Введение в чтение Гегеля

Кожев Александр Владимирович

В Заключении Гегель сначала говорит следующее (р. 555, 4-я строка снизу — 556, 3-я строка /с. 427, 16—9-я строки снизу/):

«Таким образом, то, что в религии [вообще и, в частности, в христианском Богословии] было содержанием или [определенной] формой процесса представления некоторого „иного", здесь [т. е. в абсолютном Знании] есть собственное действование (Tun) самости (Selbst); благодаря понятию [которое связывает вещи так, что] содержание есть собственное действование самости, ибо это понятие, как мы видим, есть знание [факта] действования самости [совершаемого] внутри себя как всей (aller) существенности (Wesenheit) и всего (aller) наличного бытия (Daseins), [это есть] знание об „этом" субъекте как субстанции и о субстанции как „этом" знании своего действования».

На первый взгляд все очень просто. Достаточно прочитать учебник христианского (я подчеркиваю, христианского) богословия, в котором о Боге действительно говорится как о всецелом и бесконечном Сущем, и прочитав, сказать: Сущее, о котором здесь речь, — это я сам. Это, разумеется, просто. Однако еще и сегодня подобное утверждение представляется

абсурдным, чудовищным преувеличением. Мы сочтем безумцем того, кто открыто скажет такое. А это означает, что всерьез говорить об этом невероятно трудно. Должны были миновать тысячелетия философской мысли, чтобы на свет явился какой-нибудь Гегель и осмелился заявить такое. Дело в том, что, во-первых, не так-то просто было прийти к понятию христианского Бога. Далее, придя к нему, было нелегко отождествить себя с этим понятием, приложить его к себе самому. Гегель говорит нам, что на такое способен только Гражданин всемирного однородного Государства. Ибо только этот Гражданин, т. е. Человек, успешно претворивший в действительность троичную целокупность существования и сделавший это, благодаря круговому характеру движения, которое, отправляясь от Единичного, в него же и возвращается, вознесясь до Всеобщего и пройдя через Особенное, — только этот Гражданин может, не впадая в безумие, утверждать подобное, только он может утверждать это, будучи Мудрецом, только он может утверждать это, раскрывая тем самым реальность, а значит — провозглашая абсолютную Истину.

И для этого мало верить в себя, как верят в Бога. Так же как Религия только в той мере будет религией, а не сугубо «приватным» «эмоциональным состоянием», в какой она — Тео-логия, так и Мудрость только в той мере будет Мудростью, а не «манией величия», в какой она есть Логика. Но к Логике этой приходят, только написав «Феноменологию духа», т. е. только после того, как удалось привести к общему знаменателю — через их постижение — все возможные формообразования /attitudes/ Самосознания и внешнего-Созна- ния. И этой простой интеграции уже бывшего оказалось достаточно для осуществления доселе никогда не бывшего, а именно Мудрости.

Об этом Гегель говорит во фразе, которой заканчивается Заключение (р. 556, 4—9-я строки /с. 427, 4—9-я строки снизу/):

«То, что мы присовокупили здесь [т. е. в предшествующем Резюме], есть, с одной стороны, только собрание отдельных моментов, из коих каждый в своем принципе проявляет жизнь духа в целом (ganzen), а с другой стороны, закрепление (Festhalten) понятия в форме понятия, содержание которого раскрывалось бы в указанных моментах [в „Феноменологии духа" даже без итогового Резюме] и которое само уже раскрылось бы [независимо от этого Резюме] в форме некоторого образования сознания [-внешнего]».

«Некоторое образование Сознания», [190] являющегося результатом этой интеграции, — это Мудрость, или, как говорит Гегель, «абсолютное Знание». Это, если угодно, Мудрец, взятый как пустое «вместилище» Мудрости: сделанное выше Резюме готовит его к наполнению, а развернутая в «Энциклопедии» Наука действительно наполняет Мудростью.

Содержащееся в 1-й части главы VIII Резюме показало нам, как происходит рождение Мудреца в ходе философского развития Человечества. Стало быть, эта часть показывает Мудреца в его отношениях с Философией и Философами. Теперь, во 2-й части, Гегель опишет самого Мудреца, т. е. Человека, который, полностью сохраняя тождество с Цело- купностью Бытия, обладает тем не менее отдельной единичной реальностью: ибо и Мудрец — тоже «Господин такой-то». Но в своей Мудрости, взятой в качестве Науки, он столь же всеобщ и бесконечен, как и само Бытие, раскрываемое его Наукой. И в 3-й, и последней, части главы VIII Гегель будет говорить об этой Науке, которую он собирается изложить во второй части своей «Системы Науки»; части, которая так и не была написана и которую заменила «Энциклопедия философских Наук».

