Выбор. Правила Голдратта
Шрифт:
• Кстати об откровениях, статья отца показала кое-что еще – насколько осуждение способно скрывать от нас даже очевидные взаимовыгодные решения.
• Теперь я понимаю, какую мысль он пытался до меня донести. Если взаимовыгодное решение, которое может обратить отношения в гармоничные, существует, но мы склонны к осуждению, а осуждение способно скрывать от нас даже очевидные взаимовыгодные решения, то не удивительно, что мы не можем найти такое решение. Наши мысли просто не работают в нужном направлении. В конечном итоге, осуждение – препятствие на пути к ясному мышлению.
• Но что насчет преодоления этого препятствия? Если мы убеждены, что обоюдовыгодный сценарий существует, а мы запрограммированы
К главе 10
К этой главе заметок нет.
К главе 11
• Представим для начала обычный случай. Мы – в привычной ситуации, и она наблюдается уже какое-то время. Мы упорно работали (или нет), чтобы улучшить ситуацию, и чувствуем, что сделали немало из того, что можно было сделать. Мы «знаем» ситуацию.
• И, конечно, мы согласны с общим мнением, что дальнейшие улучшения всегда возможны.
• Но на ситуацию, которая нам знакома, мы смотрим реалистично: дальнейшие улучшения – это лишь последние штрихи, доводка, наведение блеска.
• Никто не ожидает большого прогресса на этом этапе. Предполагается, что дальнейшие улучшения возможны, но эти возможности сужаются. Дальнейшие же улучшения будут приносить убывающую отдачу. Это реальность (или мое представление о ней).
• Однако, глядя на то, как ведет себя отец, слушая, о чем говорит, наблюдая его очевидную нетерпимость к теме убывающей отдачи, я проникаюсь его уверенностью: прорыв всегда возможен.
• По сути, прорыв выражается в качественном скачке результативности.
• Это значит, что, вопреки стандартному мышлению (включающему в себя понятие убывающей отдачи), отец, кажется, убежден, что качественный скачок в развитии возможен всегда.
Я еще не готова принять это, но мне хочется увидеть картину его глазами, поэтому я разбираюсь в следствиях.
• Ясно, что настрой на убывающую отдачу проистекает из уверенности, что мы отлично знаем ситуацию. Итак, если отец прав, и качественный скачок в развитии возможен всегда, то, похоже, установка «мы все знаем» удерживает нас от поисков старта для скачка. Если отец прав, убежденность в собственной осведомленности – преграда на пути к ясному мышлению.
• И, что еще важнее, если качественный скачок в развитии возможен всегда, то потенциал к улучшению можно найти в любой ситуации, хотя мы и считаем, что нам о ней все известно. Существует немало ситуаций, которые мне хотелось бы значительно улучшить. Это значит, что возможности для достижения весомых результатов совсем рядом, ближе, чем я догадывалась и надеялась.
Этот логический карточный домик построен на допущении, что отец прав, а все остальные ошибаются. При всем моем уважении к отцу мне необходимы доказательства. Серьезные доказательства, которые покажут, что даже в самой радужной ситуации – ситуации, известной нам, как мы считаем, в совершенстве, – возможен
К главе 12
К этой главе заметок нет.
К главе 13
• На первый взгляд, средство для устранения четвертой преграды (уверенности в том, что мы все знаем) – борьба с этой преградой. Но уже второй взгляд меняет картину. Предупреждение, что надо быть осторожнее и не считать, что мы все знаем, далеко не уведет. Тут нужен особый подход. В каких ситуациях уверенность в нашей осведомленности мешает нам, и как мы предполагаем ее умерить?
• Допустим, что мы внедрили изменение, неважно, в какой области, и оно работает. Результаты, которых мы ждали изначально, в точности достигнуты не были, но, тем не менее, система функционирует. Нашей типичной реакцией будет принять все, как есть, и двинуться дальше. Мы игнорируем разрыв между изначальными ожиданиями и действительным результатом. Однако, если руководствоваться отцовским примером, сделать нужно как раз обратное – сконцентрироваться на этом разрыве. Нужно остановиться и исследовать нежелательные результаты – если они значительно хуже, чем мы рассчитывали, значит, мы упустили что-то, и с этим надо разбираться. Что интересно, та же логическая схема соответствует и случаю, когда результаты неожиданно могут оказаться лучше ожидаемых. Любое серьезное отклонение от начальных ожиданий показывает, что мы не до конца разобрались в ситуации, что необходимо сделать паузу и все перепроверить. Именно так сделал отец, когда увидел, что объем продаж хлеба намного выше, чем он предполагал вначале.
• Вопрос, почему мы получили неожиданные результаты, выведет на поверхность наши допущения и, в итоге, вскроет ошибочное допущение (или допущения), которое привело к разрыву между итогом и ожиданиями. С ошибкой необходимо разобраться. Это проторит путь к улучшениям. Когда отец понял, что дело в консерватизме продавцов, которые боятся остаться с нераспроданным хлебом, он пришел к идее возврата хлеба за полную стоимость. В результате, эта идея привела к более серьезным улучшениям.
• Если мы разобрались с неверным допущением и исправили его, это не значит, что можно почивать на лаврах. Разрыв был только одним последствием неверного допущения, а исправление обычно приводит к нескольким последствиям. Мы продолжаем воздерживаться от мысли, что знаем все в этой ситуации, и потому открыты к ее полному пересмотру.
• Мы не можем связать себя по рукам и ногам своим решением или наработанными итогами только потому, что мы их добились, и система функционирует. После дополнительных изменений нам приходится возвращаться назад, проверять последствия новых изменений и смотреть, все ли работает верно. Ждем ли мы на этой стадии всех желаемых результатов? Нужны ли какие-то еще дополнительные изменения? Или, возможно, после внедрения новых изменений некоторые из прежних решений/процессов окажутся ненужными, и мы сможем обойтись без них. Осмотрительность и проверка всех последствий новых изменений порой дает удивительные результаты. Так, отец быстро убедился, что, если забирать хлеб обратно по его полной стоимости, нужда во второй доставке в день просто-напросто отпадет. Я наверняка упустила это, если бы он не заставил меня обратить внимание на последствия.