Выродок

Лец Павел

– Кто за то, чтобы исполняющим обязанности Президента назначить Фрэнка Фрэнка?

Первыми, как и было уговорено, на колени стали три члена Верховного Совета, все комиссары; поколебавшись, начальник Генштаба (с ним накануне обстоятельно побеседовал Василий). Наступила пауза, и Дэйв искусно прервал её, сам склонившись перед Вице-президентом. Секунда и раздалось:

– Признаю!

Дворец окончательно определился с позицией, и за ним по команде присягнула окружавшая зал Дворцовая Гвардия. Народ не выдержал. Сила демонстрировала выбор. Участники присоединялись к присягнувшим, опасаясь оказаться последними. Впрочем, последними смирились Джон и Герберт, понуро уткнувшись взглядом в пол. Партия Фрэнка праздновала победу.

Следующее утро Дэвид Хитвол встретил в звании полковника.

Дэвид Хитвол. Район номер три.

Бурное развитие событий, активным участником которых стал

Дэйв, привело его к мысли о реализации более радикальных кадровых реформ в районе. Число дел государственного масштаба, поручения Вице-президента требовали больше времени, и Дэйв опасался потерять нить управления вверенной территорией. Не можешь сам - подбери толковых помощников. И Дэйв начал поиск, сперва посоветовавшись с женой. Элеонора живо откликнулась на проблему мужа. На экономическое направление кандидатуру подыскал шурин. Давыдов познакомил с однокашником, Луисом Батонга. Парень имел репутацию финансового гения, однако уже в годы обучения попал в изгои из-за вскрывшейся неправильной сексуальной ориентации. Честно говоря, внешний вид и манеры у него оказались соответствующие. Батонга болтался без работы, родне едва хватало сил спасать его от лагеря, и он явно ожидал услышать очередной отказ, но Дэйв лишь хмыкнул, с удовольствием представив лицо наследника, если к нему сунутся с жалобой на Хитвола, пригревшего ублюдка. Дальше пошло один к одному. После Батонга к Хитволу потянулись «униженные и оскорблённые», одарённые и даже талантливые, но по тем или иным причинам не нашедшие себя в системе специалисты. Хитвол принимал. И всё же Дэйв менял районный аппарат с оглядкой, мягко, без скандалов избавляясь от коррупционеров и бездарей, однако не зачищал всех подряд, оставляя и опытных управленцев. Вскоре сформировалась группа, которую предстояло превратить в команду. Требовался Помощник Главы района - человек, отвечающий за всё. Этим завершающим штрихом, по совету тёщи, стал Робер Демекес, потомственный Историк, отличный руководитель, с выпуска до пятидесяти лет просидевший помощником в глухой занюханной провинции по одной простой причине: его отец (кстати, когда-то работавший в третьем районе) был заподозрен в заговоре и подвергался принудительному перевоспитанию. Глянув в жесткие глаза Демекеса, Дэйв понял: этот землю готов грызть, лишь бы выбраться из нищеты, весьма хороший пастух для своры выдающихся индивидуалистов. Итак, каждый видел в работе на район номер три шанс изменить судьбу, каждый испытывал благодарность к Хитволу, и Дэйв надеялся на преданность подчинённых. Задачу поставил простую - превратить район в спокойное и процветающее место. Срок исполнения - два месяца на разработку программы и три года на реализацию.

– И прошу вас, - завершил он своё выступление, - меня не подвести. Я щедро награждаю за успех. Но не люблю неудач. И наказывать тоже умею. За работу!

Так начался эксперимент управления третьим районом.

Дэвид Хитвол. Расследование.

Дело Бирбака/Обгумена буксовало. День тянулся за днём, а ясности не прибавилось нисколько. Дэйв в очередной раз просмотрел запись допроса вдовы Обгумена. Жена главы, женщина довольно крупная, прибыла в ночь убийства. Она оставила детей на отдыхе и рассчитывая проведать мужа, но застала лишь труп и следствие. Вы-глядела она не то что потрясённой, а какой-то «выхолощенной». Тупо уставившись в пол, отвечала на вопросы Курина односложно, объяснить ничего не могла, ничего не знала и предположений не имела. По окончании молча встала и ушла, передвигаясь механически, как робот. Хитвол не извлёк пользы из повтора и вынужденно признался самому себе, что лишь один вывод является очевидным: связанные между собой убийства есть результат действий людей с весьма широкими возможностями. Цель их деяний оставалась непонятной и постепенно всё больше и больше беспокоила Хитвола. Раскол в правящем классе, последовавший после фактической смерти Восьмого Президента, обострение борьбы за власть привели к ослаблению системы, и в эти смутные времена следовало ожидать активизации разных скрытых сил, которые совсем недавно и не мечтали о подобной перспективе. Несмотря на горячие уверения Историков района о полном контроле над обстановкой, Дэйв больше и больше волновался. Чувство угрозы собственной безопасности из малого червячка, грызущего спокойствие Хитвола, превратилось в беспощадного удава, охватившего Дэйва и удушающего каждую секунду его бытия. Ощущение приближающейся опасности отличалось от испытанного на Марсе, это было нечто иное, но не менее, а может, и более отчётливое и неизбежное. И Дэйв абсолютно уверенно, хотя и бездоказательно считал себя следующей жертвой неведомых убийц.

«Надо что-то делать», - решил Хитвол, когда страх окончательно разбудил желание действовать.

Для начала проконсультировался с Помощником:

«Ты следишь за моим здоровьем. Может быть, я заболел? Это бред преследования?»

