Вынужденная связь
Шрифт:
Грифон закатывает на нее глаза и проталкивается в здание. Даже в такой ранний час здесь полно народу, повсюду персонал, и все они смотрят на него с поклонением герою в глазах, открыто и понятно для всех. Они также все сглатывают от одного только присутствия моей Привязанной, и я наслаждаюсь чувством превосходства, которое это нам дает.
Все эти высококвалифицированные мужчины имеют дело с худшим из того, что может предложить наш вид. И все они смотрят на мою Привязанную так, словно она — ходячий кошмар.
Это больше не раздражает меня.
Я полностью смирился
— Боже милостивый, только не в такую рань! Я не могу иметь дело с этим умником.
Я оглядываюсь и вижу Вивиана, идущего к нам, его уголки рта опущены, когда он приветствует нас, хотя в его глазах мелькает огонек, когда он смотрит на Оли сверху вниз. Она улыбается ему в ответ, по-настоящему счастливая, а потом, конечно же, открывает свой умный ротик и начинает приставать к нему.
— Ты должен быть доволен моей самоотверженностью. Я больше не студентка колледжа, связанная несправедливыми правилами. Я могла бы в любой момент пойти домой, но все же я здесь, учусь сдержанности и правильному способу убивать наших врагов. Не за что.
Он закатывает глаза, и к нам подходит другой мужчина. Он выше Вивиана и шире его в плечах, и, несомненно, более мускулистый, чем даже я. Вдобавок, у него суровое выражение лица, однако он смотрит на Оли с интересом.
— Честное слово, Заклинательница душ. Никогда не думал, что увижу это.
— Я называю себя «она», а не «оно», но приятно познакомиться. Полагаю, ты Ансер. Я много слышала о тебе, — говорит Оли, немного сбавляя свою дерзость, так как над ней возвышается гораздо более крупный мужчина. Он не пытается запугать ее или как-то угрожать ей, он просто рассматривает каждый ее сантиметр, словно пытаясь увидеть какой-то признак ее Дара, вытравленный на ее коже.
Грифон переводит взгляд с одного на другого, а затем снова на Ансера. — Это Олеандр Фоллоуз, наша Центральная Привязанная. И да, она — Заклинательница душ. Именно благодаря ей Убежище было очищено от Сопротивления на прошлой неделе.
Господи Иисусе, неужели только на прошлой неделе у меня была самая лучшая ночь в моей жизни, за которой последовало одно из худших утр в мире?
Я обмениваюсь взглядом с Оли и вижу на ее лице то же неверие в то, что столько всего могло произойти за такой короткий промежуток времени. Тем не менее, мы все еще не приблизились к тому, чтобы избавиться от Дэвиса и остальной части его банды последователей-садистов.
Ансер протягивает руку и начинает загибать пальцы. — Заклинательница душ, два Торговца смертью, Нейро с непревзойденными способностями, неограниченный Перевертыш и… кто именно ты?
Рука Оли скользит в мою, когда я отвечаю: — Достаточно сильный, чтобы сдвинуть с места полуприцеп, и совершенно неразрушимый.
Он медленно оглядывает меня с ног до головы, а затем говорит: — Думаю, это мы еще посмотрим, не так ли?
Глава 19
Оли
Я просыпаюсь в целости и сохранности в своей кровати между Гейбом и Нортом, кошмар все еще цепляется за мой разум, холодный пот заливает тело, а сердце бьется так сильно, что мне кажется, будто оно пытается расколоть мои ребра и вырваться из груди.
— Меня сейчас стошнит, — заявляю я во всеуслышание, карабкаясь по телам, не особо заботясь о том, где окажутся мои конечности, и, пошатываясь, направляюсь в ванную.
Я не утруждаю себя закрытием двери, главным образом потому, что знаю, что недолго останусь одна. Хотя это невероятно стыдно — выблевывать свои внутренности на глазах у всех, я понимаю, что это неизбежно. Пока меня неудержимо рвет, холодная мокрая мочалка прижимается к моему лбу, а волосы откидываются с лица. Еще одна пара сильных рук гладит меня по спине в утешительном жесте, успокаивая меня, пока рвота продолжается, а я не превращаюсь в трясущееся и жалкое месиво.
Я без понятия, о чем был этот кошмар.
У меня нет никаких четких воспоминаний о нем, только страх, пробирающий до костей, и то, как мой желудок восстает против всего этого. Мои узы не регистрируют, что я в какой-либо опасности, но в моей груди тихо, как в могиле, торжественная тишина.
Они знают, о чем был этот кошмар.
— Что случилось, моя Привязанная? — шепчет мне Норт, когда рвота наконец прекращается, и тянется, чтобы прижать меня к своей груди.
Гейб спускает воду в туалете и снова берет мочалку, чтобы вытереть мое лицо, прежде чем отойти. Атлас стоит у двери, держась за раму и глядя на меня так, словно увидел привидение, но я подставляю голову под подбородок Норта и прижимаюсь к нему, пока паника медленно отступает.
— Это был кошмар. Я не знаю. Не знаю… — Я замолкаю, когда мой голос срывается, и снова прижимаюсь лицом к его шее, на этот раз еще сильнее.
Наверное, я причиняю ему боль, цепляясь так сильно, но его руки, словно стальные обручи, обхватывают меня, когда он притягивает меня ближе, как будто он с радостью спрятал бы меня под своей кожей, если бы мог.
Я пытаюсь принять его силу, но все, что я чувствую, это пустота… и ужас.
— Грифон уже спустился в учебный центр Так. Тебе нужно, чтобы я позвал его обратно?
Я качаю головой. — Мне не хочется снова засыпать, но сейчас я в порядке.
— Ты определенно не в порядке, — ворчит Атлас, но Норт встает, не выпуская меня из рук, как будто я ничего не вешу, и несет обратно на кровать.
Когда он понимает, что там, где я лежала, есть мокрое пятно, мой пот пропитал одежду и залил простыни подо мной, он издает звук недовольства и передает меня Атласу с указанием сесть, пока он исправляет ситуацию. Меня не очень волнуют потные простыни, но Норт всегда был очень щепетилен в том, как он суетится вокруг меня. Я уже знаю, что если сама не встану и не сменю пижаму, этот мужчина просто сделает это за меня, как только закончит с бельем.