Выбери нас

Маркоу Кайли

Я услышала, как медбрат усмехнулся, вкалывая Трэвису какое-то обезболивающее.

— Да ладно тебе, у меня подвернулось колесо, и я не смог вырулить перед посадкой. Серьезно, Райли, все могло быть куда хуже, — сказал Трэвис, усаживаясь поудобнее в кресле-каталке.

Я фыркнула.

— Не знаю, что может быть хуже, чем видеть, как ты лежишь там так, будто умер.

Трэвис лениво мне улыбнулся.

— А ведь я и вправду мог умереть.

Я протянула руку и ударила его по голове.

Медбрат громко засмеялся, а потом закашлял.

— Ладно, хватит. Возможно, у него

сотрясение мозга и перелом ноги. Хватит с него увечий. Особенно от его девушки.

— Мы не встречаемся, — ответили Трэвис и я в один голос.

Медбрат оглядел нас.

— По вам не скажешь.

Трэвис похлопал по месту рядом с коляской.

— Ну же, Куколка, ты все равно меня любишь и будешь держать за руку, пока я еду в больницу… Хоть и орать не перестаешь.

— Кажется, ты снова путаешь любовь с ненавистью, — сказала я, все еще давясь смехом. Я заняла место рядом с ним и взяла его за протянутую руку. Под действием обезболивающих в нем всегда просыпается нуждающийся во внимании младенец.

— Так-то лучше, — ухмыльнулся Трэвис, глядя на меня. Его глаза уже остекленели под действием лекарства.

— Знаешь, однажды тебе придется найти для этого кого-то другого. Не знаю, сколько я еще выдержу, — сказала я, опираясь головой о стену.

Адреналин, наконец, начал сходить на нет. Трэвис посмотрел на меня сонными глазами.

— Кто же меня такого выдержит? Большинство девушек плакало бы в уголке. Ты моя сильная, заботливая и упрямая Райли.

Он закрыл глаза, лекарство быстро действовало на его организм.

— К тому же… никто… не может… тебя… — пробормотал Трэвис, засыпая.

Я посмотрела на медбрата.

— В какую больницу мы едем?

— Святой Марии, — сказал он, листая медицинскую карту Трэвиса.

— Спасибо, — пробормотала я, а затем достала свой телефон и быстро напечатала Кэти сообщение с названием больницы.

Мы с Трэвисом дружим уже чуть больше пятнадцати лет. Встретились, когда его семья переехала в дом по соседству, нам тогда было по десять. Он был неуклюжим долговязым десятилетним парнишкой. Я не сильно отличалась, потому что тоже была неуклюжей, носила очки, которые скрывали половину моего лица, и была той еще пацанкой. Видимо, избежать этого сложно, когда растешь с тремя старшими братьями.

Впервые я заговорила с ним, когда возвращалась с вечеринки в честь дня рождения моей бабушки. Меня заставили надеть платье, поэтому я выскочила из машины в надежде скорее добраться до дома и снять с себя колючие кружева. И затем я увидела его, рассекающего по улице на велосипеде.

Он запрыгивал на бордюры на заднем колесе. Я никогда не видела, чтобы кто-то так грациозно управлял велосипедом. Я была в восторге. Уставилась на него, пока моя семья заходила в дом. Услышав, как хлопнула входная дверь, Трэвис посмотрел вверх и увидел, что я на него смотрю. Он оглянулся и, не успев ухмыльнуться, врезался в бордюр прямо передо мной. Словно в замедленной съемке, мальчик упал коленями на асфальт и перевернулся на спину. Он лежал, не двигаясь. Я подошла к нему и пнула по ноге.

— Ты умер? — спросила я тихонько.

Трэвис все равно не двигался. Я толкнула его в бок немного сильнее.

—

Эй, женщина. Хватит меня пинать!

Глаза Трэвиса были все еще закрыты, но он схватил меня за ногу.

— Мне десять. Никакая я не женщина, — пробормотала я.

Трэвис усмехнулся.

— Ладно. Хватит пинаться, Куколка.

— Ненавижу кукол, — ответила я, скрестив на груди руки.

— Но сейчас ты вылитая кукла, — покосился он на меня.

Я закатила глаза и снова его ударила. В этот раз, потому что он меня достал. Трэвис рассмеялся и сел, слегка поморщившись. Я, наконец, взглянула на его ногу и увидела разорванную ткань джинсов. Из раны на ноге сочилась кровь.

— Не стоит тебе на это смотреть, — сказал мне Трэвис, пытаясь встать.

Я фыркнула.

— Я не боюсь крови.

Я попросила его подождать и побежала домой за аптечкой.

Когда вернулась, Трэвис сидел на тротуаре, вытянув перед собой ногу. Я села на траву рядом с ним и начала рыться в аптечке.

— Будет больно, — предупредила я, доставая флакончик с перекисью. Он просто пожал плечами. И я сделала то, что сделала бы любая десятилетняя девочка: вылила на рану все, что было во флаконе. Скажем так, я еще никогда не слышала, чтобы кто-то так орал. Понятия не имею, как он после такого вообще захотел со мной дружить. Его окровавленное колено связало нас. С тех пор мы были не разлей вода.

Машина скорой помощи остановилась перед больницей, и я отпустила руку Трэвиса, чтобы не мешать медбрату везти его в больницу.

Трэвис проснулся и быстро огляделся.

— Райли?!

Он продолжал осматриваться, пока его взгляд не сфокусировался.

— Я здесь, — ответила я, подходя к нему. — Думаю, тебе нужно будет сделать рентген. Я пока заполню твои документы, ладно?

Трэвис вздохнул и лег обратно на кровать. Он кивнул, и медсестра укатила его прочь.

Я посмотрела на стол медсестры, возле которого стоял медбрат с папкой. Тяжело шагая, я подошла к нему. Этот день окончательно меня измотал, мне просто необходим кофе.

— Я так понимаю, заполнять бумаги будете вы? — спросил он меня, подавая мне папку.

— Я делала это уже сотни раз. Почему бы не заполнить еще разок? — сказала я, забирая у него документы и садясь в ближайшее кресло. Сняв колпачок ручки, я начала вносить медицинские данные Трэвиса.

Глава 2

Стоило только прийти Кэти, как я была изгнана в кафе. Я хотела дождаться результатов рентгена Трэвиса, но она зашла, посмотрела на меня и заявила, что мне нужен кофе.

За это я была ей весьма благодарна. Это был действительно долгий день. К тому же, что толку от того, что я буду просто слоняться по больничным коридорам?

Я задержалась в кафе, потому что знала, что мама Трэвиса окружит его такой заботой, что тот будет краснеть. Я наблюдала за этим сотни раз, мне не хотелось снова видеть, как Трэвис умирает от стыда, когда его мама пытается помочь ему умыться. Ну как тут не смеяться?

Я сделала еще один глоток из кружки, прежде чем телефон в заднем кармане завибрировал. Вытащив его, я увидела новое сообщение от Трэвиса.