Выход из Windows
Шрифт:
– Где ты, интересно, русских адвокатов видел?
– прокряхтел, вставая, Алтухов.
– Вот, Ярмилочка, знакомьтесь, мосье Похвалов, собственной персоной.
– Блин, меня месьем... мосьей первый раз в жизни называют, - пошутил Похвалов.
Ярослава развернулась и ударила его по ребрам. Так, несильно, только шесть ребер сломала.
Шутка. Поцарапала.
– Ну, мадемуазель Иераскова, у вас странные методы...
– пристыдил Алтухов, вышагивая по комнате в трусах и носках в поисках брюк.
– Слышь,
– Не придуривайся, ты по заграницам больше моего поездил.
– А я есть хочу!
– ехидно сказал Похвалов.
– Мадемуазель Иераскова, предлагаю вам руку, нет, обе руки, правда, они затекли немного.
Ярослава уже ничего не понимала, сидела на пуфике и тупо смотрела на волосатые ноги Алтухова.
– Так быстро ваше расследование кончилось, - тихо произнесла она, - за одну ночь!
– Что вы, нам еще Хоуиека надобно спийматы!
– сказал Алтухов.
– Где, вы говорите, у него вилы?
– Ганса Хоупека сегодня нашли на дороге в Уткины Лазни. В лесу, сообщила Ярослава и включила телевизор.
– Я поэтому к вам так рано.
Алтухов подскочил к ней, на ходу застегивая брюки, с таким лицом, будто застегивать брюки для него было, что для Серафимовой - подпиливать ногти.
– Жив, но очень плох.
– Пытали?
– Нет, пока не пытали, спытаем, когда прийдет в себя.
– Били его?
– уточнил вопрос Алтухов.
– Нет, пока не били, а вы думаете - надо?
– Слышь, Костыль, а что, папаша Иерасков на Украине гастролировал? спросил Похвалов, зачарованно глядя на украиноговорящую спецслужницу.
– А что?
– Она у тебя что - хохлушка?
...К удивлению Алтухова, в ресторане еще не все разобрали со шведского стола, очевидно, мало было постояльцев из России. Рано просыпающиеся граждане свободной Чехии шарахались от двух русских, пришедших на завтрак, как лошади от машин, - подпрыгивая.
Ярослава вежливо улыбалась официантам, собирая из горячих баков и салатниц на свою тарелку то, что оставалось после Алтухова и Похвалова, то есть воздух.
– Я голодный, як зверь, як питон, - обольщал Похвалов длинноногую Ярмилку.
– Слышь, старичок, я много тебе вчера наболтал?
– Прилично.
– Да я все помню. Ну ты скажи, ты мне веришь?
– Ешь давай, может, последний раз в этой гостинице. Ярослава, пока Ганс Хоупек в больнице, мы сможем постеречь этого змея в его номере?
– А... О! Это за счет вашей стороны! Сотрудников мы предоставим, да я сама подежурю, но номер мы не оплатим, у нас так не принято!
– Да я весь этаж куплю для тебя, королева моя!
– возликовал Похвалов, уминая жульен, жареный бекон, салат из макарон, сосиски по-немецки, колбасу докторскую, колбасу краковскую, колбасу языковую, сыры (одиннадцать видов), рыбу, миног, гринуй, устриц, жареные каштаны, картофель фри, запивая все это соком, кофе
Когда он попытался насыпать себе в рот сахарный песок из бумажного пакетика, чтобы не пропало, его остановили.
– Ничего, но маловато, - крякали мужчины, и Ярослава Иераскова проникалась все большей симпатией к этим добродушным жующим существам, начиная понимать русскую изюминку.
– А вот скажи, Витя, - наконец, прокашлявшись и помыв руки в стеклянной вазочке с персиком, спросил Алтухов, - что бы было, если бы ты Хоупека первым нашел?
– Вбыв бы, товарищ журналист! Это же на нем все три убийства, не за столом будь сказано.
– Откуда ты все знаешь?
– Умный! Уехал-то я, во-первых, потому что от шефа надо было скрыться. Но еще потому, что понял, когда два трупа в квартире мне показали:
никто, кроме Хоупека, этого сделать не мог. Не юсицковские же (у него спецподразделение), так называемые журналисты, они по-умному работают, это не торгаши какие-нибудь. Они зря убивать не станут, тем более мою жену. А мне без этих папок - ваще хана.
– Кес ке се - "ващехана"?
– переспросила Ярослава.
– Я тебе потом объясню, красота моя ненаглядная, - зло буркнул Похвалов.
– Выходит, Натка привезла папки вечером к Фюреру, а там Хоупек и порешил их всех. Я был в бане, все были.
Но это не журналисты убили, это Хоупек. У него же морда бандитская.
– А, ну если морда!..
– многозначительно согласился Алтухов.
НЕТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР
Ярослава вызвала подкрепление, сдала с рук на руки счастливого Похвалова. Костя позвонил Нестерову на работу, доложил результаты ночной прогулки по Карлсбаду.
– Медаль тебе полагается, - одобрил Нестеров, - за мной будет. Что дальше?
– Похвалова я тебе привезу, а с Хоупеком посложнее. Сейчас еду в больницу. Он тут национальным героем стал, как его брать?
– У тебя есть все основания. Ты только помоги ему выздороветь, не спугни. Мы уже договорились сегодня с карлсбадской стороной. Ботинок с них достаточно было, а у нас еще по датам совпало. И еще одно. Мы тут бабульку одну хотим испытать на прочность, надеемся на научно-технический прогресс.
– А Похвалов, похоже, не убивал, - сообщил Алтухов, - он про наркотик и про время смерти жены ни бум-бум, я это чувствую. До сих пор только про чулок на шее знает, считает, что Хоупек обоих в квартире застал и убил, как раз Наталья Похвалова папки подвезла, - и Алтухов передал Нестерову ночные откровения Похвалова, включая ориентировку на Шарково, - так что по поводу убийства Похваловой копать надо в другом месте.
– Мы уже копаем, мне звонила Серафимова, у нее какая-то гениальная версия. Говорит, уже есть некоторое подтверждение этой версии. Ты через телефонистку звонишь?