Вторжение драконов. Последняя битва
Шрифт:
Чего он так переживает из-за животного? Что может сделать маленькая обезьянка, даже с ножом... Друсниец задумчиво почесал зудящий лоб. Да что же с ним такое? Здоровая рука тоже чесалась так, что больше всего хотелось сорвать с себя кожу.
Встав на колени, друсниец поднялся. Их импровизированное укрытие получилось настолько низким, что двигаться он мог только пригибаясь. Шуршание впереди стихло. Должно быть, проклятая обезьянка что-то заметила.
Коля переступил через лежавшего рядом мужчину, задев руку следующего, который недовольно заворчал во сне и перевернулся на другой бок. Как же тесно. Снова послышался треск, всего один удар сердца, а затем раскат грома
— Ах ты, маленькая тварь! — прошипел Коля и взмахнул рукой с протезом, заставляя выскользнуть из кожи потайной клинок.
Не обращая на него внимания, обезьянка продолжала трудиться с удвоенным рвением. Кинжал прошел до самого грунта, и в стене десантной корзины образовалось отверстие размером с крышку бочонка. Коля ринулся вперед, не обращая внимания на спящих. Теперь маленькая обезьянка повернула голову, дерзко усмехнулась ему и отодвинула отрезанный кусок стены в сторону.
Коля ринулся вперед, вытянув руку с клинком и попал обезьяне в грудь. Сталь со скрипом проткнула маленькое тельце. Лежа, Коля отчетливо увидел кусок парусины за брешью, поднимавшейся и опускавшейся на ветру. Там были колья, которыми Набор закреплял тент. Когда молния превратила десантную корзину в ярко подсвеченное окно, он увидел четкие очертания когтистой лапы, пытавшейся пробраться в их убежище.
Коля вскрикнул, и тут был оглушен яростным воплем Набора.
– Что ты натворил! Ты, чудовище! Габотт! Малыш мой, что ты с ним сделал...
Друсниец поднялся. Дыру в стене снова заливала тьма. А обезьянка держала лапками клинок, пытаясь сняться с острого лезвия. По острой стали Колиного протеза не стекло ни капельки крови. Обезьянка не сводила с Коли взгляда черных глаз.
– Мы еще не закончили, малыш, — он толкнул Набора локтем, и старик полетел прямо на бочонок с сельдью.
Теперь проснулись и остальные. Все они глядели на меч и на обезьянку, которая должна была умереть, но не собиралась сдаваться. Резала лапки об острую сталь, но продолжала сражаться. Бесконечно медленно зверек двигался к острию пронзившего его клинка.
Коля, пригнувшись, ломился к выходу, не обращая внимания на мужчин, лежавших под ногами. Было слишком тесно, чтобы избежать столкновения с разъяренным друснийцем. Он наступал на ноги, угодил в грудь одному из мужчин, тот захрипел от боли, но взгляд Коли был прикован ко входу. Нужно дойти туда прежде, чем обезьянка освободится.
— Убийца! — кричал за его спиной Набор. — Это он чудовище! Он — наше проклятие!
Обезьянка почти освободилась, когда Коля опустил меч с нанизанным на него зверьком в стоявшую у входа жаровню. Друсниец наслаждался выражением удивления и ужаса на мордочке существа. Всего один удар сердца — и его шерстка загорелась.
Тварь не закричала. Взгляд ее был устремлен прямо на Колю, когда маленькое тельце стало корежиться в жаре пламени. Порыв ледяного ветра пронесся по убежищу последних выживших членов экспедиции.
— Этой ночью вы победили, — прозвучал в ночи жуткий голос. — Радуйтесь, ибо это будет ваша последняя победа.
Следы на снегу
Первое, что увидел Володи, выйдя из звезды альвов, это замерзшую кровь. Здесь кто-то сражался. Здесь демоны напали на караван цапотцев.
Володи был одет в одну только шерстяную тунику и нагрудник, подаренный ему Великим Медведем. Доспехи бессмертных со шлем-масками, поножами и длинными рукавами казались ему дурацкими. Если бы он надел подобное, то показался бы идиотом сам себе. Кветцалли настаивала на этом, но как можно надевать доспехи, делающие его почти неуязвимым, если его воины в то же время будут идти под клинки врагов, презрев смерть? Так не пойдет! Даже будь он тысячу раз бессмертным, в его груди бьется сердце простого воина, и он будет по-прежнему делить с ними все невзгоды и опасности. Нагрудник из кожи и чешуи был единственной уступкой Кветцалли, но теперь Володи задумался о том, что роскошный доспех защитил бы его не только от клинков врагов, но и от холода.
Из звезды альвов выходило все больше и больше воинов. На лицах мужчин читались радость и облегчение, ведь ужасы тьмы остались позади. По сравнению с пропастью между мирами холод казался сущим пустяком. Многие его воины проделывали подобный путь впервые. Совсем недавно они выстроились на широком поле перед резиденцией бессмертного в Друсне, а теперь стоят на заснеженной равнине где-то на севере Нангога.
— Вперед, ребята! — звучным голосом крикнул Володи, отвернулся от восточного горизонта, где показалась первая заря, и указал мечом на север, где на равнину опускались темные тучи. — Мы первые. Судя по всему, остальные менее решительны, когда речь заходит о том, чтобы поплясать с демонами. Или же боятся обморозить ноги.
Никто не понял шутки, не засмеялся.
«Нет, произносить речи перед битвой — не мое, — с грустью подумал Володи. — Аарон справился бы лучше».
— Посрамим остальных и покончим с этим еще до того, как явятся остальные! — И с этими словами он решительно зашагал вперед. Широкий след истоптанного снега указывал им путь, которым шли демоны.
Больтар, массивный князь-воитель, совершивший в прошлом множество набегов на поселения валесийцев, поспешно подошел к нему.
— Ты видел эти следы? — Он указал на след, проходивший чуть в стороне от широкой тропы. — Среди них есть великаны.
Володи тоже обратил внимание на следы. В изрытом снегу на тропе попадались отпечатки гигантских ног.
— Их же мало, им нужны великаны, — пояснил он, хотя голос его звучал не настолько спокойно, как хотелось бы. — Иначе для нас это был бы довольно бесславный бой.
— Что? — раздраженно засопел Больтар.
— Да ты посмотри на эти следы, — в отпечатке огромной стопы виднелся и второй. Володи встал рядом, измерил его. Лапа великана была почти вдвое больше, чем его собственная нога, но второй отпечаток был маленьким и узким. Похоже на след ребенка. Ребенка лет трех, судя по росту.
Больтар задумчиво провел рукой по черной бороде, спускавшейся до середины груди. К этому моменту вокруг них собралась целая группа воинов. Все рассматривали следы на снегу.
— Зачем же приводить сюда детей, — произнес наконец крупный воин и покачал головой. — Все же знают, что этот проклятый мир вреден для малышни.
— Может быть, они решили поселиться здесь, — заметил рыжеволосый воин, лицо которого наискось пересекал толстый шрам. Володи вспомнил, его имя — Рагнар — и что о нем говорят, будто он отличный охотник.