Выродок. Часть вторая
Шрифт:
Она кивнула, как бы обозначив окончание своей тирады, но во время этого кивка сумела быстро прошептать: – Лохмоть – Кемач твой!
Но тут вмешался Кун. Он неожиданно шагнул в сторону мародёров и заговорил:
–Не слушайте её! Не слушайте! Она действительно не в себе! Я ж знахарь и могу определить такое! И ещё я боюсь, что эта помешанная приведёт нас к гибели!
Кун произносил всё это каким-то противным визгливым голосом, постепенно повышая интонацию:– Мне плевать на остальных, а я согласен! Я стар и сыт по горло этой беготнёй! Забирайте всё, о чём говорили и позвольте нам вернуться домой! Спасите нас от неё!
Говоря всё это, Кун быстрым шагом, постоянно оглядываясь, пересёк разделяющее
Звук вырываемого из ножен кинжала застал всех врасплох. Кун ловко поддел кончиком вытащенного у мародёра оружия, расстеленную на камне плёнку, швырнул её в лицо брату Валваль и тут же полоснул Дзака по открытой шее. Ближайший харайшин бросился к нему, но знахарь швырнул навстречу твари обмякшее тело мразоты и кинулся прочь. Харайшин рванулся за ним, но ему сильно мешал натянувшийся поводок. Его хозяин, хрипя, тянул руки к лицу, пытаясь содрать яд ики, причинявший ему невыносимую боль и не давал зверю свободу манёвра. Второй харайшин метнулся в сторону эльмы и сдерживающий его кожаный шнур не выдержал, лопнув почти возле петли, одетой на руку Кемача. Но ещё за несколько мгновений до этого Юллин побежала.
Она бежала в лес, туда, куда указала Минга, говоря о сайтаре. Стволы мелькали перед глазами, гибкие кусты хлестали её по лицу, но она, не сворачивая неслась, слыша за спиной хриплое, звучное дыхание харайшина. Но эльма не думала о нём. В её голове сначала негромко, но всё нарастая и нарастая звучали слова, подсказанные кем-то из далёкого прошлого. И ещё одно немного перевешивало чашу весов в её пользу. Она была небольшой, хоть и непризнанной частью того, что её окружало. А дитя пустыни, харайшин, был абсолютно чужим, инородным для этого леса.
Зверь почти настиг эльму, когда она увидела тёмно-красный всполох между тёмными стволами. Сайтар был на месте и, судя по тому, как задрожали его ветви, он был готов к размножению, он ждал свою жертву, приговорённую подарить жизнь его потомку. Как во сне Юллин видела выдвигающуюся рывками острую длинную иглу, нацеленную в её сторону. Она ещё успела заметить торчащий над сайтаром голый сук, с которого и спрыгнула когда-то Минга и тут же закричала, сбивая при этом дыхание, буквально отдавая себя на милость того, к кому она обращалась – к окружавшему её лесу:– Я – дочь своей матери! Я – часть тебя! А сзади смерть! Сме-е-ерть!!!
Из последних сил Юллин подпрыгнула и уцепилась за сук, сильно поджав ноги. В то же мгновение тяжёлое тело харайшина ударилось в ствол. Дерево содрогнулось, и эльма полетела на землю, не удержавшись на гладкой древесине. Она не успела сгруппироваться, и от сильного удара спиной о торчавший корень у неё перехватило дыхание. В глазах Юллин потемнело, и она потеряла сознание.
Открыв глаза, она тут же с криком откатилась в сторону и села, поджав ноги. Оскаленная пасть харайшина была буквально в двух шагах, но уже никому не угрожала. Сайтар не промахнулся. Игла вошла в основание верхней челюсти и, пробив его, пронзила злобный мозг зверюги. Харайшин подох сразу, даже не успев заскулить перед смертью. Юллин тяжело приподнялась. Сильно болела ушибленная при падении спина, руки и лицо саднило от порезов и царапин, полученных при сумасшедшей гонке. Но, несмотря на это, Юллин повернулась к кустарнику и, превозмогая боль, низко поклонилась ему, после чего, подняв голову к верхушкам деревьев тихо сказала: « Спасибо!» Нужно было торопиться, спешить назад, где её товарищи бились сейчас с мразотой. Уходя, она всё же обернулась. Харайшин тёмным
Возвращаясь назад, она услышала встревоженные голоса. Юллин хотела уйти с тропы, на всякий случай, но тут, буквально ей на плечи рухнул Гарлин. Закрутившись вокруг ног, он урчал, подняв умную морду и эльма отчётливо поняла, что бой у чаши закончен. Присев на корточки, и опять поморщившись от боли, она ласково трепала грайса за уши и гладила его.
