Выпускной. В плену боли

Попова Любовь

Она моргает, упирается ладонями в грудь. Я уже жду сильный толчок, новое сопротивление, очередной скандал, а Ася вдруг улыбается уголком рта, чуть усмехаясь, стягивает ноготки, царапая кожу…

— Лжец… — шипит она и проводит языком по губам… Бляяя… Крышак летит.

Я накрываю рот, толкаю язык, взрываясь предвкушением, понимая, что сейчас готов даже сдохнуть, но взять ее. Трахнуть так, словно живем последний день. Последние минуты.

Мои руки словно своей жизнью живут. Тянутся от лица к груди, сжимают через ткань,

тут же забираются под нее, сжимая обе груди сильно, жадно, до ее вскрика.

— Больно?

— Да.

— Терпи.

— Мудак, — шепчет в губы, прикусывает нижнюю, тянет. Сильно, до крови, которая ощущается металлическим вкусом. Но это лишь сильнее будоражит сознание, впускает в него грязные картинки того, что еще она может прикусить… – Больно? Терпи.

В этот момент словно кто – то рубильник переключает. Нежность становится ненужной бумажкой, и мы просто сминаем ее, выбрасывая. Одновременно, смотря друг другу в глаза.

Рву платье с треском, пальцами сильно сжимаю соски…Выкручиваю.

Ася дергает мои волосы, а я жадно ее целую.

Я ощущаю себя голодавшим зверем. Целую, рот вылизываю.

Хаотично. Бездумно. Влажно. Грязно. С сочными звуками, самыми приличными из которых стоны…

Я оставляю грудь, тяну руку вниз.

Ася ноги раздвигает, окружая меня ими, захлопывая ловушку. Рука все ниже, грохот сердца в тишине все громче. Сдергиваю штаны. Быстрее, быстрее. По члену скозняком словно раскаленным воздухом полоснули.

Втягиваю воздух, прижимаясь плотно к промежности, чувствуя ее влагу, ее дыхание. Оно окружает меня, увлекает в свое жерло. Вокруг холодно и лишь мы одни источник тепла.

Толкаю бедра, проникая головкой в жаркую глубину. Туго. Так туго, что болезненно член перетягивает. Сжимаю челюсти. Ася морщится, но в глаза смотрит.

— Терпи, терпи, — говорю то ли ей, то ли себе, с каждым словом преодолевая еще один рубеж. Коротко смотрю вниз, туда, где половые губы раскрылись цветком под давлением ствола. Еще немного, еще… Пока он весь не скрывается в глубине, пока из груди не рвется позорный немужской стон…

Ася все напряжена, меня самого колотит… Все внутри дрожит, дребезжит как стекло, которое вот-вот взорвется. Воздуха почти не осталось. Перед глазами круги. Но тело само двигается.

В голове белый шум и лишь одна мысль бьется, словом рвется.

— Почему мы не делали этого раньше, Ась…

Она головой качает, рот открывает, издавая сочный стон, которые я ловлю губами.

— Больно? — отвожу бедра назад и снова в нее. В башке все смешалось. И торопиться нельзя, и не двигаться невозможно.

— Не знаю. Странно… — новый рывок и мягкий стон. Ее руки на плечах, ноготки в коже. Бля, башка кружится.

— Как странно… Говори, хочу слышать, что ты чувствуешь… — впервые, наверное, хочу знать… Потому что молчит, потому что хрен чего вытянешь.

— А ты, что чувствуешь ты? — целует влажно, коротко,

то в глаза смотрит то вниз, где член поршнем входит. Еще рывок. Так узко. Так горячо.

— Как будто на каруселях, даже на американских горках, на самом верху, как будто еще немного и вагончик вниз сорвется и внутренние органы в свободном полете… Чувствуешь это? Похоже?

— Никогда не каталась на каруселях. Разве что в детстве, на качелях, — говорит с трудом, дышит все чаще, подчиняясь ритму толчков. — Но что – то похожее да.

— Тогда держись, Ась, покатаемся вместе. Представляешь, с горы, на полной скорости.

— Только держи меня, — просит она, когда разгоняюсь, когда срываюсь вниз, когда больше не сдерживает нежность, страх, сомнения, когда руки канаты, а губы вода.

И мы пьем друг друга, пока я вбиваю ее в твердый пол.

Мы пьем друг друга, пока меня желание плетью бьет, подгоняет, заставляет не сексом заниматься, а выбивать дух. Трахаться сильно. Брать жестко. Двигаться остервенело. Не прекращать движений, пока кольцо внутри ее тела не сжимается, пока у меня перед глазами не темнеет от удовольствия, что буквально стягивает горло, заставляя содрогнуться.

Торможу себя, выдергивая член из влажного плена, сдерживая сперму, в себя приходя.

— Что? – не понимает Ася, смотрит на меня. Глаза огромные. Губы пухлые. Охуенная она сейчас… И каре ей идет.

— Чуть не кончил просто. Ща… — дышу шумно, член у основания сжимаю. — Ты не кончила?

— Нет. Да и как…

— Бля… — дергаю за ногу, чтобы легла. Отвожу ее в сторону, раскрывая шире, снова между складок толкаюсь, смотря как от простых движений грудь дергается. Красиво так, пиздец… Пальцем нахожу клитор…

В глазах Аси безумие, в моих твердая решимость.

Она тянется руками, хочет мои убрать, но я толкаю их.

– Глаза закрой, — мотает головой. — Закрывай!

По клитору кружу, все быстрее внутрь толкаясь, чувствуя, как наконец плотное кольцо сжимает внутри.

Смотрю как Ася открывает рот.

Не может издать ни звука, словно задыхаясь, только выгибается телом, сжимая руки в кулаки.

Давай, давай, еще…

Последний раз, глубоко внутри, удар по нервам и оргазм, что заставляет рассыпаться осколками стекла.

Я просто падаю на Асю, роняя себя на ее дрожащее тело.

— От своей руки иначе, — шепчет она мне в шею.

— Еще бы… И это только начало. Скоро ты сама на мой член будешь прыгать.

***

Не ищите любви там, где есть лишь похоть...

Глава 30. Ася Чебрец

Я словно на волнах. Они несут меня в самый центр моря, на котором я так хотела побывать. Мечтала…

Я раскинула руки, я просто вдыхала эту беспечную бесконечность, что несла меня все дальше и дальше за пределы реальности…