Введение в африканское языкознание

Бабаев Кирилл Владимирович

Глава 2. История народов и языков Африки

В настоящее время вопрос о том, где именно и каким образом зародилась речевая коммуникационная система, которую мы называем человеческим языком, не имеет надёжного ответа. В мировом языкознании популярны две точки зрения, одна из которых считает, что все известные нам языки имеют общего предка (теория моногенеза), вторая допускает, что современные языки могут иметь истоки в нескольких точках земного шара, где язык зарождался независимо (теория полигенеза). Несмотря на ряд интересных аргументов в пользу моногенеза, доказать обе гипотезы вряд ли возможно, так как в процессе эволюции человечества потомки одного из протоязыков могли ассимилировать все языки иного происхождения [De Grolier 1983]. Однако в любом случае особое внимание должно быть уделено изучению африканского наследия, так как человеческий праязык мог зародиться там же, где ок. 200 тыс.

лет назад появляется биологический вид Homo sapiens, а его африканское происхождение признано абсолютным большинством современных антропологов и генетиков.

Первые успешные миграции групп людей из Африки датируют периодом примерно 100–70 тыс. лет назад. В эпоху раннего палеолита высокая организация общины древних людей уже требовала существования развитой речевой системы коммуникации. Однако современные методы лингвистических исследований не позволяют сделать надёжных предположений о том, как мог выглядеть и звучать язык человечества того времени. Но вот уже три столетия учёные высказывают предположения, что изучение африканских языков, чьи носители проживают сегодня примерно в тех же географических и климатических условиях, что и первые Homo sapiens, может выявить некоторые характеристики древнейших языков континента [Ekkehard Wolff 2016].

Особенно часто в этой связи упоминают койсанские языки – небольшую макросемью языков скотоводов и охотников-собирателей, расположенную в основном на Юге Африки. Характерный фонетический облик койсанских языков, обладающих знаменитыми щёлкающими согласными (кликсами) и рядом других особенностей, заставлял ряд учёных выдвигать гипотезы о характере древнейшего языка человечества. Эти гипотезы, впрочем, на сегодняшний день не могут быть надёжно подтверждены научными данными.

Исследования геологии, археологии и палеоботаники африканского континента позволяют сделать ряд предположений о климатических изменениях, расселении и миграциях древнего человека по территории континента. В период палеолита и мезолита Африка переживала влажный период, в течение которого постоянно расширялась зона экваториальных лесов, а территорию сегодняшних пустынь Сахара, Калахари и Намиб в X–V тысячелетиях до н. э. занимали саванны и редколесья с большим количеством рек и озёр. Предполагается, что в этот период на территории нынешней Сахары происходит расселение охотников-собирателей, переходящих к скотоводству и раннему земледелию [Wendorf, Schild 2001]. Формируется ряд разновидностей негроидного антропологического типа.

Негроидный тип, наиболее распространённый в сегодняшней Африке, отличают длинные руки, жёсткие курчавые волосы, очень широкий нос, выдающиеся губы и тёмный цвет кожи (см. ил. 1 на цветной вклейке). Попытки локализации его происхождения пока не дали убедительных результатов: древнейшие останки человека с предположительно негроидными чертами обнаружены как в Южном Египте и Судане, так и к югу от экватора на территории современного Демократического Конго и Танзании. Вполне вероятно, что на территории Африки существовали многочисленные протонегроидные антропологические типы, и формирование классических современных негроидов относится уже ко времени начала широких миграций по Африке первых скотоводов и земледельцев [Дробышевский 2014]. Сегодня к негроидам относятся носители большинства нигеро-конголезских и нило-сахарских языков.

В то же время в Восточной Африке (вероятнее всего, к северу от экватора) происходит формирование иного антропологического типа, ныне называемого восточноафриканским или эфиопским, – с удлинённой формой черепа, узким носом, очень высоким ростом и тёмным – вплоть до чёрного – цветом кожи (см. ил. 2). К этому типу сегодня принадлежат носители большинства афразийских языков Восточной Африки, а также некоторые группы носителей нило-сахарских языков и ряд бантуязычных народов, чадские народы.

Пояс экваториальных лесов, распространившись от Атлантического до Индийского океана, воспрепятствовал активному взаимодействию групп людей по обе стороны экватора, что имело важные последствия для жителей южной части Африки, предков современных носителей койсанских языков. Генетические данные демонстрируют чрезвычайно долгую изоляцию койсаноидного населения Юга Африки от других людей. В отсутствие активных контактов с внешним миром они не имели возможности набрать скорость развития: южнее экватора не было одомашнено ни одного животного, кроме собаки (если только домашняя собака не была привнесена с севера), и ни одного растения. Здешние группы охотников-собирателей переживали постоянный процесс антропологической и языковой конвергенции, активно мигрируя по открытым южноафриканским саваннам и смешиваясь с соседними группами. Так сформировался койсаноидный антропологический тип, характеризующийся светло-коричневым цветом кожи, узким разрезом глаз,

морщинистой кожей и относительно низким ростом (см. ил. 3). Древность этого типа подчёркивается и данными генетики, в результате чего многие западные учёные склонны были считать койсаноидов едва ли не рудиментами древнейшего человека на Земле. Древняя конвергенция языков койсаноидов делает сложным сравнительный анализ койсанских языков, несколько групп которых скорее всего имеют разное происхождение.

