Вторжение
Шрифт:
— Пошли! Пригнись! Двигай!
Они выбежали в коридор. Володя осветил фонарем дробовика проход, у лестницы стояла Вера.
— Вера, пригнись!
Она немедленно выполнила условие, и вовремя — реагируя на отблеск фонаря, снаружи снова заработал автомат. Вера взвизгнула. Подтащив к ней поскуливающего мужика, Володя вручил ей дробовик.
— Бери! БЕРИ! И бегите вниз! Около дежурки отец! Пригнитесь и вниз! Поняла? — быстрый кивок. — Давай! Мужик, ты с ней!
Вера побежала к лестнице. Семен, закрыв голову, бросился за ней. Застрекотал
Он прыгнул к кабинету Веры — тот выходил во двор. Открыто! Володя тенью скользнул к окну с выбитыми стеклами и осторожно выглянул наружу.
Во дворе, освещая заднюю дверь фарами, стояла «Шевроле-нива». Один автоматчик за водительской дверцей, второй выглядывал слева. Володя услышал крик кого-то из них:
— Подцепить и отжать, Рама! Вы прикроете!..
Володя вскочил и открыл огонь по автомобилю. Оба спрятались, кто-то за орал. Володя всадил всю обойму и прыгнул на пол. Вовремя — тут же снаружи зашелся автомат, поливая окно свинцом. Пули щелкали об решетку, разносили в щепки деревянную раму. Но сквозь этот рев пуль Володя расслышал вопль:
— По нам палят, сверху!
Ползком Володя шмыгнул в коридор.
— Твою же мать!
Тяжело дыша, он бросился к двери напротив. Закрыто. Соседняя — закрыто. Рыча, Володя двинул ногой по замку. Дверь заскрипела. Двинул еще раз. Замок «с мясом» вырвало из двери вместе с ручкой, и она со стуком распахнулась. Володя сразу же бросился на колени.
По окну не стреляли. Короткие очереди тарабанили со двора. С улицы доносились какие-то приглушенные окном крики. Володя подполз к окну. На подоконнике в трех горшках расли кактусы. Чей кабинет, Володя не был уверен — кажется, дознавателей. Володя очень осторожно, прячась за горшками, выглянул наружу.
По стеклу барабанил дождь, а за окном была кромешная тьма. Володя щурился, вглядывался — но не видел ничего.
— Надевай!
Буров бросил бронежилет Семену. Тот дрожал. Поймав жилет, он тут же принялся испуганно качать головой. Бурову хотелось разбить ему лицо. Подхватив труп Гончара, опер поволок его к приемнику и рявкнул:
— Хочешь, чтобы тебя подстрелили?! Нет? Тогда надевай, дебил!
Трясущимися руками Семен принялся натягивать бронежилет. Буров задом толкнул дверь и почти ползком втащил внутрь тело коллеги. Словно чувствуя, что он здесь, по окну затарабанил автомат. Буров кубарем вылетел назад в коридор, переводя дыхание.
Из дежурки вышла Вера: в бронежилете и каске, с автоматом в руках — и круглыми от страха глазами.
— Что они могут сделать? Им нужно зайти? Зачем?!
— Наркота. В хранилище.
Буров кивнул на соседнюю дверь. Такая же массивная и железная, как дверь оружейки, но без окошка. Хранилище вещественных доказательств было небольшой, два на четыре метра, комнатой — но сейчас она оценивалась в сотни миллионов рублей.
Буров вздохнул.
— Так. Народ.
— Я здесь вообще не при чем! — залепетал Семен. Буров не выдержал и двинул ему в зубы. Вера взвизгнула.
— Не при чем?! — взревел Буров. — Они пришли за твоей, сука, наркотой! Или закройся, или я тебя навсегда закрою! И я не шучу!
Семен сжался в комок, закрывая ладонями окровавленный рот. Прорычав в бессилии, Буров шагнул в оружейку и нахлобучил на голову каску.
Акулов старался взять себя в руки.
— Так. У нас на каждом этаже 20 окон по периметру. Десять с фасадной стороны, десять сзади. Плюс задняя дверь…
— Закрыто, — вставила Вера.
— … Все равно. Если Леу убили, значит… — Акулов не выдержал. — … Нас только четверо! Что мы можем?!
— Угомонись! — рыкнул Буров. — Кто в обезьяннике?
— Что?
— Сколько человек у тебя в обезьяннике?
После пережитого у Акулова эта информация словно вылетела из головы. Он забормотал что-то, сжав пальцами переносицу.
— Э… Погоди…
— Ну?!
— Так-так-так. Этот, — Акулов кивнул на Семена. — Еще двое, которых вместе с ним доставили…
— Михалыч и Игорь, — пролепетал Семен.
— … Пляскин. Авакян. И алкаш один, его ближе к вечеру на Советской подобрали…
Бутылка звонко разлетелась об окно фойе, и вокруг стола, который закрывал обзор, вспыхнуло зарево. Языки пламени заплясали вокруг, взвинчиваясь до потолка.
«
По небу ослепительной змеей проползла молния. Володя ждал именно этого. Яркая вспышка осветила пространство перед ОВД. Володя ахнул. Два здоровенных джипа стояли посреди улицы, боком к зданию отдела. Трое стрелков в камуфляже держали ОВД на прицеле. К машинам со стороны бежал еще кто-то и что-то кричал.
Вдруг раздался звон, и где-то справа и внизу, за линией обзора, что-то вспыхнуло. А от дверей ОВД отбегал человек. Когда он оглянулся назад, пламя, раскиданное бутылкой с зажигательной смесью, осветило его лицо.
Это был он. Тот, кто стрелял в Володю в «Досуге».
Горшок перед лицом Володи разлетелся вдребезги, разбрасывая по кабинету осколки керамики и куски земли. Володя закричал, плюхнувшись на пол. Земля попала в глаза. Он откатился назад, безжалостно растирая глаза. Пальцы буквально выковыривали землю из-под век. Глаза залили слезы.
— Суки!
Вторая пуля с треском проделала дыру в раме, раскидывая осколки. Третья срезала металлическую стружку с решетки.
Володя вжался в угол, продолжая отчаянно тереть глаза и часто моргать. Зрение возвращалось. Почти наощупь он пополз к двери. Больно ударился об угол стола. Зашипев, Володя все-таки добрался до коридора. С облегчением перевел дух и осел на стену.
— Что?!
— Что непонятного? Освобождаем задержанных!
— Буров…!
— Быстро! Тащи всех сюда! Быстро, сказал!