Выброшенный в другой мир. Дилогия

Ищенко Геннадий Владимирович

– Лани ничего не устраивала у нас сама. Она и в этот раз пыталась уговорить сына не лезть в эту конюшню. Это он мне сам сказал. Так что за нее можешь не беспокоиться. Она хотела понравиться Камилу, вот и подыгрывала ему в меру сил. Там такого не будет. А ее странности, возможно, сегодня спасли нашего сына.

– Профессор, может, на сегодня хватит?
– простонал Герт Вилем.
– Я уже не рад, что вспомнил про это дерьмо!

– Сделаем последнюю выпарку с самого нижнего слоя и на сегодня закончим. Смочи лучше еще раз свою ткань. Разве это вонь? Вот подсохнут сверху кучи, совсем вонять перестанет.

Интересно, что подумает шевалье, когда повезет очередную порцию дерьма и увидит забор?

– Мне без разницы, что он подумает, только насчет того, что все просохнет, вы, профессор, не додумали. Как польет через десять дней дождь, так нашим солдатам и воду из реки таскать не придется, будем навозную жижу черпать ведрами.

– Вы будете, - уточнил профессор.
– Я здесь все проверю, организую добычу селитры и уеду вместе с рабочими. И не нужно так кривиться, Герт. Когда станете профессором, и вместо вас с дерьмом будут возиться другие. Кстати, герцог за эту работу будет платить втрое больше не только солдатам, но и вам тоже. И вы, в отличие от солдат, прекрасно знаете, насколько это важно. Передвиньте котелок, разве не видите, что чересчур сильно кипит? И давайте пока отойдем от костра, незачем этим дышать без необходимости.

Они отошли от костра и некоторое время молча ждали. Герт периодически подходил к котелку посмотреть сколько осталось воды. Когда он решил, что уже довольно, снял с огня почти пустой котелок, на дне которого переливалась загустевшая рапа, и отставил его остывать.

– Остынет, потом сравним, - сказал он профессору, - но я уже сейчас вижу, что селитры в нижних слоях гораздо больше.

Вечером смогли подвести итоги.

– В верхнем слое на локоть толщиной селитры почти нет, - сделал вывод Дальнер.
– Ее меньше успело образоваться и дождями смыло в нижние слои. Поэтому вы с этим слоем и не возитесь. Но убирать его с большой площади не стоит: он предохранит нижние слои от дождей. Еще на локоть содержание селитры растет вглубь, а потом опять немного падает и остается одинаковым для всего слоя. По нашим пробам уже можно сказать, что селитры здесь много, много предстоит и работы по ее добыче. Работа гадостная, но крайне важная для всех. Когда я вернусь, поговорю с герцогом, чтобы вам еще больше подняли оплату. Думаю, он на это пойдет. Когда наберется большая партия, под охраной отправляйте в замок. Солдат мы вернем, но уже других. Так постепенно всех заменим, и тебя я заменю Солом, но чуть погодя.

На следующий день пожаловал хозяин дерьма.

– Я хотел бы знать, по какому праву вы поставили здесь забор!
– шумел он на солдат, когда к месту скандала подошел профессор.
– Из-за него я не могу выбросить навоз!

Рядом с забором стояли два воза, запряженные парой лошадей каждый. Возчики, пользуясь случаем, отбежали подальше от своих благоухающих повозок и с интересом наблюдали, чем все закончится.

– Вы кто, милейший?
– строго спросил профессор.
– Представьтесь!

– Шевалье Март Собрен!
– буркнул шевалье.
– А вы кто?

– Я профессор Университета Дальнер. Это вы здесь сваливали навоз?

– Ну я, что дальше?

– В вашем навозе завелась лихорадка!
– обвинительным тоном сказал профессор.
– Нельзя складывать столько навоза в одном

месте и хранить годами! К нам поступили заболевшие, и герцог Лантар повелел проварить весь навоз, чтобы убить болезнь. Так как отыскался хозяин этого безобразия, то я это дело поручаю вам! И учтите, что всю работу нужно сделать за полгода, а ее качество будем проверять.

– Варить все это?
– вытаращил глаза Собрен.
– Как это можно сделать?

– Не можете сделать сами, наймите людей!

– Моего навоза здесь почти нет, - пошел на попятную Собрен.
– Вывозили другие, я только немного добавил сверху.

– Вот верхний навоз и варите, не то я именем герцога обращусь в магистрат! С какой радости мы должны нюхать эту дрянь? Она воняет сильнее всего остального!

– Может быть, вы все-таки это сделаете сами?
– заискивающе спросил шевалье.
– А я забью несколько бычков и буду снабжать вас мясом!

– Наверное, старые животные с жестким мясом?
– недоверчиво сказал Дальнер.
– У меня такое желудок не примет!

– Что вы, господин профессор! Молодые бычки, и мясо нежное!

Договоренность была достигнута, и счастливый Собрен приказал своим работникам разворачивать возы.

– Вот примерно так и действуйте, - сказал профессор своему студенту.
– Наверное, герцог Лантар все-таки пришлет кого-нибудь посмотреть, чем мы занимаемся на его земле, но препятствий чинить не станет.

– Здорово вы это придумали насчет болезни!
– одобрил Герт.
– И говорили убедительно, я чуть было сам не поверил. Не ожидал от вас.

– Это не моя выдумка, а герцога, - немного смущенно сказал Дальнер.
– Он мне еще сказал о том, что шевалье наверняка попытается откупиться мясом, но я ему тогда не поверил.

За время плавания ветер несколько раз менял направление, измучив команду судна, на котором плыл Гел с людьми сенатора Галия Лорана. В спутниках у него был уже немолодой номенклатор* Сордий Аргел и сорок семь воинов-ветеранов дома Лоранов с их старшим Селием Карлотом.

(* номенклатор - слуга, близкий к хозяину дома, частично выполнявший обязанности секретаря)

Сильной качки не было, но из-за капризов погоды в заливе пришлось провести на день больше, и по прибытии в порт Гонжона все с нескрываемым облегчением покинули судно.

– Хоть мы и спешим, но сегодня придется задержаться в городе, - сказал Гел Сордию.
– На постоялом дворе в порту останавливаются только те, у кого мало денег. Здесь грязно и неважная пища. В город придется идти пешком, так как на всех мы экипажей не найдем, а бросать вас одних, да еще с золотом, я не могу.

Помимо доспехов и оружия каждый воин нес за спиной небольшую, но тяжелую котомку с золотом, куда были сложены и их личные вещи.

– Я думал, у них здесь грязнее, - заметил Сордий, когда все покинули порт и зашагали к центру города по мощеным камнем тротуарам.
– Конечно, не город империи, но жить можно. И живут не бедно.

– Эти кварталы не считаются богатыми, - сказал ему Гел.
– Зажиточные люди живут ближе к центру, а у знати свои особняки.

Идти пришлось далеко, так что к концу пути все устали. К тому же они сегодня еще не ели. Гел выбрал самый большой постоялый двор, надеясь на то, что вместятся все, и не ошибся.