Выдумщик (Виртуозный грабеж)

Макеев Алексей Викторович

– Молодой человек, срочно зайдите в приемный покой! Ваш доктор хочет что-то вам сказать. Только побыстрее, пожалуйста!

Водитель чертыхнулся, открыл дверцу и спрыгнул на землю. Сунув руки в карманы, он зашагал к дверям приемного покоя, так ни разу и не оглянувшись. Герман дождался, пока он исчезнет, и прыгнул в машину. Как он и ожидал, шофер не стал беспокоиться насчет ключей – они болтались в замке зажигания. Герман запустил мотор и покатил через бесконечный больничный двор к воротам. Это было не самое удачное решение, но оно было неожиданным, непредсказуемым и могло сработать. В медицинской униформе и в

санитарной машине они его не ждут.

Он выехал за ворота и сразу же взял направление в сторону Кольцевой дороги. Если все пройдет гладко, то можно было рассчитывать, что через полчаса он будет почти у цели. Весь вопрос в том, успеют ли менты за эти полчаса сообразить, что это он угнал медицинскую машину, и сумеют ли они догадаться, куда он направляется. Точного ответа на этот вопрос быть не могло. Это была уже рулетка, это была гонка, борьба не на жизнь, а насмерть. От этого кровь кипела в жилах.

Левая рука подводила его теперь все чаще – видимо, сказывалась усталость, но рулевое управление у машины было на редкость мягкое и отлаженное – Герман справлялся с ним без труда даже с одной рукой. Это вселило в него уверенность, что со своей задачей он справится. Лишь бы успеть проскочить городскую черту раньше, чем здесь поднимут тревогу!

Глава 16

Гуров остановил машину возле поста ДПС и вышел. Капитан в забрызганной кожаной тужурке, с полосатым жезлом в руке подбежал к нему и, торопливо отдав честь, сообщил:

– Капитан Попов! Разрешите доложить, товарищ полковник, санитарная машина, по которой поступал запрос, проследовала минут десять назад. Появилась со стороны центра, шла по Волоколамскому шоссе, все, как и предполагалось.

– Что предприняли? – спросил Гуров, оглядываясь по сторонам.

– Как и было указано, не задерживали, – объяснил капитан. – Дали немного отъехать, а немного погодя отправили следом Торбеева. Есть тут у нас такой – лейтенант Торбеев. Парень аккуратный, напортачить не должен.

– Сообщения от него были?

– Пока не связывался… – начал капитан, но в этот момент из милицейского автомобиля с синей полосой высунулся еще один патрульный и крикнул:

– Товарищ капитан, Торбеев на связи!

Попов и Гуров почти бегом приблизились к машине, и Гуров сам забрал микрофон рации в руки. Рация была современная, не требующая постоянного переключения на прием-передачу.

– Лейтенант, это Гуров говорит, старший оперуполномоченный главка! Что у тебя нового, где находишься?

– Я тут не больно далеко нахожусь, – донесся из эфира чуть гнусавый голос лейтенанта Торбеева. – Сопровождал санитарный транспорт согласно приказу. Переехали Сходню, и он почти сразу повернул направо. Тут вроде за деревьями какие-то дома стоят, типа дачи – вот он туда и свернул.

– А если он тебя заметил? – горячась, выкрикнул Гуров. – И в окружную?

– Нет, товарищ полковник! – уверенно отозвался Торбеев. – Он у меня на контроле. Я его пропустил маленько, проехал мимо, а потом вернулся и наблюдал, как он у одного из домов остановился. Потом я пешочком вышел и лично видел, как ему ворота открыли и он машину загнал. Больше не появлялся.

– Лейтенант, головой отвечаешь! – грозно сказал Гуров. – Его нельзя упускать! У него башка работает, опять может какой-нибудь финт выкинуть, ты это учти.

– Я учту, – чуть помолчав, ответил лейтенант. –

Но он точно пока не выходил, товарищ полковник. Всего-то минут пять прошло. А ему хотя бы переодеться надо. Куда он в белом халате?

– Ладно, мы сейчас подъедем, – пообещал Гуров. – Бди!

Он вернул микрофон водителю и обернулся к капитану.

– Я просил патрульный вертолет выслать, – сказал он. – До сих пор нет. Если диспетчер с вами свяжется, объяснишь ему, что к чему. Вертолет нам бы не помешал, и желательно побыстрее.

Он вернулся к своей машине, сел за руль, вытер мокрое от дождя лицо.

– Ну и погодка! Как раз для разбойников! – сказал он и, оборачиваясь назад, где сидели Крячко и Потапов, разъяснил: – Рядом он. В каком-то загородном доме, в лесочке. Возможно, это его берлога. Что скажешь, гражданин Пивоваров?

Алексей Пивоваров тоже присутствовал в машине. В последний момент Гуров включил его в свою группу, рассчитывая, что этот человек может понадобиться при переговорах с Кабановым. Он бы захватил с собой и Тишкова, но тот, едва попав в СИЗО, сразу же тяжело заболел и был переведен на лечение в больницу. Пивоваров держался, но тюрьма его тоже надломила. Еще больше его угнетало сознание того, что больная мать осталась без помощи. Гуров чувствовал, что ради того, чтобы загладить перед ней вину, Пивоваров пойдет сейчас на что угодно. Пивоваров этого и не скрывал.

– Да ничего я не скажу, – глухим голосом ответил он Гурову. – Мне про этот дом ничего не известно. Герман скрывал от нас свои «явки», вы же знаете. Но я думаю, что здесь, скорее всего, какая-то баба живет. Он предпочитал женщин пожилых, состоятельных и одиноких. Говорил, что с ними противно, но зато надежно.

– М-да, можно было бы проверить этот адрес, – подал голос Крячко, – да времени больше уйдет. Проще туда пойти и у самого Кабанова спросить. Идем? Погода, кстати, и нам на руку. Можно незаметно подобраться и…

– Все равно подкрепления ждать будем, – заявил Гуров. – Забыл уже, чем пахнет генеральский гнев? Без поддержки никуда соваться не будем. Вот подъедут ребята, вертолет пришлют…

Машина с операми, которые ехали вслед за Гуровым, сломалась, и теперь они ее чинили в районе станции метро «Тушинская». Это было неприятно, но не смертельно – Кабанова они все-таки не упустили, хотя в какой-то момент у Гурова было ощущение, что этот человек перехитрил их. Он сумел просочиться у них буквально сквозь пальцы, но дефицит времени мешал не только Гурову. Кабанов тоже спешил и импровизировал на ходу, не слишком тщательно продумывая свои действия. Он пользовался тем, что было под рукой, и оставлял следы. К счастью, Гурову удалось не упустить ни одного из них.

Только одно обстоятельство можно было отнести на счет чистого везения, образно говоря, Гуров успел вскочить в последний вагон – как раз тогда, когда в него сел Кабанов. «Но побежал он неспроста именно сегодня, – рассуждал Гуров. – Он уже что-то чуял. Еще день, и он бы помахал нам ручкой. Но каков паршивец!..»

Не обнаружив Кабанова в палате, Гуров насторожился сразу же. По фотографии, которую он предъявил соседям по палате и медицинскому персоналу, все в один голос опознали пациента, зарегистрированного под фамилией Степанов. После этого ловушка должна была бы захлопнуться, но она не захлопнулась. Дичь исчезла.