190

«Eine Gestalt des Bewuptseins» Кожев переводит: «…une forme-concrfcte de la Concience [=exterienre]» (прим. перев.).

ПЯТАЯ ЛЕКЦИЯ

ОБЪЯСНЕНИЕ ВТОРОЙ ЧАСТИ ГЛАВЫ VIII

(р. 556, 10-я строка—561, 27-я строка /с. 427, 3-я строка снизу—432, 19-я строка/)

В 1-й части главы VIII Гегель подвел итог «метафизическому» содержанию первых семи глав «Феноменологии духа». Это подведение итогов, или, точнее, эта интеграция, снимает оппозицию Субъекта и Объекта, которая была характерна для каждого из элементов, которые вошли в состав образовавшегося целого. Отныне Знание — это уже не рефлексия по поводу Бытия, значит — оно более не Философия. Знание теперь абсолютно; это само Бытие, которое раскрывает себя в этом Знании и через его посредство /dans et par/ или как /en tant que/ это Знание. И Знание это, это само-ра- скрытие Бытия, есть Wissenschaft, Наука. Но эта всецелая /totale/ Наука, раскрывающая Бытие как таковое, внутри Бытия являет себя в виде отдельной /particuliere/ реальности. Этой действительностью (Wirklichkeit), этим наличным бытием (Dasein) является Мудрец, которого Гегель и называет «абсолютным Знанием», «das absolute Wissen». («Das absolute Wissen» — это Человек-обладающий-абсолютным- Знанием, так же как «Selbstbewuptsein» — это Человек-себя- сознающий и «das Gewissen» — это Человек-наделенный- нравственным-сознанием, и т. д.). Нужно, стало быть, отличить Мудреца во плоти и крови от Мудрости, реальное живое «вместилище» Науки — от самой Науки. Этим Гегель и занимается в Заключении 1-й части.

Гегель в нем отличил Знание в смысле «Begriff» («понятие»): это — Наука, от того же Знания как формообразования Сознания («Gestalt des Bewuptseins»), т. е. от реального Человека. Это — Мудрец, или «абсолютное Знание». Гегель утверждает, что Мудрец появляется раньше Науки.

Вот, что это означает. С одной стороны, каждая экзистенциальная форма сознания /attitude/, описанная в «Феноменологии духа», представляет собой реальную интеграцию всех предшествующих форм. Последняя, стало быть, является полной интеграцией всех возможных форм. С другой стороны, каждая из них осознана, так что с каждым новым формообразованием Самосознание расширяется все больше и больше,

и, следовательно, последнее из них осуществляет полноту Самосознания. И это действительное существование, полностью себя сознающее, это Самосознание, которое целиком и полностью осуществилось эмпирически, есть Мудрец, т. е. «абсолютное Знание» как «Gestalt des Bewuptseins». Так вот и появляется Мудрец как завершение первых семи глав «Феноменологии» и их результат. Но как таковой он еще противостоит Миру: он — все еще «Gestalt des Bewuptseins» /формообразование сознания. — А. /7./, внешнего-Сознания. Для снятия этого противостояния нужно привести к всецелостности не только все экзистенциальные формообразования, себя сознающие, но и все формы познания, нацеленные на познание предметной действительности, Gegen-stand. Именно этим Гегель и занят, когда заново продумывает «Феноменологию» в ее метафизическом аспекте, т. е. когда пишет Резюме и включает его в 1-ю часть главы VIII. То, что мы имеем до этого Резюме, — это Мудрец в качестве «Gestalt des Bewuptseins», Мудрец как Человек-в-Мире; то, что следует за Резюме, это Мудрость, «Наука» как «Begriff», как понятие, которое «понимает», «вмещает» в себя, Всецелое Бытия. Или скажем так: то, что существует до Резюме, т. е. раньше самой «Феноменологии», — это человек, способный написать «Феноменологию духа», это Гегель как автор «Феноменологии духа»; то, что существует после, т. е. после того, как написана «Феноменология духа», — это человек, способный написать «Логику», или точнее человек, пишущий «Логику», или еще точнее — это сама Логика, или Наука. И Резюме заканчивается различением этих двух сторон осуществившейся Мудрости, различением Мудреца и Науки. В этом Резюме Гегель показал, как и почему Мудрец являет собой завершение и совершенство реальной исторической эволюции человечества, как и почему Наука есть завершение и совершенство эволюции идейной, философской или метафизической.