К этому же времени относится формирование пигмоидного антропологического типа, свойственного охотникам-собирателям экваториального леса (см. ил. 4). Их немногочисленные группы в течение тысячелетий мигрировали по лесам, объединяясь и смешиваясь. Пигмоиды, к которым можно отнести лишь несколько десятков тысяч сегодняшних африканцев, выделяются чрезвычайно малым ростом (средний рост мужчин 144 см), круглой формой головы, большими глазами и тёмно-коричневым цветом кожи. Не до конца ясно, можно ли относить пигмоидов к остаткам древнего расового типа, некогда распространённого по всей Центральной Африке, или же их сегодняшний облик является результатом сравнительно поздней мутации негроидного населения, перешедшего из саванны к лесному образу жизни. Языковые данные – и прежде всего высокая доля субстратной лексики в языках современных пигмоидов – говорят скорее о том, что некогда представители этого типа говорили на языках, неродственных речи соседей-земледельцев.

Севернее экватора также происходили активные миграции населения, однако эта часть Африки, соединённая с Евразией как минимум тремя проходами (Гибралтарский пролив, Синайский полуостров и Баб-эль-Мандебский пролив), находилась в постоянном контакте с евразийскими соседями. Волны миграции в течение всего каменного века, вероятно, шли через Синайский перешеек в обе стороны, а в период неолита с освоением плавательных средств активизируются контакты с Южной Европой и Аравийским полуостровом Азии. В Северной Африке с древности доминирует средиземноморский антропологический тип, характерный и для сегодняшнего населения этого региона. Сегодняшние споры о том, где зародилась афразийская макросемья языков, носители которой с древности проживают и в Африке, и в Азии, исходят из предположения о существовании праязыка афразийцев примерно 10–12 тыс. лет назад. Так как в Азии в исторический период засвидетельствована только одна из шести групп афразийских языков (семитская), предположение об африканском происхождении этой макросемьи выглядит более логичным, хотя и противоположная гипотеза не лишена аргументов.

Весьма вероятно, что ок. 10–12 тыс. лет назад сформировался и нигеро-конголезский праязык, предок более 1500 языков современной Африки. Исходя из некоторых данных лингвистики и генетики, его обычно локализуют на западе континента, на территории западной части современной зоны Сахеля, которая в период мезолита представляла собой очень комфортную для обитания природную зону [Бабаев 2013]. Распад нигеро-конголезской общности был вызван активными миграциями групп охотников-собирателей, преимущественно в южном и западном направлениях. Примерно в VII–VI тысячелетиях до н. э. здесь появляется скотоводство и начинается освоение земледелия, одомашниваются такие культуры, как сорго и гвинейский рис. Это также способствует быстрому росту населения и освоению новых земель, в том числе ближе к экватору, где саванны переходят в леса.

Засушливый период, начавшийся в Сахаре примерно в V–IV тысячелетиях до н. э., усилил эту тенденцию: под влиянием засухи технологически более развитое скотоводческо-земледельческое население перемещается на юг, вытесняя и ассимилируя менее развитое население лесостепной и лесной зон. Вероятно, уже в III тысячелетии до н. э. большая часть Западной Африки от устья Сенегала до устья Нигера была занята преимущественно носителями нигеро-конголезских языков, хотя их миграции в южном направлении позже продолжились и даже усилились. На северном побережье Гвинейского залива, вероятно, сохранились реликтовые языки древних охотников и рыболовов, не принадлежащие к нигеро-конголезским, – например, несколько языков иджоидной семьи, отдельные языки-изоляты Нигерии, Ганы и Кот-д’Ивуара. Есть мнение, что субстратное население этих областей относилось к пигмоидному антропологическому типу [Ekkehard Wolff 2016: 138].

Наступление очередного засушливого климатического периода в северной части континента стало важнейшей вехой лингвогенеза в Африке. К II тысячелетию до н. э. Сахара стала приобретать примерно тот облик, который она имеет сейчас. Это привело к резкому сокращению населения в пустынной зоне, а также сужению контактов между жителями Северной Африки – средиземноморского побережья и долины Нила – и народами остальной части континента. Снизилась и интенсивность языковых контактов, народы Северной Африки вошли в более тесное соприкосновение с населением Южной Европы и Ближнего Востока, нежели с африканцами, живущими по ту сторону океана пустыни.