Выпускник
Шрифт:
— Три копейки, — отвечает она, глянув на меня через плечо. — А ты с Луны что ли свалился?
— Почему с Луны? — жму плечами.
— Даже дети знают, сколько стоит газировка!
Да, не привык я еще к новым реалиям. А может и привыкать не придется. Проснусь и все, как раньше будет.
Выпив газировки, шумно ставлю стакан в нишу автомата. Подхватив авоську с продуктами, направляюсь в ту сторону, куда ушёл мужчина с толстым коричневым портфелем, набитыми школьными тетрадками.
Но
— Надо школу поблизости поискать, — решаю я.
Раньше все учились в школах в своих микрорайонах.
Оживляюсь, увидев двух пионеров в белых рубашках с красными галстуками, повязанными на шее, и ранцами за спиной.
Похоже, бедолаги во вторую смену топают в школу.
Шагаю за ними, как по навигатору.
Впервые сегодня радуюсь, что учусь мыслить по-советски.
Надо сказать, что развлечение это мне начинает нравиться. С каждой минутой втягиваюсь в игру всё глубже и глубже.
Вангую, еще сутки, и я вольюсь в это время. Будет что рассказать ребятам в субботу на товарищеском матче в футбол.
Спустя десять минут стою во дворе школы.
— Куда ты так торопишься? — ехидный голос крепкого парня с тяжелым взглядом одергивает меня раньше, чем, я натыкаюсь взглядом на носок его ботинка.
Вот упырь. Подножку подставил, в расчете, что я с разбега, распластаюсь перед ним на асфальте.
Не на того напал.
Останавливаюсь как вкопанный, оцениваю обстановку.
Подкараулили меня на углу здания. Отсюда не просматривается парадное крыльцо школы. Гады просчитали всё наперед.
Во дворе пусто как на Марсе, потому что давно начался урок.
— Коваль, брось его. На стрелку пора. А с Сомом успеем расквитаться, — невысокий пацан в темных брюках и светлой рубашке сплевывает на асфальт.
— Нет, Колян, — цедит главарь малолетней банды. — За ним должок.
Какой еще должок? Пусть сам себе платит.
Делаю шаг назад, хочу упрочить свою позицию, но упираюсь в какого — то ублюдка из банды.
— Свинтить хотел? — хрипит тот.
Молча оцениваю обстановку. Шестеро на одного? Как-то нечестно это, не по-советски что ли.
Малолетние бандюганы берут в плотное кольцо. А я как загнанный в угол зверь, прислушиваюсь ко всему, что творится — слышу прерывистое дыхание. И как опытный мужик, побывавший в сотне драк в прошлой жизни, оцениваю жесты, повороты голов, набыченность в глазах -осознаю — готовятся к схватке.
— Принес деньги? — ухмыляется Коваль.
Смотрю на него исподлобья, — лицо у парня плоское, глазки сужены — темные буравчики, нос кривой. Видно, боксом занимается, там и подправили.
— С какой стати, — хмуро бросаю я. Не
— Ты мне сотку должен, Сом! — цинично хрипит вожак.
— Вконец, офигел, — цежу в ответ.
Концентрирую внимание сразу на троих, что надвигаются на меня. В этот момент сбоку Колька внезапно выбивает их рук авоську, та с грохотом падает на асфальт. Бутылки разбиваются, в сторону разлетаются осколки и молоко льется под ноги.
Во мне закипает злость, бурлит, рвется наружу.
Сцепив крепко зубы до скрежета, я, как боец на ринге, рвусь в бой.
Пацан, тот что слева от Коваля, двигается в мою сторону первым. Он крепкий, широкоплечий, играет на публику мускулами. Такого можно одолеть, используя против него его же вес.
Просчитываю траекторию удара, и в этот момент мой взгляд выхватывает в руках пацана блестящий предмет.
Твою мать!
Кастет.
Интересно, он у него для понтов, или всё же он умеет им пользоваться?
Проверить сей факт удается только на практике.
Бам. Кулак с кастетом летит мне в грудь.
Ловко уклоняюсь от удара, и дебил прошивает своего же товарища, что караулит за спиной.
— Дебил? — тот взвывает белугой и отступает в сторону.
Второй нападающий выдвигается в мою сторону.
— На! — резко выбрасываю руку вверх, удар приходится по плечу. Бью его острым коленом в живот. Пацан сгибается пополам.
Не удается порадоваться тому факту, что маслы тоже можно неплохо использовать в драке.
Но уже следующий летит на меня.
Уворачиваюсь, он промахивается, пролетает мимо и врезается в стену.
Бью ногой другого подоспевшего сзади, хочу освободить себе путь. Отпрыгиваю назад.
Сразу трое нападают на меня. Одного успеваю встретить, заломить ему руку. Второго припечатываю ногой. Но третьему удается нанести мне удары под дых. Не успеваю вздохнуть, как он сбивает меня с ног, падаю на асфальт.
Мать твою! Уроды.
Словно кадры киноленты мельтешат перед глазами. Оглушительные удары, свист, мат.
В ход идут тяжелые ботинки. Поднимаюсь на ноги, немного шатает.
— Ублюдки, — сплевываю кровью.
— Атас! Сан Саныч идет, — раздается звериный рык.
— Завхоз! — орут, надрывая глотки упыри.
— А ну, шпана, разошлась, — хриплый мужской голос, словно издалека врывается в мое сознание.
В ушах виснет оглушающая тишина, разрезаемая топотом убегающих ног.
— Два месяца идут разборки. Что им неймется?
Два месяца? Всё настолько серьёзно?
От злости вена вздувается на виске. Получается, именно мне нужно разобраться с этой паршивой бандой?