Выбрать свободное небо
Шрифт:
— Кашу! — потребовала малышка, — на завтрак — надо есть кашу!
— Хорошо! — рассмеялась Лиза. — А ты тогда свою доешь?
Казалось бы, рядом с таким красивым человек Лиза должна была смущаться. Но он не выпячивал свою внешность, не играл глазами или улыбкой. Просто радушный человек на кухне. Невыспавшийся. Обожающий дочь.
— Хотите, мы с Лизой покажем вам владения Терезы?
— Конечно, — гостья послушно доела кашу.
Перед выходом из дома стоял диван, на который были свалены куртки разных
— От озера ветер, выбирайте себе что-нибудь потеплее, — кивнул Владимир.
Место было прекрасным. А когда они дошли до озера — и Лиза увидела золото на воде, волны, лениво лижущие берег, валуны…
— Какая жалость… — вздохнула она.
— В смысле, — отвлекся от дочери Зубов.
— У меня всё, кроме карандаша и блокнота, в Питере…
— Это вы так думаете, — улыбнулся муж Терезы. — В прихожей сверток, Тереза говорила, что для вас.
— А откуда она знает…
— Моя жена — очень внимательна к тем, кто ей симпатичен. К тем, кого она признала «своими». Даже мелочам, которые им нравятся или раздражают. А что уже говорить про краски и прочие приспособления, которые для вас важны. Найдете сами — слева от дивана?
— Хорошо, — улыбнулась Лиза и побежала к дому.
У порога она столкнулась с Робертом.
— Доброе утро! — он улыбнулся ей. Она покраснела. Роберт так явно огорчился, что ей стало неловко.
— Я рада вас видеть, — тихонько сказала Лиза.
— Но вам неприятно рядом со мной? — прямо спросил он.
— Нет. Да. Не знаю.
Он усмехнулся:
— Простите, что потревожил. Мне надо в душ. Я пойду.
Лиза закивала с таким облегчением, что все ему стало понятно. Как там говорят русские: «Насильно мил не будешь»…
Она рисовала, он наблюдал. Сколько у него было времени, чтобы проститься с этой девочкой… Сегодняшний вечер… Он был милым. Он всегда был милым, а сейчас сыграть роль всем довольного человека представлялось ему необычайно важным. И ему все удалось. Только время от времени он ловил на себе профессионально-заинтересованный взгляд Зубова.
Утром Роберт улетел на съемки.
— Привет! — Тереза была воодушевлена, — я придумала новый сценарий!
Открытый экран ноутбука перед ним, на той стороне — улыбающаяся Тереза — что еще надо, чтобы хоть как-то провести вечер и с кем-то поговорить…
В последние две недели Роберт улыбался настолько ослепительно, когда Тереза общалась с ним по скайпу, что это наводило на мысли, что у него как-то все не хорошо.
— А как же моя любимая книга про драконов? Я хочу окончания истории!
— Тебя не обрадует финал…, - скривилась Тереза. — Зубов, по крайней мере, бурчит недовольно и критикует меня.
— Ты что, решила всех убить?
— И почему всех? Только Ральфа. И не просто убить… Он погибнет в
— И зачем такая жестокость?
— Слушай, я и сама не рада, что так написалось… Но пока я ничего больше не придумала… И вообще: «Есть упоение пасть в бою»…
— Последнее предложение я не понял. Должно быть что-то очень патетическое.
— Он своей смертью вырвет у судьбы победу!
— Грустно.
— И мне грустно, поэтому я драконов забросила совсем.
Они помолчали. Тереза в Москве. Роберт на съемках. Осень. Печаль…
— Слушай, — осторожно и как-то смущенно спросила Тереза, — а ты Лизе звонить перестал?
— Тереза, — поморщился он, — остановись.
— Можно спросить: почему?
Роберт разозлился. Надо же, хоть какие-то чувства пробились сквозь пустоту этих двух недель…
— Слушай, можно я расскажу тебе, как все выглядело с ее стороны? — Тереза поняла, что он сейчас хлопнет крышкой ноутбука, и поэтому заговорила быстро. — Ты приехал, такой успешный, известный, блестящий… Ей было неловко на твоем фоне. Она придумала себе какую-нибудь галиматью из разряда: я ему не нужна, это жалость…
— Тереза, — раздался с той стороны вселенной его голос — сухой и надменный. — Тереза. Stop. Ты мой друг. Но даже ты не имеешь права так навязчиво вторгаться в мою личную жизнь.
— Извини, — что она еще могла сказать.
— Давай лучше о драконах, — добавил Роберт уже мягче. Ему очень хотелось спросить у Терезы, что такое «галиматья» — но он не стал…
И разговор вернулся к планам Терезы относительно Ральфа — Черного дракона. Владетеля. К планам автора убить своего главного героя.
Глава одиннадцатая
«Как быстро человек привыкает к хорошему!»
Лиза сидела возле своего старенького дешевенького телефона, как собачонка на привязи — и даже не могла рисовать. В голову лезла всякая банальщина. На душе было муторно. Он не звонил. Не звонил с тех самых пор, как уехал на съемки.
Ноутбук сломался совсем — отказывался включаться — и только смотрел на мир черным-черный, почти как Лизино настроение, экраном.
Прошла неделя. Потом вторая — она как раз уезжала из Питера. Теперь же она вернулась. И сидела у телефона. Ждала. Чего? Непонятно… Наверное, чуда.
Только сейчас она поняла, как ей дороги разговоры с ним. Легкие, нежные, светлые. Такие чудесные, что она, словно в одеяло, заворачивалась в воспоминания о его голосе, о его взгляде. Снова и снова представляла его улыбку. Иногда позволяла себе нарисовать его… Она думала, что и ему дорого это общение… Он не звонил.
За окном тихо плакал дождик. Из-за туч, обложивших небо время от времени неожиданно показывалась удивленное солнце, смотрело пристально на землю, вспоминало, что уже осень… И исчезало.