Выбор оружия
Шрифт:
— Нам не хватает тысячи долларов, что составляет почти тридцать тысяч рублей.
«Нам!» Семен был автоматически причислен к команде попавших в беду. Посмотрев на Веру, от возражений он отказался.
— Какие будут предложения, дамы и господа?
Предложений не поступило.
— Сеня, тачка на ходу?
— Она была в порядке. Не понимаю, почему ты не мог ее завести.
— Со мной такое случается.
— Кстати, тебя же в отдел кадров вызывали! Где они могли тебя прихватить?
— Догадайся с
Когда остались одни. Вера посмотрела на Семена:
— Попал ты… не вовремя. Может, уйдешь, пока не поздно? Тебя наши проблемы вроде бы не касаются.
— Куда это я пойду? А ты? Можно, конечно,всем вместе у меня отсидеться, да только скучно там, и условий никаких. Вам же, городским, комфорт нужен, видел я в армии…
— Дурилка ты. — Вера, сидевшая рядом с Семеном на подлокотнике кресла, взъерошила ему волосы. — Какая деревня? Прав братик, или платить надо, или валить.
— Я и говорю, что можно в деревню…
— Не куда валить, а кого.
— Кого?
— Их, конечно. Да только проблемно это.
— Пистолет нужен?
— А у тебя что, есть? И пушка нужна, и тот, кто на курок нажать сможет, тоже нужен. Киллера нанимать — дороже трех штук обойдется. Да и как ты себе это представляешь: выпасать по одному и хлопать или ждать, пока они все вместе к нам заявятся?
Фролов вспомнил Максима. Когда он бил, на лице не отразилось ни одной эмоции. Как гвозди в стену заколачивал. А если ему «макара» в лоб упереть — испугается?
— Почему нельзя обратиться в милицию?
— Думаешь, они всю жизнь нас станут охранять? Да и не пойдет братик в милицию, чувствую, накосорезил он такого, в чем никогда признаться не захочет.
— У него что, друзей там не осталось?
— Ты не обратил внимание, как он любит всех подставлять? Его друзья ничуть не лучше. В таком деле они не помощники…
Через час они лежали в кровати, обнявшись. Семен только что видел небо в алмазах: щадя его потрепанные силы, Вера изначально взяла инициативу в свои руки, а страсти в ней было столько, словно Фролов купил им обоим билет на «Титаник».
— У меня есть пистолет, — сказал Семен.
Артем отсутствовал более суток. Вернулся злой, швырнул ключи на стол, грязными руками похватал макароны со сковородки. Ел, громко чавкая:
— Ни черта с деньгами не получается. Машину по-быстрому не продать. Двести баксов достал, и все. Одни вообще говорить не хотят, другие морду кривят: у самих проблем полно. Козлы! Веркин, ты серьги еще не заложила? И правильно, в ломбарде копейки заплатят, а я настоящего покупателя нашел. Надежный пацан. Да не дуйся ты, когда эта карусель закончится, я
Вера молча выложила перед братом сережки. Старинной работы, не слишком изящные, тяжелые, они стоили немало, в отличие от остальных ее украшений, связываться с продажей которых смысла не было.
Казначей нахмурился, разглядев на металле царапинку:
— Ладно, потянет. Сеня, не впадлу: налей, пожалуйста, чаю.
Закончив обед. Казначей уехал. Фролов поднял крышку сковородки:
— Все мясо сожрал.
Вера махнула рукой. Она стояла у окна, провожала взглядом машину брата. Не оборачиваясь, спросила:
— Что ты говорил про пистолет?
— Есть одна волына.
— Откуда?
— Оттуда. Из-за речки.
— Твой друг поэтому и сел?
— Нет, мой друг на краже погорел.
— Поехали, посмотрим.
— Ты зачем? Я и один сгоняю.
— Со мной надежнее. Если на ментов нарвемся — меня никто обыскивать не станет. И напиши заявление, что хочешь добровольно сдать оружие в милицию. Должно помочь, если прихватят…
До места добрались общественным транспортом. Оказалось, Вера неплохо знает район:
— Мы с родителями жили в том доме…
От трамвайной остановки до места шли довольно долго. Купили две бутылки пива. Вера что-то рассказывала о своем детстве, но Семен отвлекся, думал о своем, хотя обычно живо интересовался ее историями.
Он никогда не слышал про ружье, которое висит на сцене в первом акте и непременно выстрелит в акте последнем, но сейчас впервые не просто задумался — осознал, что затея с оружием может кончиться плохо. Славка подбил — сам бы он так и сидел в своей деревне на сеновале, мечтая о лучшей доле.
«Пойми ты, сейчас время такое, — уговаривал армейский друг. — Никто не принесет и не предложит, надо брать самому. Будут жить только те, у кого есть зубы и руки. Естественный отбор! Еще старик Дарвин об этом писал. Не отступать и не сдаваться! „Лореаль Париж“— ведь мы этого достойны! Скажи, братан!»
Пример Славки доказывал, что в рассуждения вкралась ошибка. Но ставки сделаны; можно уйти — так ведь второго шанса, скорее всего, не представится.
Схема, которую начертил Славка, оказалась на удивление точной.
Фролов нерешительно замер, но Вера его подтолкнула:
— Не тормози, на нас никто не смотрит. Медленно удалялись женщина с собакой и чета пенсионеров, вдалеке гоняли на велосипедах мальчишки. Из-за деревьев доносились голоса: возле небольшого костерка бухали мужики в спецовках. Хоть пистолеты откапывай, хоть вешайся — всем наплевать.
— Я подержу, — Вера взяла его бутылку, протянула детский совок, который прихватила из дома.
На дне неглубокой сырой ямы лежал полиэтиленовый сверток.