Вынуждающие обстоятельства
Шрифт:
Заметив, что мы встаем, к нам подошел Астор:
– Уходите?
Рамзи кивнул:
– Да. Сколько с нас?
Белка задумалась:
– Ну с тебя, Рамзи, я не беру ничего, сам знаешь. А с вас… три барра, да.
Вейлин засунула лапы в карман, но я опередил ее, положив в лапу Астора три монеты. Белка внимательно осмотрела монеты и, удовлетворившись их качеством, сделала какой-то жест Джабраилу, отчего тот расслабился и пропустил нас.
Мы сами того не заметили, но уже стоял день, причем далеко за полдень. Хорек достал свои часы:
– Итак, четыре часа дня. Самое время
Через несколько десятков минут хождения по району мы набрели на магазинчик с изображением конской головы. Вывеска гласила: «Хонеган и сыновья, все для лошадей». Хорек толкнул дверь, отчего звякнул маленький колокольчик. От прилавка поднялся невысокий вомбат, облаченный в синие щегольские штаны, желтую куртку с кружевными рукавами и красную шляпу с полями. Его взгляд загорелся при виде нас:
– Добро пожаловать к Хонегану, да благословит Арханис ваш путь. Что вам угодно?
Лучник достал из кошеля печенье и протянул его вомбату:
– Я от старого Астора, Хонеган. Меня зовут Рамзи, я работал у него пару лет назад вышибалой, если ты помнишь.
Хонеган буквально выхватил печенье и начал жадно его есть, после чего облизнулся:
– Да, припоминаю я тебя. Раз ты от него, то говори, что нужно.
– Нам нужно четыре лошади, сбруя к ним и хорошее место, где можно остановиться на пару-тройку дней.
Хорек посмотрел на меня и прошептал:
– У тебя точно хватит денег, Мирпуд?
Я быстро осмотрел кошель:
– Поверь, здесь хватит на то, чтобы Вейлин второй раз выкупить, не то что на лошадей, сбрую и все прочее. Фархад был очень щедр, когда выдавал мою долю.
Поторговавшись, Рамзи сумел договориться о стоимости четверых коней в размере двух тысяч барра. Мне эта стоимость ни о чем не говорила, но, судя по морде воина, он сумел получить их за хорошую стоимость.
Пришлось вытаскивать свой кошель и отсчитывать из пачки сорок купюр по пятьдесят барра. Глаза у продавца остались равнодушными, когда он увидел такую кипу денег, и это меня обрадовало, так как подтверждало слова Астора о том, что Хонеган – зверь честный. А на моих спутников сумма произвела должное впечатление. Ласса тихо присвистнула, когда я выложил требуемую сумму. Еще двести барра ушло за сбрую, которую Хонеган согласился отдать после того, как Рамзи признал ее пригодность.
Мы пошли на задний двор магазина, где в широком огороженном стойле кормились самые разные лошади – пегие и одноцветные, в яблоках и в полосах, кобылы и кони. Вомбат почесал нос и показал лапой на двух коней, которые явно были самыми дорогими и элитными:
– Вот этих двух я вам не продам, потому что они ждут своего владельца. Из остальных можете выбирать.
Мы втроем остались на месте, а лучник пошел проверять каждую лошадь. Та тщательность, с которой он оценивал каждое животное, просто поражала. Сразу было видно, что для Рамзи любая мелочь имеет значение.
Некоторых коней он отвергал сразу, хотя на мой непрофессиональный взгляд они казались абсолютно нормальными. Других он внимательно осматривал, порой не стесняясь ощупывать даже детородные органы у коней. Не всем коням нравилась такая фамильярность, но Рамзи умудрялся успокаивать
После долгого осмотра хорек отобрал двух коней серого и черного окрасов, и двух кобыл – одну рыжеватую в яблоках, а другую гнедую. Решив оставить пока животных у Хонегана, Рамзи вышел вслед за хозяином обратно в зал магазина. Здесь хорек задал второй вопрос, ради которого мы сюда пришли:
– Хогги, где можно остановиться на пару дней, пока мы не будем готовы уехать? Сразу говорю, слишком дорогих постоялых дворов не надо, и слишком дешевых тоже.
Хонеган откинулся на стуле и посмотрел куда-то вдаль:
– Астор не сказал вам сам, куда можно пойти, и решил все на меня свалить? Что же, есть такое место, которое вам подойдет, судари и сударыни. Бандитских морд там нет, и вполне себе чисто и уютно. Знаешь, где проезд Небожителей?
Рамзи потер лоб:
– Это недалеко от библиотеки?
– Именно. Там вполне адекватная стоимость. Как раз хватит остановиться на пару-тройку дней. Там даже есть своя таверна, так что к Астору необязательно всякий раз бегать.
Мы попрощались с Хонеганом, и Рамзи повел нас по брусчатке улице в ту сторону, где находился постоялый двор.
Стоило нам сделать пару-тройку шагов, как меня подергала за полу плаща чья-то лапа, и раздался жалобный голос:
– Милостивый лар, купите, пожалуйста, книгу.
Я опустил взгляд. На меня смотрел маленький худой мышонок, стоящий возле ящика с книгами и облаченный в то, что когда-то было неплохой курткой серого цвета, но сейчас представляло собой жалкое зрелище – заплатки усеивали все рукава, порой перекрывая друг друга. На задних лапах висело какое-то подобие штанов, которые были оборваны, причем одна штанина была порвана выше колена, а вторая ниже. Глаза мышонка были очень измученными, как будто он либо устал, либо недосыпал, либо чем-то болел. В его протянутых худеньких лапках лежала даже не книга, а что-то типа ежедневника в твердой обложке. Я пригляделся к названию и тут же буквально вцепился в книгу: на ней было написано название на архаичном священном языке. Я посмотрел на испуганного зверенка:
– Откуда это у тебя?
Мышонок шмыгнул носом:
– Я не знаю, милостивый лар. Отец посылает меня сюда, чтобы продавать книги. Он сам книготорговец, но в последнее время не торгует ими сам. Если я не продам хоть что-нибудь за день, то он сильно меня бьет. Никто не хочет брать эту книгу, говорят, что она написана на каком-то странном языке, который они не понимают.
Вейлин взяла книгу и посмотрела на нее:
– Это не священный, Мирпуд. Похоже, это тот язык, который Эдна назвала архаичным.
Заглавие книги было странным: «Зари-А’ло’дис дис ту’з’». Первые слова наверняка обозначали Священный Орден. Последнее слово я пока не мог расшифровать. Перелистав ее, я увидел, что все страницы усеяны записями от руки. Естественно, все они были на архаичном священном. Мышонок, заметив мой интерес, тронул меня за плащ:
– Она стоит всего пятьдесят тоси.
Что-то мне подсказывало, что это книга стоит больших денег. Я вытащил мелочь из кармана и отсчитал нужную сумму:
– Держи, малыш. Как тебя зовут?