Выбор всей жизни
Шрифт:
Вот жена входит в подъезд незнакомого дома. Следующий снимок – изображение как в тумане.
– Этот снимок делали через тюлевую занавеску, из подъезда дома напротив – на фотографии угадывались две фигуры.
– Кто тут изображён?
– Дальше смотрите.
Видимо, в темноте зажгли свет, поскольку снимок чёткий. Обнажённая жена, спина мужчины – лица его не видно.
А вот другой кадр: оба на кухне, что-то пьют из бокалов. И всё бы ничего – но оба голые. Хороши дела! Адюльтер!
Николаю стало нехорошо. Он почувствовал, как к лицу прилила кровь, ощутил
Сыщик заметил:
– Вам валерьянки накапать или коньяку?
– Коньяку.
Сыщик разлил по стаканам золотистую жидкость. Щедро плеснул, до половины.
Мужчины выпили.
– Это единственный эпизод? – охрипшим голосом спросил Николай.
– За неделю слежки – да.
Николай стал перебирать снимки.
Сыщик в основном фотографировал жену. Мужчина получался то со спины, то смазан. И только на одном из снимков он был виден крупно и чётко, анфас. «Какое-то лицо знакомое, где-то я его видел, – подумал Николай, – только вот вспомнить не могу».
– А… хм… мужчина… кто он?
– Не выяснял, но можно. У меня его машина зафиксирована, по номеру могу установить.
– Прямо сейчас?
– Попробую.
Сыщик стал названивать по телефону, видимо, знакомому из ГАИ.
– Привет! Да, это я. Ну как всегда. Да, да. Номерок один пробить надо. Диктую.
Сыщик назвал номер и модель машины.
– Перезвонишь? Хорошо, буду ждать, – сыщик отключился.
– Подождём немного. Телефон супруги тоже прослушивали. В принципе ничего серьёзного, женская болтовня – с подругами, с парикмахершей. Но вот этот разговор надо послушать, – сыщик включил диктофон.
– Да, Витюша, – Николай сразу узнал голос жены.
– Встретимся? – И этот мужской голос Николай когда-то слышал, впрочем, ручаться не может, телефон меняет тембр голоса.
– Я не против. Мой благоверный на работе. По-моему, он, кроме своего отделения, ничего больше не видит. Где и когда?
– Как всегда. Сама подъедешь на такси, у меня времени немного.
– Ну вот, действительно «как всегда», – по голосу чувствовалось, что Оксана обиделась.
– Ну котик, не дуйся. Я тебе подарок купил.
– Да? А какой?
– Увидишь. Всё, до вечера.
Щелчок, Оксана отключилась.
– А через полчаса она вышла из дома. Дальше вы уже видели.
Раздался звонок, сыщик поднёс телефон к уху:
– Да, записываю, – он записал на листке данные. – Спасибо. Конечно, я твой должник. А что, разве я про тебя забывал когда-нибудь? Замётано! Пока.
Сыщик протянул листок Николаю. Тот пробежал глазами каракули. Так вот откуда ему знакомо это лицо! Это же заведующий одного из отделов областного министерства здравоохранения! Видел он его на каком-то совещании – лощёный хлыщ в костюме «с иголочки», типичный чиновник от медицины.
Николай собрал фото и сунул их в пакет.
– Я могу забрать?
– Конечно. Надеюсь, вы человек разумный?
– Простите, не понял. Знаете ли, не каждый день узнаёшь о супруге такое.
– Я в смысле – сможете держать себя в руках? А то ведь иногда разная реакция бывает, кто-то с ножом на супругу кидается.
– Ах,
– Ну и слава богу! Не хватало только, чтобы моё имя в каких-нибудь протоколах фигурировало. Я понимаю ваше состояние, но бизнес есть бизнес. С вас ещё пять тысяч.
– Да, простите, как-то подрастерялся я, – Николай отдал деньги. – До свиданья, вы профессионал.
– Лучше прощайте. А уж если потребность во мне возникнет – так только собачку пропавшую отыскать.
Николай уже взялся за ручку двери, но обернулся:
– Похоже, я начинаю понимать собачников. Чем больше узнаёшь людей, тем больше нравятся собаки.
– И это пройдёт. Время лечит.
Николай кивнул и вышел. В присутствии сыщика он держал себя в руках, старался не выдать своих эмоций. А внутри всё кипело, бурлило, его переполняла злость. Вот тебе и любящая жена! «Коленька», «Коленька» – а сама… Змею на груди он пригрел. И, похоже, у них это уже давно.
Он подошёл к машине, отпер дверцу, уселся. Что-то беспокоило его, какая-то заноза. Он вытащил фото, всмотрелся в лицо этого Витеньки – похож на него сын Лёшка? Вроде нет. Или он уже каждого подозревает?
Он сидел в машине и раздумывал. Что делать? Приехать домой и закатить скандал? Факты на руках – фото. Телефонный разговор он слышал – даже генетический анализ на руках. Убойные факты, но только не для женской логики. Или плюнуть, оставить всё как есть? Всё-таки сын, семья. Да полно, Коля! Сын не твой, жена давно изменяет. Какая же это семья? Да и сохранить всё в прежнем виде уже не получится. Семейная лодка наткнулась на мель. Блин, у него уже ветвистые рога о притолоку стучат, а он не слышит. Ох и дурак! А теперь как пелена с глаз спала.
Он стал припоминать поведение жены в разных ситуациях. Ведь были, были настораживающие моменты, а он, как слепой и глухой, – ничего не видел, ничего не слышал. Наверное, и его вина есть в том, что произошло. Нагрузить Оксану надо было. Сына – в детсад, её – на работу, некогда интрижками любовными заниматься было бы. Работа, дом, семья – времени на сон не хватало бы. От безделья всё!
Так он сидел с полчаса, не зная, что предпринять. Бить посуду и жену он не собирался – он ведь не варвар. Но какой-то выход искать надо. Тем более если закатить скандал, сын может услышать – не хватало только Лёшку в разборки втягивать.
Так ничего не решив, он поехал домой. Слишком серьёзные действия предстояло предпринять, чтобы вершить их необдуманно.
Неприятно заныло под ложечкой. Николай просто физически ощутил надвигающуюся беду, изменения в жизни. После визитов к сыщику жизнь разделилась на «до» и «после». Если раньше, даже после анализов, он ещё питал какие-то надежды, то теперь всё рухнуло. И жена, и сын оказались чужими. Лёшку он растил с пелёнок, любил его, как отцы любят сыновей. Выходит, жизнь стороной прошла? Жил как все – семья, работа, квартира… Оказалось – видимость одна. Как будто актёр в театре на сцене роль играл. Только спектакль окончится, актёр сотрёт с лица грим, переоденется и будет жить своей, а не выдуманной жизнью. А он?