Вынужденная связь
Шрифт:
Но я пока не дам ему кончить. Считайте меня эгоисткой, но я хочу, чтобы он трахнул мою киску до того, как кто-то из нас достигнет пика, поэтому отстраняюсь. Прежде чем он успевает перевернуть нас и впечатать меня в матрас, я поднимаюсь и сажусь на его член.
Растяжка — это нечто иное.
— Эта гребаная киска, эта тугая и влажная гребаная дырочка была создана для меня. Трахни меня, Привязанная. Возьми то, что тебе нужно, и дай мне то, что я хочу. Больше, Привязанная. Подпрыгивай сильнее. Еще!
Слова и похвала слетают с его губ, когда я делаю то, что он говорит, беря
Я хочу остаться с ним в этой постели навсегда.
Кончая с тихим стоном, Грифон хватает меня за руку и притягивает обратно к себе на грудь.
Я слышу, как открывается дверь, и чувствую, как один из моих Связных входит в комнату. Очевидно, кто это, ведь теперь у меня только один Непривязанный, однако дрожь пробегает у меня по спине, когда дверь за ним снова захлопывается дверь.
Моя голая задница все еще поднята в воздух, вся моя самая чувствительная плоть выставлена на обозрение всевидящим глазам Нокса в непроглядной темноте комнаты. Я напрягаюсь и пытаюсь взглянуть на него, чтобы увидеть, все ли еще ненависть и отвращение вытравлены в каждой клеточке его существа, но пальцы Грифона обхватывают мой подбородок и останавливают меня.
Даже когда я пытаюсь отстраниться от него, его хватка усиливается, пальцы впиваются в мою кожу, а глаза прищуриваются, глядя на меня сквозь темноту.
Я хмуро смотрю на него в ответ, но он притягивает мое лицо к своему, накрывает мои губы своими и впивается в меня пожирающим поцелуем. Это отвлекающий маневр, или его попытка, потому что нет такой части меня, которая могла бы забыть о другом мужчине в комнате.
Мурашки пробегают по моей коже от ощущения его взгляда на мне, обжигающего жара, и моя спина непроизвольно выгибается дугой. Мои узы тянутся к нему в темноте комнаты и увлекают его к кровати; зов сирены, которому он не может сопротивляться.
Интересно, как много Нокс может разглядеть в темноте без измененных глаз, действительно ли он может видеть мою киску, широко раскрытую для него, блестящую от доказательств пьянящего секса, который я только что имела с его лучшим другом. Я стону и зарываюсь лицом в грудь Грифона, моя спина выгибается еще больше, а одна из рук Грифона сжимает мои волосы, чтобы удержать меня там.
Я чувствую себя подношением, жертвой. Если я думала, что быть использованной узами Норта было горячо, то это не сравнится с происходящим сейчас. Мой Привязанный приносит меня в жертву моему поврежденному Связному. Тщательно прочерченные линии и молчаливые переговоры, где товаром являюсь я, мои узы и моя киска.
С минуту царит тишина, пока он стоит там и смотрит в темноту.
Затем я слышу, как он расстегивает ремень, как его штаны сползают на пол, и тихий шелест сбрасываемой рубашки. Я хочу повернуться, чтобы посмотреть на него. Хочу увидеть, возбужден ли он или смотрит на меня так, словно хочет уничтожить.
Я почти
Ему требуется секунда, чтобы опуститься на колени на кровати, по одной ноге по обе стороны от меня. Я безошибочно ощущаю жар его эрекции, когда он скользит по моей заднице, опускаясь вниз, чтобы провести по моей киске, пока не покроется влагой там. Я отталкиваюсь от него со вздохом, но он отодвигается от меня, полностью контролируя этот момент и не желая позволить мне что-либо взять прямо сейчас.
Даже удовольствие, которого так отчаянно жаждут и его и мои узы.
Поэтому я держу себя в руках, как хорошая маленькая Привязанная, и жду не очень терпеливо, пока он не решит сдаться. Боже, надеюсь, что он сдастся и трахнет меня, расположившуюся над другим моим Привязанным.
Спустя, кажется, целую вечность, Нокс скользит в мою киску, сперма Грифона немного вытекает из меня и стекает по ногам. Я хнычу от потери этого, мои узы бьются в моей груди, требуя еще, еще, всего. Отдать мне все это.
Его пальцы впиваются в мои бедра, и он держит меня так в течение минуты, насаженную на его внушительную длину, пока я не начинаю думать, что мне придется умолять его двигаться. Тогда, наконец, его бедра приступают к работе. Он жесток, в этом нет ничего от любовной Связи, но я стону, как распутница. Рука Грифона сжимается в моих волосах, его тело реагирует на мое. Слишком темно, чтобы он мог многое разглядеть, но звуков, которые мы издаем, достаточно, чтобы он был готов ко второму раунду.
Если бы я не боялась прервать Нокса и упустить этот момент, я бы потребовала, чтобы они оба трахали меня вместе, заполняли меня своими членами одновременно, пока я не буду готова лопнуть. Черт, я хочу чувствовать, как они оба двигаются внутри меня и подводят все ближе и ближе к забвению, пока я не превращусь в извивающееся месиво между их телами.
Я хочу больше.
Я чувствую, как Нокс сдвигается, в тот момент, когда его узы берут верх. Он наклоняется над моей спиной, обхватывает рукой мое горло и притягивает меня к своей груди, подальше от моего Привязанного, в явном акте обладания. Я ловлю выражение озабоченности на лице Грифона, когда мои глаза закрываются, моя киска сжимается вокруг члена Нокса, а его бедра продолжают входить в меня в жестоком темпе.
Его губы касаются моих.
Иногда я забываю, что он был первым из моих Связных, которого я когда-либо пробовала на вкус. Он был самым первым из них, кто поцеловал меня, насильно, но мои узы так же отчаянно тянулись к нему в тот день, как сейчас давят на мою кожу. Я хочу узы… Я хочу и его. Нокса и его узы. Я хочу их обоих, и меня убивает эта мысль. Что он сделал, чтобы заслужить такое желание с моей стороны?
Больше, чем мне хотелось бы признать.
Больше, чем признали бы большинство моих Привязанных, поскольку все, кроме, возможно, Норта, полностью смирились с его отношением. Но чем больше он мне говорит, тем больше мне кажется, что я могу заглянуть за занавес.