Вынуждающие обстоятельства
Шрифт:
Ягмур порывисто обнял Дарсара. Куница всхлипнула, понимая, что видит своего наставника в последний раз.
Волк отстранился от Дарсара и посохом очертил круг, центром которого являлся сам основатель. Постепенно фигуру Ягмура начали охватывать зеленоватые сполохи, которые с каждой секундой становились все ярче, пока волк не оказался покрыт коконом зеленого света, издавая странный низкий гул, от которого свеча на столе Дарсара подрагивала. Из кокона раздался голос:
– Мы победим, Дарсар! Свяжись с Лигой!
Фигура волка стала прозрачной
Ривелино буквально бежал по лестнице вверх, в сторону кабинета Ягмура, хотя лис понимал, что уже может быть поздно.
Лис движением лапы распахнул дверь кабинета. Да, он так и думал – Ягмур исчез. Подойдя к окну, он понял, что основатель, скорее всего, видел всю драку между Ривелино и стражниками Ягмура. Учитывая, что из башни был только один выход (если только Ягмур не озаботился созданием потайных ходов), то он никуда еще не ушел и находится в крепости. Впрочем, был еще один зверь, который мог помочь. Взмахнув своим плащом, Ривелино вышел обратно в дверь и начал спускаться по лестнице вниз.
Дарсар поспешно настрочил сообщение на клочке бумаги, стараясь писать коротко и ясно. Дописав текст, он снял с полки клетку, в которой, положив голову под крыло, спал белый голубь. Куница растормошила птицу, привязала к ее лапе послание, открыла окно и запустила почтальона. Сделав пару кругов над двором, голубь полетел в сторону основной части города. Дарсар успел выкинуть клетку в ров и закрыть окно. Оставалось только сбежать самому и надеяться, что Ривелино его не найдет.
Прорицатель начал поспешно собирать все бумаги со стола в свою сумку, не заботясь о том, чтобы их сложить, как полагается. Но только он собрался открыть дверь, как ее резко распахнули и трое рослых воинов отбросили Дарсара к стене, отчего из его сумки разлетелись все листы, которые он только что собрал.
Вслед за ними вошел тот, кого Дарсар меньше всего хотел видеть… Ривелино. Высокий рыжий лис с худыми чертами лица и глазами стального цвета, которые, казалось, высасывали жизнь из всякого, кто в них смотрел. И эти глаза смотрели на него, распластанного у стены:
– Дарсар, ты решил уйти от нас? Как невежливо. Ты забыл попрощаться со мной…
Воспоминания исчезли, и я снова проснулся, хотя у меня не было уверенности, что все увиденное было сном, особенно с учетом того, что я застал часть того видения, что было у меня в домике Эдны.
Вейлин и Ласса сидели там, где я видел их последний раз – на соседней кровати. Они продолжали что-то обсуждать. Ради интереса я прислушался к их разговору, не открывая глаз:
– Черношерстная, разговор есть на серьезную тему.
Раздалось фырканье Вейлин:
– Слушай, тебе не надоело постоянно меня подкалывать? Что я тебе такого сделала?
– Вот на эту тему и разговор. Как ты относишься к нашим самцам?
В ее голосе слышалась какая-то насмешка. Похоже, волчица не уловила скрытого смысла:
– А к чему вопрос?
– Ну… интересно.
Я тихо приоткрыл глаза, не
– Просто так такое не спрашивают. Кажется, я начинаю понимать, почему ты меня недолюбливаешь, пятнистая.
Ушки огневицы недоуменно наклонились:
– Почему?
Магесса подперла подбородок пальцами:
– Дай угадаю. Ты ревнуешь меня к Мирпуду?
Плечи Лассы поникли:
– Как ты узнала?
Вейлин негромко хохотнула:
– Это было несложно. Думаешь, я не вижу, какие взгляды ты на него бросала во время нашего путешествия?
Ласса сжалась в комок:
– Не надо, Вейлин, прошу…
Магесса подняла огневице голову кончиками пальцев:
– Что не надо? Если ты думаешь, что тебе придется делить Мирпуда со мной, потому что я в него тоже влюблена, то ты ошибаешься.
Ласса подняла морду с заблестевшим взглядом:
– Правда?
– Правдивей некуда, Ласса.
– Но почему? Разве он тебе не нравится?
Я замер, потому что сейчас мог услышать одну из главных вещей за последнее время. Волчица снова откинулась назад и обвела взглядом комнату. Показалось, что на мне ее взгляд задержался дольше обычного:
– Мирпуд… я бесконечно благодарна ему за то, что он выкупил меня из рабства, найдя ту огромную сумму, что за меня требовал этот пузан. Я знаю, что он пошел на риск, чтобы раздобыть их. Нельзя выразить словами то, насколько я признательна ему за это. Но, думаю, пока этим все ограничится. Но только пока. Может, в будущем мое отношение к нему изменится, но не сейчас, не в эту секунду. Он мне симпатичен как «рыцарь на коне», который спас меня из плена, но я его не люблю. И вряд ли полюблю когда-нибудь. Он просто не для меня.
– Почему? Считаешь себя недостойной его?
Волчица фыркнула:
– Нет. Никто из нас двоих не хуже другого и не лучше. Просто он другой, какой-то замкнутый в себе. Мирпуд и так узнал за последнее время слишком много нового о себе. Я не знаю, насколько высоко было его положение в родном мире. Уверена, что не самое высокое. А теперь он получил то, что у него никогда не было. Этот посох, эта магия, это осознание событий, эти видения, эти возможности – Мирпуд потерян, хотя держится молодцом и старается показать, что привычен ко всему, но мне-то видно, что для него все в новинку, все в первый раз.
Ласса покрутила в руках подол своего красного плаща:
– То есть, сейчас ты не испытываешь к нему ничего, кроме благодарности?
Вейлин сделала какой-то жест пальцами:
– Вот, ты подобрала самое точное описание того, как я к нему отношусь. Именно благодарность. Безграничная благодарность, но не любовь.
Огневица тронула волчицу за лапу:
– А ты сможешь его полюбить?
И снова взгляд волчицы задержался на мне:
– Сейчас – нет. В будущем – может быть. Да, именно так. Только в будущем, если пойму, что он именно тот, кто мне нравится до безумия.