Вверх тормашками
Шрифт:
Встречать рассветы на острове стало для меня привычным занятием. Почти каждое утро наблюдаю с террасы, как огромный красный диск поднимается на горизонте, из-под низких облаков, которые напоминают собой горные очертания. Неделю назад мой сицилийский друг предложил съездить на Этну:
– В десять вечера встречаемся на вокзале в Рипосто. Потом едем на Пьяно Провинциано. Там оставляем машину. И по марафонской трассе поднимаемся на вулкан, где встречаем рассвет. Итого десять-тринадцать километров. Спуск по другому маршруту.
– Конечно, Анжело. Как
Настя приехала в одиннадцать на электричке из Мессины. Довольная тем, что после питерского холода день провела в жарком Риме, и за это время успевшая подзагореть. Немного расстроена тем, что жулики возле Колизея вытащили из сумочки двадцатку. Но позитивные эмоции перевешивали. Итальянское мороженое, мировые памятники культуры, ночной поезд, паром и море.
Утренний пляж, обед и сборы в дорогу. Термос с чаем, минеральная вода, нектарины, дыня, быстрые "домашние" углеводы: блины с абрикосовым вареньем и шоколадные фонданы, чтобы восполнять запасы гликогена. Решили приехать пораньше, чтобы прогуляться по Рипосто. Городок всего тысяч на тридцать, но весьма колоритный. Порт, приморский рынок, проспект Италии, выложенный вулканическими плитами, как и ряд домов. Архитектура - сицилийское барокко, что так разнится с типичным итальянским севером. В то же время тут погрязнее на улицах и у мусорных баков лежат пакеты с вулканическим пеплом, хотя последнее извержение было в марте. В сводках тогда передавали, что пострадали французские туристы. Но Анжело написал в воцапе, что сейсмическая активность в настоящее время минимальная и опасаться нам нечего.
Встретились у бара Аверна, где продегустировали граниту из шелковицы и черешни. Заметил, что порции здесь побогаче северных и выбор кондитерских изделий тоже. Всё же на севере так и не нашёл приличных тортов и пирожных. Почти всё из мороженого.
– Привет, Славна, - сказал друг после двух поцелуев и рукопожатия, - я вам курточки, шапки и фонарики захватил. На Этне сейчас десять тепла. Ночью обещают понижение до трёх-четырёх. Приготовил вам домашний сок - микст из цитрусовых.
– Спасибо, Анжело. Хоть в Москве сейчас и прохладно, но везти домашние куртки и свитера не хотелось.
– Моя мама связала твоей меньшенькой дочери кофточку. Это подарок. Ей очень приятно, что вы приехали на Сицилию.
– Белиссимо!
– сказал я, разворачивая белую кофту крупной необычной вязки. Вспомнилось, как она дарила средней дочери то вязаные розовые серёжки, то браслетик на ручку, то учила её делать петли на спицах.
– Ей девяносто четыре, но она чувствует себя хорошо.
– А как твой дедушка? Ему кажется, сто лет было недавно.
– Он двоюродный. На сто пятом году умер два года назад.
Так в разговорах о семье, политике и природе мы поднимались к Этне на кроссовере Фиат.
– В Мило сделаем остановку. Выпьем кофе с попутчиками. Сегодня у нас большая интернациональная компания. Две американки и итальянская женщина.
Мне показалось, что всё население этого городка в предгорьях вулкана высыпало на площадь между церковью и смотровой. Празднично
– Там же нет вулкана, Анжело?
– Это лесной пожар, Славна. Уже три дня потушить не могут.
Познакомившись со спортивного вида американками и объёмной итальянкой, мы выдвинулись в национальный парк Этна.
– Здесь запрещено всякое строительство. Можно лишь любоваться и отдыхать.
– А какие звери здесь водятся?
– Зайцы да лисы.
– А сезон грибов уже начался?
– спросил я и рассказал Насте, что здешние белые грибы очень ценятся. Из них готовят пиццу, и население острова активно их собирает, так как килограмм стоит двадцать пять евро на рынке.
– Нет. Лето в этом году засушливое. На Этне давно не было дождей.
– А снег ещё лежит? В позапрошлом году я бежал в конце июня марафон через двухметровые торосы.
– Нет. Растаял давно... Лето каждый год разное... А эти жёлтые придорожные цветы называются джинестра, Настя. Это местная акация. У моря она зацветает в апреле. А здесь только сейчас весна наступила.
Вскоре джинестра уступила место невысоким берёзам да соснам. На Пьяно Провинциано мы припарковались и утеплились. На высоте 1900 метров с трудом надеваются куртки да шапки. Женщины из соседнего авто выглядели серьёзнее нас. Горные ботинки, штормовки, налобные фонарики, трекинговые палки. В двадцать три часа наша компания выдвинулась на маршрут по знакомой мне трассе. Здесь был промежуточный финиш горного марафона. Тридцать три километра от приморского посёлка Марины Декотон я преодолел за три часа. На последнюю десятку с набором высоты тысячу сто метров ушло два часа мучений. Два года назад при свете дня я мало обращал внимание на окрестности. Сегодня при полной Луне казалось, что вижу Этну впервые.
– Посмотрите на отель под застывшей лавой, - комментировал друг, указывая на остатки железобетонной конструкции.
– А эти четыре сосны сгорели пять лет назад. Остались только белые скелеты... А это разрушенный горнолыжный подъёмник. Шесть лет назад построили новый. С ноября по апрель на вулкане сезон катания.
У последнего дерева мы сделали короткую остановку. Анастасия (тёзка дочери) отстала метров на двести, хотя мы прошли километра полтора. Подумал, что сегодняшний трейл будет лёгким с такими скоростями. Вскоре исчезли мхи, и мы остались наедине с камнями, ветром и маячащей над головой белой фумаролой Этны.
– Смотри, Анжело, извержение небольшое, - показал я ему на внезапный выброс чёрного дыма слева от "основного" кратера.
– Ты прав, Славна. Неспокойна сегодня Этна. Но бояться нечего... Дамы, посмотрите сюда. Улыбаемся, здесь скрытая веб-камера.
Вскоре сон стал напоминать о себе и, чтобы отвлечься, рассказывал Насте о марафоне и беседовал со спутниками. Всё же идти вверх тяжеловато. На плечах рюкзак килограмм пятнадцать. Дорога - валуны, камни, песок. Уклон создает ощущение неземной гравитации. Плюс дефицит кислорода, от которого поначалу чувствовал лёгкое головокружение.