Выдающееся произведение марксистско-ленинской философии

Андреев Иван Дмитриевич

— Сам не знаю, — покачал головой Хосе. — Знаю только одно: я должен спасти сеньора Рида. Мой друг сеньор Ратман, будь он жив, попросил бы меня об этом. Может, на мое счастье, сеньор Рид скажет мне, за что сеньор Корт убил сеньора Ратмана. Я отомщу за сеньора Ратмана.

— Откуда же это знать сеньору Риду? — улыбнулась Мария. — Он такой простоватый, хотя и симпатичный… Ну, мне пора, — спохватилась девушка. — Не забудь, Хосе, в два ночи.

— Иди, Мария. Если все пройдет хорошо и сеньор Рид вознаградит меня, я куплю тебе

хороший подарок.

— Новое платье?

— Договорились.

— И туфли?

— Да.

— И чулки?

— Согласен, черт тебя побери!

Мария взяла сумочку и, взмахнув своими длинными юбками, выскочила из магазинчика. Хосе допил кофе и тоже ушел.

Довольно мурлыкая что-то под нос, Альберто прошелся по своей комнате, сдувая с мебели воображаемые пылинки. Потом он еще раз намазал бриллиантином и без того старательно напомаженные волосы, снова нафабрил усы и вымыл руки и лицо водой с обильной добавкой одеколона. Было без пяти два ночи. В доме царила тишина. Альберто бесшумно спустился по лестнице в кухню, открыл все запоры и распахнул дверь.

— Мария! — позвал он.

Не получив ответа, Альберто окликнул девушку погромче, потом вышел во двор и снова позвал. Лишь после этого девушка подбежала к нему, и он привлек ее к себе, собираясь поцеловать, но сильный удар по голове свалил его на землю.

— Так-то вот, — прошептал Хосе, пряча в карман мешочек с песком, и негромко свистнул. Появившийся рядом с ним человек легко взвалил Альберто на плечо и понес к ожидавшему на дороге «бьюику». Он бросил повара на заднее сиденье и уселся рядом; Хосе подсел к водителю. Машина бесшумно, на холостом ходу, спустилась по уклону дороги, после чего шофер включил мотор и «бьюик» быстро набрал скорость.

Альберто пришел в себя от крепкой, обжигающей жидкости, влитой кем-то ему в рот. Он с трудом приподнялся и сел и прежде всего увидел Хосе, с которым никогда раньше не встречался. Здесь же был огромный, высокий мулат. Марии и след простыл.

— С добрым утром, сеньор, — приветствовал его Хосе.

— Что вам нужно? — простонал Альберто. — Я бедный человек… Где я?

— В подвале под причалом в Кальяо. Вода здесь холодная и глубокая. Возможно, течение Гумбольдта отнесет тебя в теплые моря. Но ты еще сможешь вернуться домой, к своей мягкой постели и выгодной работе, если скажешь то, что нам нужно знать.

Альберто был итальянец, и его тут же обожгла мысль: «Я в руках мафии!..»

— Итак, первое: где сеньор Рид?

— Рид?! Не знаю я никакого Рида!

— Согласен, ты можешь и не знать такой фамилии. Но у вас есть в доме пленник?

— Нет.

— Ну-ка, друг, помоги ему вспомнить.

Мулат пнул Альберто в бок. Итальянец вскрикнул и заполз в угол.

— Так есть у вас пленник, Альберто?

— Я не знаю…

— Напомни ему еще разок.

— Не трогайте, я скажу! — взмолился Альберто.

— Вот

так-то лучше. Ну?

— Несколько дней назад мне приказали готовить еду еще на одного человека.

— Кто приказал?

— Не знаю. Распоряжение передали по телефону.

— Дальше.

— С тех пор я готовлю лишнюю порцию каждого блюда и оставляю в столовой.

— А потом?

— А потом получаю обратно пустую посуду.

— Кто съедает эту лишнюю порцию?

— Понятия не имею.

— Враки! Поддай-ка ему…

— Не надо! Я сказал неправду.

— Мы так и знали. Ты наверняка шпионил за своими хозяевами, и что же?

— Я узнал, что еду относят в винный подвал. Клянусь, больше ничего не знаю!

— У кого ключи от подвала?

— У самого сеньора Джилингхема, он не доверяет дворецкому.

— И правильно делает. А где могут быть эти ключи сейчас?

— Где же, как не у сеньора Джилингхема. Сейчас он спит, наверное, в своей спальне.

— Дверь у подвала крепкая?

— Люк? Как и обычно у таких подвалов.

— А вторые ключи? У кого они?

— У м-меня.

— Очень хорошо. А теперь скажи: когда вы со своим дружком дворецким последний раз побывали в подвале, чтобы опорожнить очередную бутылку?

— Мы не спускались в подвал с тех пор, как узнали, что туда относят еду. Вдруг там заперт какой-нибудь сумасшедший? Пока выжидаем, может, его скоро уберут. Уже сколько дней, сеньор, я и мой друг даже не нюхали хорошего вина.

— Понятно. Значит, ждете не дождетесь, пока в подвале никого не будет?

— Да уж если по правде…

— В таком случае этот человек покинет подвал сегодня же ночью.

— Это как же?

— Его выпустишь ты.

— Я?

— Ты. Сейчас мы отвезем тебя обратно. Ты проводишь нас в подвал, откроешь дверь, мы увезем сеньора Рида, а ты можешь хоть захлебнуться в вине.

— Я… я не против, — попытался улыбнуться Альберто. — Так мы и сделаем через несколько дней.

— То есть как через несколько дней? — возмутился Хосе. — Я же сказал — сейчас! Вставай!

Он слегка пнул Альберто, и тот поспешно вскочил на ноги.

— Я понимаю, ты можешь поднять шум, когда мы окажемся у вас в доме, — спокойно заметил Хосе. — Но, надеюсь, не сделаешь такой глупости. Во-первых, потому, что тогда тебе пришлось бы придумывать какое-то объяснение.

— Какое объяснение?

— Ну как же. Мария-то окажется у тебя в комнате и расскажет твоему хозяину, что это ты впустил ее ночью к себе, а сам пошел за выпивкой и закуской. Это во-первых. Во-вторых, ты не станешь поднимать шума еще и потому, что было бы глупо умереть из-за такого хозяина, как твой. Служба везде служба. Потеряешь одну — найдешь другую. А вот если умрешь… — Хосе замолчал, не спеша вынул из кармана нож и нажатием кнопки заставил лезвие выскочить из рукоятки.

— Я и рта не раскрою! — испуганно пролепетал Альберто.