Выбрать свободное небо
Шрифт:
— Как в Петродворце? — опешила Тереза. — Сколько же часов прошло с тех пор, как Якова привезли!..
— Так получилось, прости. Так ты приедешь за мной?
— Я не могу… Я выпила с докторами. К тому же мне нехорошо. Я не могу сесть за руль.
— Ты еще и пьяная? — презрительно протянул муж.
— Саша, что за тон?
— Нормальный тон для женщины, которая мне изменяет, да еще и напивается, когда с сыном беда.
— Саша, ты с таким удовольствием муссируешь слухи о моей якобы измене,
— Да что ты… — в голосе его прорезался язвительный сарказм. Голос стал истекать ядом, не хуже воспетого Пушкиным анчара, дерева смерти. — Ты, наконец, отвлеклась от собственной персоны и вспомнила обо мне? Обратила внимание, что со мной что-то не так? Поздравляю! И двух лет не прошло.
— В каком смысле? — Тереза слушала и не верила. Нет, так не бывает. Нет, с ней подобного произойти точно не может.
— В каком смысле? В прямом — у меня есть любовница! И я с ней счастлив. И у нас два месяца ребенку.
— Поздравляю, — машинально ответила Тереза. Что тут еще скажешь?
— Поздравляю? — взвился муж на яростный крик. — И это все? Я тебе настолько безразличен, что ты два года никак не реагировала на мою любовную связь. И сейчас говоришь всего лишь «Поздравляю»?! Нет, это я поздравляю себя. Это я правильно сделал! Чтобы там ни говорили наши сыновья и Анна Яковлевна!
— Постой… как сыновья? И при чем тут мама?
— Да все знали. Все. И твои друзья тоже.
— Нет, — Тереза помотала головой, — этого не может быть.
— Все твои друзья знали, — еще раз, теперь уже с явным удовольствием проговорил он.
— Нет, — выдохнула она, — нет…
— Нет? — он понял, что задел за живое, и уже радостно добивал. — Все знали и уговаривали меня одуматься… Ты одна знала и молчала. Тебе одной было все равно.
Тереза нажала на отбой и пошла по коридору до палаты Якова. Тот дремал. Иван у его кровати играл в PSP.
— Привет, мам, — прошептал он.
— Тише, пусть поспит, — машинально ответила Тереза. — Иван, выйди в коридор. Мне надо тебя кое о чем спросить.
Сын вышел с ней. Тереза помолчала — ей было неловко начинать такой разговор с ним.
— Мама, — понял вдруг он, — мама, тебе что, папа звонил?
Тереза кивнула.
— И он тебе во всем признался?
Тереза опять кивнула. Она заметила, что сын был расстроен, но не удивлен. И явно понимал, в чем дело. Значит, все это правда… Два года все знали о романе ее мужа. Все, кроме нее. Как странно…
— Мама, что ты будешь делать? — встревожено спросил Иван.
— Сынок, я пройдусь. Вот деньги на такси — езжай домой. А мне надо подумать. И побыть одной.
Где-то через час ей позвонила мать:
— Ты что, правда, ничего не знала? А мы-то изумлялись твоей выдержке.
— Да,
— А что ты собираешься делать?
— Я собираюсь попросить тебя, мама, пару дней присмотреть за детьми. Потом я собираюсь выключить телефон. И, пожалуйста, не перебивай меня. Потом я собираюсь ненадолго исчезнуть, и за меня не надо переживать. Мне надо просто дать эти два дня — и все. Мне надо себя уговорить, что с вами всеми можно продолжать общаться…
Тереза дошла пешком до офиса, улеглась в кабинете на диван, подремала несколько часов. Потом поднялась, забрала ноутбук. Это было на рефлексе, она, скорее, зубную щетку бы не взяла, чем оставила любимую вещь со всеми текстами. Как только рассвело, Тереза пошла к Московскому вокзалу. Купила билет на поезд — он отправлялся в Москву в шесть сорок пять утра, — позавтракала в привокзальном кафе и отбыла в столицу.
…Сутки назад, узнав об измене мужа, она поехала к Владимиру.
И Тереза даже не задалась вопросом «Почему?».
«Не понимаю», — сказал Владимир, когда ее увидел. Правильно сказал… Она и сама себя не понимала. А теперь она возвращалась домой.
Глава шестнадцатая
Итак, она в Питере. После двадцати четырех часов, проведенных в Москве, с ним. Голова пустая. Ни одной мысли.
Спускаясь по эскалатору, она решила, что ляжет спать, как только доберется домой. Надо было еще отзвониться маме, навестить Якова, забрать машину… Все это она, конечно же, сделает. Но сначала — спать!
Когда Тереза вошла в квартиру, ее ждал консилиум в лице мамы, домработницы Марии Ивановны, сына Ивана и мужа Александра.
— Ты где была? — разгневанно закричал муж.
Тереза аккуратно сняла пальто, поместила его в специальный чехол, повесила в шкаф, сняла сапоги и счастливо пошевелила пальцами.
— Тебе не кажется, что от тебя подобный вопрос звучит как минимум странно? Доброе утро всем!
— Тереза, — спросила осторожно мать, — как ты?
— Я? Замечательно. Хочу есть. Потом спать. Пока все. Иван, школу из-за наших семейных неурядиц закрыли?
— Мам, можно, я туда сегодня не пойду?
— Так ты туда уже не пошел, — Тереза добралась до кухни и заправила кофе-машину. — Мама, как самочувствие у Якова?
— Он сильно переживает из-за того, что происходит в семье.
— Мама, я спросила про то, как его физическое здоровье.
— Ничего, сегодня хотел выписываться.
— Будь добра, возьми с собой Ивана. Отправляйтесь его проведать. И, если сможете, объясните ему, что вопрос о времени выписки решает его лечащий врач, а не он сам. Несмотря на то, что у него прадед и бабушка — доктора.