«Интерпретативный бред я исключаю сразу. За вами не замечалось ничего подобного.

Да и прочие виды… Предположение неуместно. Вы в абсолютном порядке».

Тогда Дэйв засел дома и провёл полнейший анализ своего расписания дня. Дом и Дэйв распланировали устранение районного Исто-рика Дэвида Хитвола во всех возможных вариантах и подвариантах, а также методы борьбы с противником. На основе созданных рекомендаций Дэйв отказался от поездок и ограничил своё передвижение от Дома, где он пребывал в полной безопасности, до офиса районного центра, в котором покушаться на Хитвола тоже весьма бесперспективно. Оставалась дорога на работу и обратно. Выработали пару десятков меняющихся непредсказуемо маршрутов. Укрепили трансполёт. Увеличили охрану до шести вооруженных до зубов роботов. Модернизировали защитный костюм. Успокоение не наступило. Как-то домой заскочил дядя и застал племянника за приготовлениями. Василий воспринял озабоченность Дэйва с полной серьёзностью и на следующий день прислал последнюю модель кресла-капсулы, защищавшего пассажира трансполёта при взрыве машины.

Накануне покушения Дэйву приснилась мать. Больная и измождённая, она звала сына к себе, протягивая к нему жилистые, в узелках вен, руки. То ли о помощи просила, то ли охранить хотела. Дэйв проснулся в холодном поту и с утра настроился на неприятности. Они не заставили себя долго ждать. На подлёте к офису Дэйва буквально пронзила стрела тревоги, и в то же мгновение на крыше высотного здания блеснул выстрел.

«Зенитный комплекс “Арбалет 3М”», - успел сообщить трансполёт, пытаясь перейти в противозенитный манёвр, но в ту же секунду сгусток огня врезался в машину. Грохнул взрыв, и одновременно могущественная рука выдернула Дэйва из пламени и, вдавив в кресло, швырнула прочь. Очнулся Дэйв на земле. Между домами плавились остатки трансполёта и охраны, сам же Хитвол, ошеломлённый происшедшим, но физически абсолютно невредимый, самостоятельно вылез из спасательной капсулы. Заблокировав Помощника, несколько минут Дэйв выслушивал сигналы тревоги и переговоры Историков, гаИ и даже службы безопасности Президента, слетавшихся на место происшествия и полностью уверенных в гибели Хитвола. Тем прият-нее было потом видеть их изумлённые лица. Особенно запомнилось совершенно ошеломлённое лицо уже «похоронившего» начальника Курина.

* * *

«Стрелка не нашли. Самоуничтожился. Никаких биологических следов. Ни одного пропавшего без вести гражданина не зафиксировано. Все Контролёры планеты проверены. Серийный номер “Арбале-та 3М” отсутствует», - завершил сообщение Помощник.

«То есть стрелял тот, кто никогда не рождался, не жил и не имел Контролёра. Из оружия, которое не производилось. Здорово».

Дэйв ожидал подобного и не особенно удивился. Можно даже гордиться. Покушение на высшем уровне. Суперсовременный переносной зенитный комплекс, подобные только начали поставлять в армию. Человек-тень. Круто.

Сработал вызов, в комнате возникло изображение Вице-президента. Не здороваясь, он затараторил:

– Враги. Кругом враги. Я счастлив твоим спасением. Держись. Мы скоро найдём подлых заговорщиков.

Фрэнк исчез так же внезапно, не дав Дэйву вставить и слова. Служба безопасности Президента взяла расследование покушения на члена Президентской семьи в свои руки.

«Вот интересно: что у них получится?» - подумал Дэйв, безмятежно растянувшись на кровати. Он наслаждался покоем. Стрелок, уничтоживший трансполёт, прикончил и страх, терзавший Дэйва последнее время.

К сожалению, следующий день принёс огорчение. Утром по всем официальным каналам объявили о раскрытии заговора, во главе которого стоял клан Саидов. Предатели планировали убрать наследника, но служба безопасности предотвратила коварный замысел. Чуть не погиб принц Дэвид Хитвол, являвшийся мишенью номер два.

«Вот мерзость придумал», - расстроился Дэйв. Теперь его имя станут связывать с гонениями на Саидов. Противно.

«Вас вызывают во Дворец», - вмешался в размышления Помощник.

Дэвид Хитвол. Власть.

Макс Саид плавал в жидкости розового цвета, что наполняла прозрачный куб, в который поместили тело изменника.

– Вот, - гордо сказал Вице-президент, - новое изобретение. Подследственный испытывает постоянную боль по всему телу, не прекращающуюся, но не переходящую за грань.

Этот экземпляр, - он махнул рукой на жертву, - не продержался и пяти минут. Все подписал, во всем сознался.

Дэйв остановился, изучая перекошенной мукой лицо врага. Странно, однако чувства удовлетворенной мести не было.

– Смотри, - продолжил экскурсию наследник, - как мы обустроились.

Он горделиво обвел взглядом зал, забитый всевозможным оборудованием, сосудами с «законсервированными» жертвами. Деловито сновали служащие, передвигались вечно занятые роботы, стонали и взывали о пощаде подследственные. Сегодняшний день полностью посвящался семье Саидов. Все они, от мала до велика, пребывали здесь.

– С данной фамилией покончим раз и навсегда, - ораторствовал Вице-президент.
– Щадить врагов нельзя. Оставишь одного - вырастет поле сорняка.