Вы красивая женщина

Бондаренко Ольга Ивановна

Евдокия Станиславовна вымелась в один момент. Она не ожидала подобных интонации от выдержанной воспитанной Татьяны. А вдруг, в самом деле, не будет больше денег. Как жить на пенсию? Результат был самый неожиданный. Евдокия Станиславовна запуталась окончательно в мыслях и чувствах.

– - Вот что, уеду-ка я к Лельке. Надо было сначала посоветоваться с ней, с нашей разумной Лелькой. И Таня её уважает. И я не натворила бы глупостей. Татьяна со мной больше общаться не будет. Я знаю. И все-таки обидно, почему она так быстро вышла замуж?
– думала, проводя в одиночестве очередной вечер, Евдокия Станиславовна.

Выпроводив бывшую свекровь,

Таня расплакалась. Все силы ушли на притворство, что ей всё равно, что она не верит. Друг маменька добилась первоначальной цели, о которой забыла, переживая за Наташу. Таня была выбита из колеи. Она села на пол в прихожей и жалобно, по-детски заплакала. Так она плакала один раз лишь, в больнице, когда потеряла своих так не рожденных девочек. Тогда Геля уснула, утомленная бессонной ночью, что провела возле Тани, и когда опасность отступила от женщины, она уснула. А Таня лежала, уткнувшись в подушку, тихо скулила, оплакивая и Павла, и малышек. Теперь Таня могла потерять Владимира. Стало жалко себя, обидно. Слезы и жалкие стоны помимо воли вылетели из горла.

Выскочил в прихожую Владимир. Он отдыхал в спальне, уснул и не слышал, как пришла мать Пашки, а когда проснулся, то специально не пошел в большую комнату: не хотелось слышать театрально-фальшивых интонаций Евдокии Станиславовны. Но вот она, слава Богу, ушла. Но что это? Таня расплакалась. Она никогда так не плакала. А тут! Господи! Неужели выкидыш?

– - Таня, ты что, Таня? Что-то с нашим ребеночком?

Таня отрицательно мотнула головой и опять тихонько взвыла.

– - Что она тебе сказала? Родная моя. Что случилось?
– Владимир поднимал женщину, обнимал, целовал, пытаясь забрать то горе, что вызвало такие слезы.
– Я понял. Это мать Павла что-то сказала! Чем тебя так расстроила Евдокия Станиславовна? Ну говори, не молчи! Что-нибудь с Лелей?

– - На-а-а-та-а-ша, - произнесла, всхлипывая, женщина только одно слово и отвернулась от него.

– - Какая Наташа? Что за Наташа? Пойдем в комнату. Не сиди на полу. Ты простудишься, а у тебя наш ребеночек под сердцем... Вставай, моя родная... Вставай. Вот так...

– - Ты Наташу помнишь?
– она все-таки оттолкнула мужчину.

– - Какую? Я знаю несколько, - опешил Владимир.

– - Говори про всех!

– - Ну, в отделении есть медсестра. Наталья Николаевна, ты её знаешь. Нового врача зовут Натальей Владимировной. Соседка по старой квартире тоже Наташка, - успокоительным тоном говорил Владимир.

– - Горбатенькая? С глазами Девы Марии?

– - Да. Но при чем тут она?

– - Кто из них беременна?

– - Не знаю. Я сейчас не веду беременных, - все также непонимающе ответил муж.
– Я же ушел к Моисею Прокопьевичу...

– - Какая Наташа от тебя беременна?
– уточнила вопрос жена.

Мужчина сначала опешил, потом сообразил что к чему.

– - Вот что тебе насвистела в уши старая сплетница, - Владимир опять ласково обнял жену, несмотря на её сопротивление, прижал к себе.
– Пойдем в комнату. Ты от меня беременна. Только ты... Не Наташа, а Таня от меня беременна. С того дня, как я тебя подвёз, у меня не было других женщин. Глупая моя дурочка. Ревнивая, к тому же. Ну, успокойся! Не плачь. Не расстраивай нашего мальчика. Будешь плакать, давление поднимется. Стасу скажу: пусть в больницу тебя кладет. Ну зачем мне какая-то Наташа, когда есть ты. Ты веришь мне? Ну хочешь, я тест на отцовство сделаю? Я только не знаю, с кем?

