Второй выстрел
Шрифт:
Я машинально последовал за Эриком вниз по склону. Нет нужды пересказывать, о чем я тогда думал, достаточно сказать, что мысли мои были малоприятны. Мне совершенно не по душе была предстоящая затея, но делать было нечего.
Выйдя на поляну, Эрик начал изображать, преувеличенно жестикулируя, как он подстреливает какое-то дикое животное, и тут подошел я. В тридцати ярдах от нас среди листвы виднелись лица остальных участников представления, многие из которых снисходительно улыбались, наблюдая клоунаду Эрика. Джон, как я заметил, держал в руке часы.
— Ага, — закричал Эрик со смешной гримасой, как только я показался
Я не собираюсь пересказывать, что я ему ответил. По правде говоря, я и не смогу точно вспомнить свои слова. По мере возможности я повторил то, что было записано в сценарии Джона, но мои мысли были слишком заняты другими, более важными проблемами, чтобы обращать внимание на подобную чепуху, равно как и на попытки Эрика выставить меня на потеху перед зрителями. Как только представилась возможность, я шагнул к нему и ухватился за его ружье.
— Эй, поосторожнее, офицер, оно заряжено, — крикнул Эрик. — Так недолго и покалечиться. Я сожалею о вашей дочке и все такое, но и вы будьте осторожнее!
Я открыл затвор и заглянул внутрь. В стволе был холостой патрон, заранее приготовленный Джоном.
Эрик уже пошел от меня пританцовывающей походкой, и я заметил, что зрители буквально корчились от смеха, глядя на его клоунаду. Я быстро последовал за ним (мысленно отсчитывая четыре с половиной шага), прицелился в его удаляющуюся спину и выстрелил. Весьма убедительно вздрогнув, Эрик будто споткнулся обо что-то, потом опустился на колени, обмяк и ничком упал на землю.
Это была самая простая часть моей задачи. Гораздо труднее было перетащить его упитанное тело к прогалине между кустами на край поляны, где начинался обрыв, как раз напротив наших зрителей. Джон потратил целое утро, обучая меня "профессиональному захвату пожарного", но либо я слишком непонятлив, либо пропустил его указания мимо ушей, поэтому не оставалось никакой надежды, что мне удастся овладеть этим приемом.
Эрик старательно изображал мертвого, ею тело было совершенно безжизненно. Я пытался тянуть его сперва за руки, потом, разозлившись, и за ноги, по все безуспешно. Отведенное мне время уже заканчивалось, к тому же это занятие успело мне изрядно надоесть.
Я призвал на помощь Джона.
— Послушайте, если он собирается и дальше валять дурака, я ничего не смогу сделать. Он мне нарочно не дает себя сдвинуть.
— Эрик, не будь таким козлом, помоги ему хоть немного, — прокричал Джон.
Эрик издал звук, больше напоминающий крик осла. чем блеяние козла, и зрители едва подавили новый взрыв смеха. Просто поразительно, какая ерунда может рассмешить людей.
Тем не менее он послушался Джона, потому что на этот раз я смог сдвинуть его с места. Не без труда, конечно, а с помощью колоссальных усилий, от чего на земле непременно должны были остаться глубокие следы ног, но я перетащил его в нужное место — что при этом происходило с его одеждой, меня нисколько не заботило. Там я избавился от тела, как сказал Джон, потом отошел в сторону, чтобы другие могли полюбоваться делом моих рук и оценить результаты.
— Ну что, я все правильно сделал? — спросил я.
— Просто отлично! —
Эрик не мог не кривляться, даже будучи трупом, и вместо ответа помахал в воздухе ногой.
Моя роль практически закончилась, и я был этому только рад. Остальное было уже (как сказала бы Аморель) "не моей головной-болью". Взяв ружье, которое осталось лежать в центре поляны, я аккуратно стер с него носовым платком свои отпечатки пальцев, демонстративно прижал пальцы Эрика к прикладу, чтобы оставить его отпечатки, положил ружье за его спиной в соответствии с инструкциями и начал подниматься на холм. Остальные быстро отправились но своим местам, куда кому было указано. Пока все шло по плану.
Холм имеет довольно крутой склон с этой стороны дома. Так как я был совершенно изнурен никому не нужным перетаскиванием Эрика, я впервые ослушался инструкций Джона и сел отдохнуть там, где я мог понаблюдать за поляной и посмотреть, как Этель обнаружит тело. Помимо прочего, мне было приятно самому для разнообразия оказаться в роли зрителя.
У Этель были не менее четкие предписания, чем у меня и Эрика. Она должна была приблизиться к телу по определенной траектории, а удалиться по другой, чтобы ее следы были в стороне от наших. Кроме того, она должна была подойти к телу достаточно близко, чтобы понять, что это труп, по при этом ничего не трогать, а сразу возвращаться в дом, возле которого она встретит меня и поднимет тревогу.
Бедная Этель! Ей нужно было играть свою роль для развлечения гостей, хотя, очевидно, это доставляло ей ничуть не больше удовольствия, чем мне. Когда она приблизилась к Эрику, тот помахал в воздухе ногой в ироническом приветствии. Ничем больше он махать не мог, поскольку лежал лицом вниз, положив голову на руки, по Этель, скорее всего, предпочла бы, чтобы он вообще лежал смирно. Однако это было бы не в духе Эрика Скотт-Дейвиса.
Она взглянула на него с молчаливым неодобрением, потом повернулась и медленно пошла вверх по тропинке, по которой я только что пришел. Я поднялся на ноги и поспешил обогнать ее.
Почти дойдя до вершины холма, я нарочно замедлил шаг и дал ей поравняться со мной у дома.
— Констебль, — сказала она с грустной улыбкой, — я только что видел мистера Скотт-Дейвиса там, в лесу. Кажется, с, ним произошел несчастный случай. Боюсь, он мертв. — Она подняла на меня глаза, и улыбка пропала с ее лица. — Хотела бы я, чтобы это было правдой, — медленно добавила она и ушла в дом. По сценарию, я должен был попросить ее вызвать по телефону врача, но мы оба находились не в том состоянии духа, чтобы помнить о таких мелочах.
Я снова пошел вниз по тропинке. Эрик все еще лежал там, где я его оставил, остальных не было видно поблизости. Я занялся тем, что поправил кое-какие детали мизансцены. Эрик со мной не разговаривал, и я был весьма рад его молчанию. Сделав то, что я посчитал нужным, я отошел на некоторое расстояние от него, закурил сигарету и спокойно присел, чтобы дождаться наших детективов. Имелось в виду, что за это время должен был приехать врач и осмотреть тело. Копию его воображаемого отчета Джону вместе с докладной запиской констебля нужно было передать нашим трем сыщикам, когда они выйдут из дома. При мысли о том, какие серьезные проблемы стояли перед нами в реальной жизни, весь этот маскарад казался мне невыразимо скучной и инфантильной затеей.