Выбор. Долгие каникулы в Одессе
Шрифт:
– А кто сказал, что вам со мной нельзя? Если вас отпустят то, пожалуйста, я не возражаю. Но если только вас родные действительно отпустят.
– Ага! Щас… – Пацаны переглянулись и направились к деду. – Деда! Сонька с Мишей на море идут, можно мы с ними пойдём?
– У Сони уже есть мальчик? – Подслеповато щурясь, дедок удивлённо взглянул в мою сторону. – И шо? Бэллочка уже отпускает своё щастье с мальчиком на море одну?
– Так мы же рядом будем!
– Ну, если вы будете рядом, то Бэлла, наверное, может быть спокойна, хоть я, таки нет, скорее наоборот. Но я не Бэлла и у меня не девочки. А кто этот Миша?
– Так к тёте
– С Мишей? Который родственник и один приехал к Фирочке? – Дед прикрыл глаза, и немного помолчав, как бы в раздумье продолжил. – Я совсем чуточку знал за его деда Иосифа в молодости, но мне кажется, что его внук Миша такой же деловой и хваткий. И приехал ещё один, и сам приглашает уже. Не знаю за Бэллу, но я вас с этим Мишей отпущу. Только не вздумайте брать свежие продукты. Там, в ларе остатки вчерашнего ужина и сегодняшнего обеда, вам на свежем воздухе они будут в самый раз. И только попробуйте мне опять потерять корзинку. Всё будете носить в руках, как последние босяки!
– Деда! Это была не корзинка, а шляпка, и мы не потеряли, а нашли!
– Поговорите мне ещё! Допоздна не гуляйте и от Миши с Соней не отходите. Всё, собирайтесь скоренько, а то Миша вас ждать не станет.
Братья бегом ринулись в дом, а я присел на лавочку к Арону Моисеевичу, с которым предварительно поздоровался и познакомился. И минут десять до появления Сони и братьев отвечал на его вопросы, придерживаясь той легенды, что сочинили мне моя мама и Семён Маркович. Наш разговор прервала Соня, королевским жестом вручив мне в руки корзинку и, видя моё недоумение пояснила:
– Тётя Фира простынку, подменку и продукты для тебя положила в мою корзинку. Так что неси ты!
Ну, нифига себе заявочки, нашла себе пажа-носильщика! Нет уж, если бы она сказала это как-нибудь иначе, или корзинка была бы неподъёмная, я бы и сам предложил ей свою помощь, но такие наезды надо тормозить на старте. Во избежание будущих недоразумений и вообще… Так что, поставив корзинку на лавочку и снисходительно взглянув на «королеву» я произнёс:
– Сонечка, если бы мне нужна были простынка, я бы сам сходил и взял. Но трусы отжать от воды, или стряхнуть с себя песок я и руками могу. И если бы я хотел кушать, то поднялся бы домой. Мы не на пикник собрались, так что в следующий раз, если мы куда-нибудь будем с тобой собираться, сначала спроси у меня что стоит брать, а что не надо. Так что иди, разгружайся, только не долго, а то мы тебя долго ждать не станем.
Я и не заметил, что пока мы с Соней бодались взглядами и перепирались, у нас появились заинтересованные зрители. Во-первых, грели уши два брата-акробата, которые уставились на девочку ехидными взглядами и явно наслаждались тем, что наконец-то эту задаваку кто-то поставил на место. Во-вторых, дедок, делающий вид, что опять спит. И в третьих на галерее появилась моя мама и мама Сони. Женщины молча наблюдали за нашим диалогом и делали свои выводы.
– Подумаешь! Да она и не весит ничего, пошли уже. Прямо и попросить помочь уже нельзя!
Соня легко подхватила корзинку и первой вышла со двора. Братья вдвоём уцепили свою корзиночку за ручку и потопали вслед за девочкой. Я замыкал шествие в гордом одиночестве как падишах, следующий за своими носильщиками или скорее как пастух, сопровождающий своих овец.
– А этот малолетний
– Молодец, дочка, настоящая еврейская девочка! Ничего, она ещё только учится, но уже сейчас может пригасить конфликт, если ей это надо. А как нужно устраивать правильный скандал, я её ещё научу. И победно взглянув на соседку Фиру, Бэлла величаво вплыла в своё жилище.
А Фира Самуиловна, с удовлетворением оглядев опустевший двор, решила, что таки-да, для первого раза её Миша произвёл на всех нужное впечатление. Осталось решить вопрос со школьными экзаменами и можно приглашать родственников и гостей для знакомства с сыночкой. Фира задумчиво вздохнула. Вскоре придётся немножко потратиться, не так шоб сильно и на большой фестиваль, но на маленький праздник, таки-да. Но это того стоит, хотя и по деньгам стоит тоже! Пора сильно задуматься и уже начинать составлять список гостей. Кого надо позвать обязательно, кого не так што бы и обязательно, и кого не обязательно совсем. Фира ещё раз вздохнула, но уже решительно, и вернулась в комнату.
Глава 5. Вот и «прописался»
Все всегда заканчивается хорошо. Если все закончилось плохо, значит это еще не конец.
Дежавю! Всего десять дней назад я «гулял» этим же самым маршрутом, беспечно помахивая тросточкой и в пол-уха благосклонно выслушивая местного чичероне, рассказывающего о попадающихся на нашем пути местных достопримечательностях. А теперь почти вприпрыжку я несусь за братьями, стараясь от них отстать. И если бы не Сонечка, которая категорически бежать не хотела, то на пляже Отрады мы бы появились не «чинно-благородно», а как загнанные скаковые лошади, задыхаясь и в пене. Свою стоянку по настоянию Сони мы решили устроить метрах в двадцати от береговой черты.
– Ну, вы же не хотите, чтоб отдыхающие разгуливали по нашим головам и заглядывали к нам в корзиночки?
И как только корзинки опустились на песок, так братья тут же скинули с себя всю одежду, включая трусы, и с радостными воплями кинулись в море.
– Вот так всегда! – возмутилась моя соседка. – Как гулять на пляж, так – Возьмите нас с собой! – А как пришли, так сами купаться, а ты вещи сторожи!
Я осмотрелся вокруг. По сравнению с моим временем пляж выглядит неприютно и пустынно. Вправо, до самых скал метрах в двухстах от нас, не видно ни души. Левее, метрах в шестидесяти отдыхает большая группа молодёжи человек в пятнадцать-двадцать. Кто-то купается, кто-то играет в мяч и карты, оттуда доносятся бренчанье гитары, здравицы, хохот и песни. Видимо они что-то отмечают. По пляжу бродят парочки и порой уединяются в прибрежные заросли деревьев и кустов пообжиматься и потискаться.
Полоса пляжа показалась мне намного уже, чем я видел в своём времени, а деревья и кусты наоборот были выше и гуще. Сам пляж шириной метров в пять от уреза воды захламлён тиной, какой-то гниющей травой, мусором, щепками и выкинутыми на берег обломками деревьев и топляками.
– Соня, а здесь всегда так безлюдно?
– Да ты что, Миша! Это просто сильный шторм был три дня, видишь, всё ещё волнение идёт? Вот народ и перебрался на Ланжерон. Там мельче, и вода быстрее прогревается. Да и пляжи чистят постоянно, там же отдыхающие со всех пансионатов гуляют. Здесь тоже почистят, но чуть позже.