– - Ладно, -

улыбнулась сквозь слезы жена.
– Не надо.

Вроде бы убедил жену Владимир. Но чувствовал, что не до конца.

На другой день Таня отправилась в дом, где раньше жил Владимира. Решительно позвонила в соседнюю дверь. Чутьё её не подвело. Горбатенькая Наташа явно была в положении. Срок приблизительно такой же, как и у неё. Соседка почему-то совсем не удивилась приходу Тани, словно ждала её.

Обе женщины смотрели друг на друга.

– - Кто отец ребёнка?
– спросила Таня, даже не поздоровавшись, не делая попыток войти в дом Наташи.

Наташа молчала. Она предполагала, что может здесь увидеть жену Владимира. Но и ей ничего объяснять не собиралась. Наташа не пропадет. Да, она живет бедно, очень бедно. Это её выбор. Никто не знает и не должен знать, что у Наташи есть деньги. Достаточно много денег. Но она поклялась к ним не прикасаться. В тот момент, когда она решит их взять, её жизнь кончится. Как кончилась жизнь матери, согласившейся на богатую жизнь. Это проклятые деньги. Они отняли у Наташи младшего брата. Поэтому эти деньги всегда будут лежать мертвым капиталом. Даже ребенок не изменит решения Наташи. Он будет расти бедным и честным. Хотя бедность - это еще не гарантия честности... Из бедных тоже порой вырастают негодяи. Наташа это все знает... Как мать называла её. "Ты не только горбатая, ты еще блаженная!" - кричала она на неё. "Блаженная", - повторила про себя женщина. Вот такие мысли веером пронеслись в голове горбатой женщины, видевшей перед собой удивительно красивую и такую несчастливую женщину. Её счастье зависело от Наташи. От её дальнейших слов.

– - Владимир - отец ребёнка?
– продолжала допытываться Таня, глядя в светлые глаза соседки.

Наташа молчала. Она ничего никому не собиралась говорить. И это молчание убедило Таню больше всех слов. Красивая женщина развернулась и ушла. Первым порывом было пойти, сказать Владимиру, что ей все известно, потом решила собрать вещи и уйти от Володи. Но в результате она поехала к Геле. И там всё выплакала.

– - Успокойся, - втолковывала рассудительная Геля.
– Выслушай сначала Володю. Сплетни все это. Я точно знаю. Наговорила тебе мать Павла. Ну вспомни, как про тебя сплетничали. Вспомни: ты когда-то разыскивала и убеждала Дину. Поговори с мужем. Выслушай его.

– - Я его уже слушала.

– - Ну и что он говорит?

– - Отрицает все.

– - Значит, Володе верить не надо, он тебе муж. Сколько возился с тобой. Сама подумай, для чего? Чтобы бегать к горбатой женщине. Верь мужу, а не какой-то Наташе.

– - Да Наташа тоже ничего не сказала.

– - Откуда такие сведенья.

– - Я знаю, я чувствую, - ревела Татьяна.

– - Вот что, родственница, - сердито проговорила Геля.
– Возьми себя в руки. Не изменял тебе Володька. Ты, главное, успокойся. Пойми, ты все это придумала. Повторяй за мной: " Я все придумала".

– - Придумала, - переставая плакать, повторила женщина.

Постепенно Таня успокоилась. Но домой не поехала.

– - Не могу я там находиться. Старухой все углы пахнут. Зло из щелей лезет! Плохо мне в той квартире. А Паша утверждал, что его мать - хорошая женщина.

– - А ты и не езжай, оставайтесь с Володей у нас. Переночуете во второй спальне. Мы с тобой сейчас шопинг по магазинам совершим, набег сделаем. Мужичкам нашим пивка на вечер купим. Себе тортик повкуснее. Ты хочешь тортика?