–Справился, справился,…вижу! – она положила руку Гарлину на загривок. – Так! А это что?
В жёстком покрое грайсовой шерсти, она увидела небольшую проплешину.
–Достал он тебя! Как же так, Гарлин?– она шутливо нахмурила брови.– А-я-яй! Разленился ты у меня, раздобрел на Касамовых харчах! Будем исправляться! Спокойной жизни ещё долго не будет!
Кот прекрасно понимал, что всё это говорилось по-доброму, что хозяйка страшно рада видеть его живым и здоровым, поэтому он продолжал урчать, положив ей голову на колени и заглядывая Юллин в глаза.
–Вот они! – раздался громкий девчачий голос. Минга немного запыхалась, пока бежала по тропинке, но тут же кинулась к эльме и обхватила её руками. Не удержавшись, Юллин уселась на пятую точку и охнула. Спина отозвалась на это движение резкой болью.
–Ты ранена? – подоспевший Охотник тут же встал возле эльмы на колени, и принялся осматривать, осторожно поднимая ей руки.
–Ещё один лекарь на мою голову! – засмеялась эльма. – Или ты только обо мне такую заботу проявляешь?! А то всё по частям рассматриваешь, и вдруг – такая возможность!
–Да ну тебя!– Лохмоть вскочил на ноги.– Возишься тут с ней, а она….
– Не обижайся! Это я от радости языком что ни попадя мелю. Поможешь встать? – эльма протянула руки Лохмотю. Тот, ещё немного посопев, взял её ладони и рывком поднял эльму с земли. Юллин опять охнула и невольно схватилась за спину.
– Всё же ранена?!– всё недовольство Лохмотя как ветром сдуло и на его лице отразилось неподдельное беспокойство.
–Спину ушибла, когда с дерева летела,– морщась, пояснила Юллин.
–А харайшин? – вмешалась Минга, схватив эльму за руку и заглядывая ей в лицо.
–Кормит Великую Рыбину! – жёстко усмехнулась эльма.– И сайтар пока больше не опасен.
–Он его … – догадалась девчушка. – Ух ты! Как ты так сумела?
–Потом, – Юллин хотела махнуть рукой, но обнаружила, что за левую её держит Минга, а правую так и не отпустил Лохмоть. – Кгхм, – несколько смущённо кашлянула эльма и осторожно освободилась. – Двигаться давайте,– словно не замечая общей неловкости, произнесла она. – А то, сейчас сюда все прибегут…
Она сделала несколько шагов и обернулась. Двое так и стояли, смотря ей вслед. Взгляды были разными: требовательно – удивлённый Минги, внезапно вспыхнувший некой догадкой и полный печальной задумчивости Лохмотя, поспешно опустившего глаза.
–Вы чего? – недоуменно спросила Юллин.
–Ничего! – ответила Минга, а Охотник промолчал, словно не слыша вопроса.
–Ну так идёмте!– уже нетерпеливо сказала эльма. – Чего встали-то как два дерева на дороге?
Минга посмотрела на Лохмотя, потом на Юллин и пошла следом за эльмой. Вскоре Минга обогнала её и остановилась. Она что-то хотела спросить, но в последний момент передумала, и ещё раз посмотрев на Юллин, побежала следом за грайсом, давно уже исчезнувшим за поворотом. Эльма покачала головой. Этот взгляд Минги она уже прекрасно знала. В голове у девчонки созрела некая идея, и несносное дитя скорее удавится, чем откажется от своей задумки.