Выносящая приговор

Ярулина Альбина

Стоя у восьмиугольной клетки арены рядом с Яном, я наблюдала за молодыми бойцами, погружаясь в воспоминания о сегодняшней ночи: страстный поцелуй с Кургановым, жадный секс с мужем изводили мысли, расшатывая психику, словно маленькие обезьянки – прутья клетки.

– Ну, что ты творишь?! – воскликнул Ветров, а я вздрогнула от неожиданности и громких нот его голоса. – Димка, да соберись ты, наконец! – разозлился он. – Все, свободны! На сегодня достаточно! – сказал Ян мужчинам, а те поспешили покинуть арену, дабы не раздражать и без того раздраженного

тренера.

– Что-то не так? – спросила я, взглянув на его уставшее лицо.

– На это просто невыносимо смотреть, – вздохнул тяжело Ветров. – Извини, – взглянул он на меня виновато. – Раньше у Димки был прекрасный партнер. Данила ни на минуту не позволял ему расслабиться, а этот… – он махнул рукой, а я замерла в оцепенении.

– Данила? – переспросила я, уставившись в его глаза.

– Что? – растерялся Ян.

– Ты сказал: был некий Данила…

– Был, – кивнул Ветров, понимая, что сболтнул лишнее.

– И куда же он делся? – придавая голосу безразличие, спросила я, рассматривая пустующую клетку.

– Умер, – произнес тихо Ян, а я перестала дышать.

– Умер? – нахмурила я брови, думая, что мне послышалось.

– Да, что-то с сердцем, – поспешно бросил он, повернувшись ко мне лицом, а я аж обалдела от услышанного. – Ладно, Даша, поеду я домой, устал, как собака, – сказал Ветров и, коснувшись моего плеча рукой, фальшиво улыбнулся. Отстранив ладонь, он направился в сторону раздевалки.

Проводив его ошарашенным взглядом, я подумала о том, что Ветров явно пытается скрыть горькую правду, подменяя ее сладкой ложью, а еще я подумала о том, что мне просто необходимо поговорить с Дмитрием. Оказавшись у кожаного дивана, я подхватила куртку и поспешно направилась к выходу. Спрятав тело в холодном салоне «Челленджера», я уставилась на двери клуба, замерев в ожидании.

Ждать пришлось очень долго. Я видела, как здание покинул Ян, следом за ним – трое молодых крепких мужчин. Они, загрузившись в салон универсала, освободили парковочное место у самого входа клуб. Стоянка постепенно пустела, а я все еще сидела в ожидании Димы, нервно постукивая пальцами по рулевому колесу. И вскоре мое терпение было вознаграждено: дверь распахнулась, и на пороге возник молодой мужчина, в котором я сразу же распознала Дмитрия. Даже объемный капюшон с опушкой не смог скрыть от меня знакомое лицо.

Дима направился к нерегулируемому пешеходному переходу, повесив спортивную сумку на плечо, а я поспешно завела двигатель и, покинув парковку, оказалась на дороге. Как только Дмитрий достиг середины желто-белой «зебры», я вжала педаль газа в пол. «Додж» заревел и, дернувшись кузовом, рванул вперед.

Сомкнувшиеся на дисках тормозные колодки, визг колес и ошарашенное лицо Дмитрия, смотревшего на меня сквозь лобовое стекло, спровоцировали выброс норадреналина в кровь. Его рука касалась заснеженного капота «Демона», а он пытался осознать и осмыслить произошедшее. Выскочив из салона, я мгновенно оказалась рядом с застывшим в оцепенении

мужчиной.

– Прости, – произнесла я, подмешивая в голос как можно больше дрожи. – Я не заметила тебя. Ты цел? – осмотрела я тело Димы.

– Да вроде бы, – произнес он, отлепив ладонь от капота.

– Может быть, тебя в травмпункт отвезти? – продолжала изображать я волнение.

– Нет, спасибо, я, правда, в норме, – заверил он меня.

– Давай я тебя домой подвезу, – предложила я, не забывая ни на минуту о своем желании поговорить с ним.

– В этом нет необходимости, – смущенно произнес Дима, качая головой. – Я на троллейбусе, – мужчина махнул рукой в сторону ближайшей остановки общественного транспорта.

– Садись в машину, – произнесла я как-то строго.

Дмитрий растерялся и покорно кивнув, направился к дверце автомобиля. Я вернулась в салон, мысленно поздравляя себя с победой. Купе продолжило движение вперед, а я мельком взглянула на его напряженное лицо. Ехали мы молча. Я сосредоточенно наблюдала за обстановкой на дороге, а Дима иногда поглядывал на меня, стараясь делать это незаметно.

– Ты где живешь? – спросила я, как только «Додж» свернул с улицы Есенина на Астраханскую.

– На Вишневой, – ответил он, вновь взглянув на меня, – дом двадцать пять. Знаешь где это?

– Да, примерно, – кивнула я, а сама удивилась наличию в нашем городе улицы с подобным названием.

Но до Вишневой мы так и не доехали. Спустя минут десять я прижала автомобиль к обочине, а Дмитрий с растерянностью посмотрел на меня. Включив аварийную сигнализацию, я села вполоборота к нему, опустив локоть левой руки на руль.

– Я хочу поговорить, – произнесла я, рассматривая в темноте его глаза, освещенные светом фонаря.

– О чем? – напрягся он всем телом, понимая, что мое желание подвезти его до дома – это не просто проявление вежливости и заботы.

– Ты знаешь, кто я?

– Ну, да, – кивнул Дима, – ты Дарья Сереброва, журналист.

– Нет, – покачала я отрицательно головой, – я Дарья Филатова.

Дмитрий замер, уставившись на мое лицо. Похоже, он только теперь заметил мою внешнюю схожесть с Данилой. Мы с братом были очень похожи друг на друга, не смотря на семнадцатилетнюю разницу в возрасте. В этот момент я подумала: «Почему же Ян не заметил мое сходство с Даней? Ведь он видел его лицо каждый день столько лет подряд».

Брови Димы нахмурились, а вот в глазах появился подлинный испуг.

– Ты сестра Дани Филатова? – спросил он, продолжая рассматривать меня, а я положительно кивнула.

– Я хочу знать, при каких обстоятельствах погиб мой брат.

– Я не знаю, – еще больше испугался Дима, сжав пальцы на черных ручках спортивной сумки, лежащей на его коленях.

– Он ведь был твоим лучшим другом, – произнесла я первое, что пришло в голову, ведь подобной информацией не владела.

– Откуда ты знаешь? – спросил поспешно он, а я поняла, что попала в самую точку.