Вы еще живы, Такаяма-сан?!
Шрифт:
— Прыгай, — наконец, раздалось снизу.
Но я уже не мог сдерживаться, поэтому вдохнул отравленный воздух. Но сознание потерял уже в полёте, даже успев увидеть пламя, вырвавшееся из окон третьего этажа.
Как приземлялся, не помню. Возможно, пробыл в отключке пару минут, потому что, когда меня привели в чувство, я увидел над собой обожжённое лицо Кэйташи, увенчанное частично сожжённой шевелюрой.
— Жив, Такаяма-кун? — сказал он коротко и усмехнулся, похлопав меня по плечу. — Я переживал за тебя.
—
— Пытался отравится, — разведя руками, ответил начальник горящего участка. — Но неправильно подобрал препараты.
Неизвестно почему, но эта фраза нас обоих ужасно развеселила, и мы принялись хохотать, ловя на себе обескураженные взгляды коллег и пожарных. И это веселило нас ещё больше.
— Ты домой или в больницу поедешь? — спросил меня Кэйташи, когда мы успокоились. — Наглотался дыма, лучше бы почиститься.
Я хотел ответить, мол, что я там в этой вашей больнице не видел, но потом снова обернулся на горящее здание и подумал, что меня устранить куда проще будет именно дома. Вдалеке от ненужных глаз, так сказать. А затем вспомнил ещё один немаловажный факт.
— Изао в ту же больницу отправят? — спросил я, глядя на старшего инспектора, который, несмотря на то, что пострадал и он сам, и его участок, выглядел ужасно довольным. — Под охраной?
— Правильно мыслишь, сынок, — кивнул мне Кэйташи. — Охрана у вас будет, у обоих, но за ним всё равно нужно будет присматривать.
— Тогда в больницу, — ответил я, чем заслужил уважительный поклон от подтянутого японца. — А ты-то сам?
— А, — он махнул рукой. — У меня и нет ничего толком. Так, ерунда, пару ожогов. Уже обработали, — и он приложил указательный палец к губам.
Значит, что-то задумал, о чём пока не стоит говорить вслух. Нас могли подслушать.
— Больница специализированная, для полицейских, — на что-то намекая, проговорил мне Кэйташи. — Там лечат представителей и других спецслужб.
— Хорошо, — кивнул я, радуясь, что не будет обычных нудных больных. — На связи.
— Разумеется, — ответил Кэйташи и похлопал по каталке, на которой я лежал.
После этого меня загрузили в фургон и повезли в больницу. По дороге я думал, о чём пытался мне намекнуть старший инспектор? Ладно, полагаю, я это пойму сам. Либо жизнь мне покажет. По крайней мере опасности я никакой не чувствовал.
«С другой стороны, — подумал я, — чувство опасности могло и притупиться. Не каждый же день на тебя то с отвёрткой кидаются, то приходится с крыши горящего здания прыгать».
В больнице меня встретил улыбчивый доктор с небольшой бородкой, что у японцев было не сильно распространено, и в очках.
— Здравствуйте, Такаяма-сан, меня зовут Омори Тэтсуя. Я — ваш лечащий врач, — он поклонился мне, а я
— Да вроде бы ничего, — я попытался пожать плечами, но вышло странно. — Но я ещё не вставал на ноги, поэтому не могу оценить на все сто процентов.
— Сейчас в палату приедем, и попробуете, — сказал мне доктор, по-прежнему улыбаясь. — Там со всех сторон есть специальные поручни, так что удержитесь, если голова закружится. А для начала я посмотрю, как ваше самочувствие.
— Хорошо, спасибо вам, — ответил я, думая только о том, что мне сейчас было важно. — Там со мной ещё человека привезли…
— А с медикаментозным отравлением, да, я знаю, — кивнул доктор и блеснул очками. — У меня есть пометка, что вас надо рядом положить. Есть что-то о чём я должен знать?
Поразившись филигранной учтивости, прозвучавшей в последнем вопросе, я чуть было не выпалил, что это важный свидетель, но в последний момент прикусил язык. Видимо, угарный газ ещё до конца не выветрился из моей крови.
— Я должен присмотреть за ним, — сказал я то, что никоим образом не могло выдать секретной информации. — Но будет ещё и охрана.
— Хорошо, — он сложил руки и снова слегка поклонился. — Я зарезервировал за вами смежные палаты. В них есть прямой переход, не нужно выходить в коридор.
— Отлично, Омори-сан, — сказал я, сразу проникнувшись симпатией к доктору, то ли из-за невероятно почтительного поведения, то ли из-за мягкого, но проницательного тона. — Благодарю вас.
— Выздоравливайте, — ответил тот, сам взялся за ручки каталки и повёз меня в палату.
В палате я встал с каталки и прошёл несколько шагов. Как ни странно, голова действительно закружилась, но несильно. Меня качнуло, однако я сразу же восстановил равновесие.
— Вижу, вы в удовлетворительном состоянии, — заключил доктор Тэтсуя и поспешил из палаты, чтобы заняться другими своими делами.
А я остался один и теперь мог осмотреться. По сути, палата представляла собой три совмещённые комнаты: непосредственно палату, ванную комнату и нечто напоминающее крохотную кухоньку. Недалеко от входа отыскался гардероб, пустующий по случаю летней жары, а рядом с ним дверь, за которой оказался небольшой коридор.
Заканчивался он точно такой же палатой, только отражённой зеркально по расположению. Там сейчас устраивали Нисиду Изао, который до сих пор находился без сознания. В отличие от меня, над ним ещё хлопотали санитары и медсестра. Они укладывали его удобнее, подключали капельницу и производили ещё непонятные для несведущего человека манипуляции.