Выбор за тобой
Шрифт:
Алан оглянулся и оторопел. По проходу плыла шикарная ухоженная брюнетка в легком летнем костюме алого цвета. Ее формам могла бы позавидовать сама Мэрилин Монро. Мужчины перед брюнеткой расступались, а женщины бросали вслед завистливые взгляды.
Вот так мама! Горячая штучка. Получше самой дочери будет. Алан усмехнулся и устремился навстречу брюнетке.
– Позвольте представиться. Алан Кроненберг, оператор картины, где снимается Джессика, – почтительно произнес он и склонился перед Дорис.
О, как знакомы были Джессике эти бархатные нотки в его голосе и взгляд с поволокой!
Дорис приветливо протянула
– …И тогда председатель секции йоркширских терьеров позвонила мне и сказала: «Поздравляю! Ваш Арчибалд скоро станет отцом. Вам положен один щенок из помета». – Она посмотрела на дочь. – Кого же мы возьмем – мальчика или девочку, Джесс?
Возникла пауза. Джессика задумалась. Вопрос был действительно серьезный.
Дорис, повернувшись к Алану, бросила:
– Извините, мистер Аланберг, мы ждем прибавления в нашей семье. До встречи в Тунисе!
Анна ехидно посмотрела на Алана, который не посмел поправить Дорис, неправильно произнесшую его фамилию.
– Зря ты включил свое обаяние, Алан, – усмехнулась она.
– Грымза! – прошипел он ей в ответ и, развернувшись на каблуках, быстро удалился.
Прилетев в Тунис, съемочная группа направилась в оазис, славившийся своими лучшими в мире финиками. Во всяком случае, так утверждали красочные тунисские буклеты. В оазисе находилась пятизвездочная гостиница с бассейном, где и разместилась вся группа.
Оазис был небольшой и походил на рай. Кругом цветы, вечнозеленые кустарники, покрытые диковинными яркими бутонами, пальмы. А сразу за границами оазиса расстилалась бескрайняя пустыня. Здесь должны были сниматься сцены, связанные с юностью Зенобии, когда она вместе с отцом, вождем племени бедави, проводила зимы в пустыне. Отца Зенобии звали Забаай бен Селим. Когда-то Забаай приехал в дом одного из богатейших людей города Александрия Симона Тита – прямого потомка последней великой царицы Египта Клеопатры – и в саду встретил его дочь Ирис, красавицу с молочно-белой кожей, пепельными волосами и голубыми глазами. Это была любовь с первого взгляда. Ирис покинула александрийский дом своего отца с царящим там утонченным комфортом, чтобы вести жизнь, которая вынуждала ее первую половину года скитаться по сирийским пустыням, а следующую половину – отдыхать в прекрасной Пальмире. Ирис родила Забааю дочь Зенобию. А через несколько лет на глазах малышки она была жестоко изнасилована, а потом убита римскими легионерами. Вот почему Зенобия потом всю жизнь питала глубокую ненависть к римлянам.
Зенобия чувствовала себя в пустыне как рыба в воде и в километрах бесконечного песка могла легко найти дорогу к нужной цели. Она одинаково хорошо держалась в седле – что на коне, что на верблюде. Зенобия обладала особыми способностями в обращении с оружием – мечом, копьем и пращой. Еще в юности она стала командиром военного корпуса бедави, состоявшего из всадников на верблюдах. Она обучала воинов и делила с ними все тяготы тренировок и военных действий в условиях пустыни. Солдаты обожали своего командира и остались преданными Зенобии телом и душой, когда она стала царицей Пальмиры.
На съемках в пустыне Джессике пришлось скакать не только на лошади, но и на белом верблюде – очень капризном и вероломном животном. После съемочного дня в гостиничный номер она просто вползала –
Если Дорис и заметила какие-то встревожившие ее перемены в поведении и характере дочери, то не подала виду. Она окружила Джессику и Анну самой нежной заботой. Ее оптимизму и энергии можно было позавидовать. Анна просто растаяла от такого внимания.
– После съемок я отвезу тебя в Техас. Решено! – твердо заявила Дорис Анне через три дня. – Тебе не хватает покоя, который дарит жизнь только в семье. Теперь мы твоя семья. И никаких возражений я не принимаю!
Анна долго спорила, препиралась, но потом сдалась. Эта гордая, независимая женщина ведь не была рождена, чтобы оставаться одной. Когда-то у нее была полноценная семья, муж, дочь, любящие родители, свекор и свекровь. Она все потеряла в одночасье и, скрывая гнев и боль из-за того, что у нее похитили дочь, как одержимая погрузилась в работу. Она стала одним из лучших стилистов Голливуда, была всюду нарасхват.
Мужественный от природы характер помог Анне выстоять. Но удар судьбы был слишком жесток, и в ней поселилась коварная болезнь. Напряженная работа над новыми фильмами захватывала ее целиком, и Анне некогда было обращать внимание на свое здоровье. Когда прекращались одни съемки, практически тут же начинались другие, и ей нужно было работать, работать, работать… И только когда боли стали невыносимыми, она наконец забила тревогу. Но было уже поздно.
И все же, когда Джессика и ее мать тихо, чтобы никто не догадался, обсуждали между собой состояние Анны, они робко высказывали надежду на чудо.
– Говорят, что иногда эта страшная болезнь отступает у актеров, художников, вообще у творцов. А ведь Анна очень творческая личность, к тому же с огромным потенциалом силы и воли, – шептала Джессика.
– Джесс, я тоже слышала такие истории и хочу верить в чудо. Но все же Анну следует показать опытным врачам. Ведь в Хьюстоне одна из лучших клиник в мире, куда приезжают раковые больные со всего света.
– Я с ней много раз говорила об этом, но Анна не хочет, говорит, что врачи уже вынесли ей свой приговор, – печально вздохнула Джессика.
– Я тоже с ней говорила. Но пока получила отказ. Но меня ведь этим не остановишь! Буду уговаривать дальше. Ты же видишь: сейчас она согласилась пожить в нашем доме, а завтра, глядишь, захочет показаться хьюстонским медицинским светилам. Ну, не будем загадывать. – Увидев подходившую к ним Анну, Дорис веселым голосом с лучезарной улыбкой воскликнула: – Предлагаю пойти поплавать в бассейне!
Через пять минут вся троица – высокая стройная Джессика с гривой шелковистых черных волос, прекрасная Дорис с соблазнительными формами, подчеркнутыми бирюзовым купальником, и даже как-то похорошевшая в их присутствии Анна весело плескались в бассейне. Джессика, которая держалась на воде очень хорошо, отплыла в сторону. Затем она перевернулась на спину и стала смотреть в небо. Кого напоминает это безоблачное голубое пространство над головой? – подумала она. Глаза Алана, вот кого, этого прекрасного любовника и безжалостного человека, который разбил ее сердце. Как мне забыть его?! – подумала она. Каждый день на съемках превращается в пытку. А ночью, когда я ложусь в постель, то вспоминаю его ласки, вспоминаю наши безумные встречи в трейлере. О, Алан, зачем ты ворвался в мою жизнь?!