В 1-й части главы VIII речь идет, стало быть, об историческом и метафизическом генезисе Мудреца и Науки, тогда как во 2-й части — о самом Мудреце. Что касается 3-й части, то в ней говорится о Науке, как она могла бы быть изложена во второй части «Системы» (впрочем, так и не написанной).

2-я часть главы VIII делится на три раздела. В первом Гегель развертывает понятие Мудреца: он говорит, что, собственно, представляет собой Мудрец как создатель Науки. Во втором Гегель говорит о реальности Мудреца, объясняя, что он такое есть: сначала в Wirklichkeit (в действительности), т. е. в реальном Пространстве, или в Мире; затем в Zeit, во Времени; и наконец, в действительном Времени /dans 1е Temps-objectivement-reel/ или во временной-Действитель- ности /dans la Realite-objective-temporelle/, т. е. в Истории. В третьем разделе Гегель говорит о Деятельности Мудреца, т. е. об актуализации его реального Бытия (описанного во втором разделе) и, следовательно, о претворении в действительность его Понятия (описанного в первом разделе). Так вот Деятельность Мудреца как раз и заключается в том, что он производит Науку, Wissenschaft, о которой пойдет речь в 3-й части главы VIII «Феноменологии духа» и которая будет изложена в «Логике».

Ниже я займусь интерпретацией первого раздела 2-й части, а также первого этапа второго раздела.

Повторю: в первом разделе Гегель развертывает понятие Мудреца как создателя «Науки», отличного от самой Науки.

Вначале он говорит (р. 556, 10—15-я строки /с. 427, 2-я строка снизу—428, 4-я строка/):

«Это последнее формообразование духа, [т. е.] дух, который своему полному и истинному содержанию придает в то же время форму самости и [который] благодаря этому в такой же мере реализует свое понятие, как в этой реализации остается в своем понятии, [это последнее формообразование Духа] есть абсолютное знание; это есть дух, знающий себя в формообразовании духа, или [другими словами, это есть] знание, постигающее в понятии.»

«Das absolute Wissen», «абсолютное Знание», — это не Мудрость, но Мудрец: это человек во плоти и крови, который своим Действованием претворяет в действительность Мудрость, или Науку. И в самом деле, Гегель говорит, что это «Gestalt des Geistes». Это «формообразование», похожее на те, что изучались в семи предыдущих главах. Здесь Гегель говорит: «Gestalt des Geistes». Но строкой выше в конце 1-й части он говорит: «Gestalt des Bewuptseins». Стало быть, это все еще претворение в жизнь внешнего-Сознания. Другими словами, речь все еще идет о реальном человеке, живущем в Мире, для которого все еще существует внешний Мир, объективная реальность (Wirklichkeit), отличающаяся от субъективной реальности, от Selbst /самости/. Но этот «Gestalt» — последний, говорит Гегель. Это означает, что он не может быть превзойден каким-то другим «формообразованием», другим «Gestalt des Bewuptseins». Действительно, результат деятельности (Tun) Мудреца, т. е. реальность, которую он произвел и которая, следовательно, превосходит его налично-данную реальность, — это Наука. Но Наука уже более не субъективна, не объективна; она больше не представляет собой субъективной единичной реальности, которая противостоит всеобщему объективному Бытию; она есть это Бытие как раскрытое в своей реальной Всецелости. Но Бы- тие-само-раскрывающееся-себе-самому-в-полноте-сво- ей-реальности, т. е. Действительность, осознавшая себя самое, или Действительное самосознание, — это Дух. Таким образом, по-прежнему будучи в качестве реального человека неким «Gestalt des 5^и/?&ешя»/формообразованием Сознания/, Мудрец как причастник Науки являет собой «Gestalt des GWsfe^/формообразование Духа/. И быть «Gestalt des Geistes» — это быть самим «Geist». Ибо Наука есть раскрытие Всецелого Бытия и раскрытое Всецелое Бытие, она — сам Дух, а не какое-то его «формообразование». Вот почему Гегель вправе определить «абсолютное Знание», т. е. Мудреца, создателя Науки, как «Дух, который своему полному и истинному содержанию придает форму самости». В меру своего отличия от Науки Мудрец есть человеческий индивид, «Самость». Таким образом, Наука как таковая есть также его Наука, причем «его» Наука, т. е. «Наука Мудреца» в двойном смысле: это Знание, принадлежащее ему на правах собственности, поскольку оно — его произведение, результат его действия; и это Знание, раскрывающее его самого себе самому, Знание, содержанием которого является он сам, Знание, которое есть самосознание.