе барона Врангеля.
— Что это за человек? Он не служил у господина Деникина?
— Служил, как же. А до этого в Петрограде, по интендантскому ведомству был. Старый служака. Медлителен несколько, знаете ли, по нынешним быстрым временам, зато основателен и надежен. В общем, человек с устоявшейся репутацией, вполне порядочный.
— Я встречал шурина его, господина Извольского. Он — секретарь русского посольства в Лондоне. Весьма достойный человек.
— Не знаком, не знаю, — сказал Дубяго. — А вот с супругой генерала, Марией Николаевной, имел честь не единожды общаться. Скажу вам, умнейшая женщина. И очень влиятельная — принята была при дворе… Генерал боготворит ее. Да и судьба к ним милостива: не разлучены в эти смутные времена; и положение Павел Антонович занимает достойное и вполне по заслугам, вполне. В общем, полагаю, с Павлом Антоновичем вы найдете общий язык. Но… — полковник замялся было, однако договорил: — Судя по вашим словам, вы ведете дела достаточно масштабные. В таком случае вам не миновать генерала Артифексова Леонида Александровича.
— Артифексова… — припоминающе повторил Аста-хов. — Если не ошибаюсь, доверенное лицо барона Врангеля?
— Так точно. Самый молодой генерал в армии, — полковник усмехнулся, и тень досады прошла по его лицу. — Произведен бароном Петром Николаевичем Врангелем совсем недавно. Вот так-с, — и замолчал, опять нахмурившись.
— А вот покойный государь император, — заметил Астахов, — всю жизнь был полковником. Даже когда возложил на себя бремя верховного главнокомандующего.
Его слова достигли своей цели. Полковник оживился.
— Да, судьба обошлась с императором довольно сурово. Кто мог знать, что батюшка его, Александр III, внезапно умрет, не успев произвести наследника престола в генералы… — Помолчав, Дубяго продолжал:
— Вам, как человеку сугубо штатскому, быть может, и неизвестно то, о чем я сейчас скажу. В армии есть офицеры, которые предпочитают остаться в тех званиях, которые были присвоены им государем. И, обратите внимание, мы гордимся этим. Но, с другой стороны, я готов понять и Леонида Александровича. Помилуйте, такой соблазн, кто же устоит в его годы?
Полковник пригубил темно-красное поблескивающее в бокале вино.
— Наше, массандровское. Крымское бордо всем отличимо: солнце и море в нем чувствуются….. Будете в Джанкое, заходите. Хранится у меня несколько бутылок коллекционного саперави, прекрасное вино!
— В Джанкое?
— Да, я начальник штаба корпуса, которым командует генерал Яков Александрович Слащев. Размещаемся сейчас в Джаикое.
Играла музыка, в зале стало дымно и душно: раздраенные иллюминаторы помогали мало. Дубяго все чаще прикладывал ко лбу платок, вытирая пот. Наконец не выдержал:
— Господин Астахов, я вынужден покинуть вас — здесь слишком душно, у меня, знаете ли, астма.
— Я тоже собираюсь уходить. — Астахов поднял руку, и всевидящий метрдотель поспешно направился к ним. — Счет! — и обратился к Дубяге: — Господин полковник, позвольте мне считать вас своим гостем?
Они вышли из ресторана на палубу. Парусиновые шезлонги у бортов уже опустели, лишь в кормовой части палубы виднелись силуэты двух прогуливающихся жен-щин. Полковник вздохнул полной грудью: