Выброшенный в другой мир (СИ)
Шрифт:
— С меня довольно, — заявил он хозяевам после трапезы. — Пусть Мартин и дальше бодается с королем, но уже без меня. Этот новый герцог захватил столицу и, по слухам, собрал большое войско. И это без всякой поддержки короля. А поддержка еще, несомненно, будет. Кто бы сейчас ни победил, лучше держаться от Ордага подальше. Мехал, глядя на этот бардак, дома не усидит, а драться с сотхемцами, когда половина герцогов готова ударить короля в спину… А твоего сына я не видел. Теперь заберусь к себе и буду тихо сидеть. Может и пронесет: не такая уж я важная птица, чтобы попасть в коронные списки [5] .
5
Списки
Беглец уехал, и потянулись дни, наполненные тягостным ожиданием. Еще большее смятение принес визит представителя магистрата города Паршин Ставра Кроне. Он приехал в сопровождении отряда стражи и зачитал обитателям замка указ нового герцога, в котором тот призывал всех, принимавших участие в мятеже, сложить оружие и отдаться на герцогское правосудие.
— Мой вам совет, господин барон, как можно скорее заканчивать этот бунт. Право, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Я его и не начинал, — с тоской в голосе ответил барон. — А сын… Если еще жив и до сих пор не вернулся, как я могу на него повлиять?
— Это да, — с сочувствием в голосе сказал Кроне. — Тогда готовьтесь к неприятностям. Те, кто не изъявят покорности сейчас, под указ об амнистии уже не попадают. Раз вы лично в мятеже участия не принимали, вам грозит только потеря титула и имения.
— А что вы можете сказать насчет имущества?
— В таких случаях этот вопрос решает новый хозяин имения. Обычно оставляют личные вещи и оружие, коней своих сможете взять. Вся казна должна остаться в замке.
Кроне и его охрана направились дальше к соседям, а на следующий день во двор замка въехала карета в сопровождении десятка хорошо вооруженных всадников. На дверце кареты Альда разглядела герб графа Севоржа.
Барон сам встречал гостей и предложил руку появившейся из кареты пожилой женщине.
— Это моя дочь, Альда, — представил он девушку рослому молодому человеку и опирающейся на его руку женщине, когда все вошли в замок. — А это, Альда, наши гости: баронесса Алисия Лоран и сопровождающий ее шевалье Крон Хоган.
— У вас красивая дочь, барон, — благосклонно кивнула баронесса.
Увидев ее вблизи, Альда поняла, что ошиблась с возрастом. Судя по лицу, гостье было не меньше семидесяти лет. Все прошли в трапезный зал, где слуги уже поспешно накрывали стол. Из завязавшейся беседы Альда поняла, что баронесса была матерью графини Севорж и гостила у дочери, когда в провинции разразился мятеж. Граф нового герцога не поддержал и остался верен королю, из-за чего его замок подвергся кратковременной осаде, а визит баронессы к родственникам затянулся. От нее узнали, что пять дней назад было сражение, в котором войско Мартина было разбито, а он сам погиб. Сейчас она возвращалась домой в сопровождении солдат графа, а шевалье Крон этими солдатами командовал и отвечал за ее безопасность. Узнав, в какую переделку попали хозяева из-за выходки младшего Буше, баронесса искренне огорчилась.
— Поверьте, барон, — с сочувствием произнесла старая дама. — Если бы я могла, я бы ради вас и вашей дочери прервала путешествие и попыталась повлиять на герцога, но мой возраст это сделать уже не позволяет. Могу посоветовать обратиться к мужу моей дочери. Новый герцог, знаете ли, ценит верных королю дворян и, скорее всего, прислушается к его словам.
— Спасибо за добрые слова, баронесса, — со вздохом сказал барон. — Я виноват в проявленном малодушии и готов понести наказание. Жаль, что вместе со мной пострадает и дочь, но тут уже ничего не поделаешь.
—
Баронесса у них долго не задержалась и вскоре вместе со своим эскортом покинула замок.
— Собирайся дочь, — сказал барон Альде. — Мы с тобой совершим конную прогулку. И оденься потеплее: сегодня холодный ветер.
Прогулка оказалась недолгой, проехав пару лер [6] по дороге, они углубились в лес и через полчаса оказались у неказистого маленького домика. Здесь они спешились и привязали лошадей.
— Это охотничья избушка, — пояснил дочери барон, снимая со своего коня две тяжелые переметные сумки. — Раньше ею иногда пользовался старый лесник, но со времени его смерти сюда, скорее всего, никто не заглядывал. Видимо дело идет к развязке. Скоро за нас возьмутся всерьез, и мне не хочется всецело зависеть от нового хозяина баронства. Поэтому мы с тобой кое-что здесь спрячем.
6
Лера — мера длины равная тысяче шагов или примерно 0,8 км
Отец отворил скрипнувшую дверь и внес сумки внутрь.
— Здесь есть небольшой тайник, — пояснил он Альде. — Вот под этой лавкой надо убрать пару плах, и откроется яма. Сюда все и положим. В сумках те деньги и драгоценности, которые я тебе показывал, пара арбалетов и много еще чего по мелочи. Крыша пока не течет, так что здесь сухо. Надеюсь, что мы уйдем вместе, но теперь в случае чего ты и сама сюда дорогу найдешь.
Дома отец направился собирать свои вещи в дорогу, приказав ей заняться тем же самым.
— Лучше все сделать заранее, — сказал он, — чем потом собираться в спешке. Возьми с собой всю одежду и обувь, из которых не выросла, а так же теплое шерстяное одеяло и плащ матери. Я его недавно смотрел, ткань хорошая, так что он еще тебе послужит. В дорогу возьмешь костюм для верховой езды, в нем тебе будет удобнее, чем в платье. И еще захвати одну из курток брата. Собери все вещи, и пусть служанки увяжут. А ты проконтролируй, чтобы все сделали как надо и ничего не забыли.
Альда долго перебирала свои вещи, изредка примеряя платье или туфли. Все отобранное она положила на свой столик, туда же отправился и сверток со всякой необходимой в дороге мелочью. Когда служанки все уложили в две переметные сумки, Альда зашла в комнату матери, решая, что из находящихся здесь вещей может пригодиться в дороге, и что можно взять, как память о матери. В результате ее поисков к собранным сумкам присоединилась дейра, на которой по рассказам отца любила играть мама, и отличный кинжал, обнаруженный в ящике стола.
— Уложите отдельно этот плащ и одеяло, — приказала Альда служанкам, — и можете быть свободны.
Подошедший отец одобрительно осмотрел аккуратно собранные вещи и взял в руки дейру.
— Ты действительно хочешь забрать инструмент? — спросил он у дочери. — Я помню, что тебя учили на нем играть, но ты никогда не играла на нем сама.
— Пусть будет, — ответила Альда. — Он легкий и много места не занимает. Может и мне когда сгодится, а нет — будет память о маме.
Барон кивнул и положил дейру обратно.