Вырванное сердце

Сухаренко Алексей Иванович

– Она так и осталась там. – Зинаида Фёдоровна прижала одеяло к лицу. – Оно ещё хранит запах моей дочери.

– Какой дочери?! – взвизгнул Канцибер. – Ты что, опять блажишь?!

– Моей нерождённой дочери, – спокойно, с неким фатализмом произнесла Царькова, не обращая внимания на его истерический крик. – Это мне перед смертью Господь послал Марию, чтобы я всё вспомнила. Для моего покаяния…

* * *

Ранним утром младший инспектор уголовного розыска из отдела наружного наблюдения старшина полиции Николай Куксов занял наблюдательный пункт напротив подъезда Андрея Нужняка и доложил по служебной рации в дежурную часть, что прибыл на место. Сегодня

объект слежки был выходной, поэтому работы могло оказаться очень много. Одно дело – сидеть в тёплой машине и следить за объектом из автомобильного салона, и другое – следовать за ним как тень по холодным промёрзшим улицам города, ждать его снаружи, на морозе, пока он заходит в небольшие магазинчики и киоски. Вчера напарнику повезло – он проводил его на работу, а потом восемь часов занимался своими личными делами и только вечером опять проводил его с работы домой. Это было грубое нарушение, за которое могли и выгнать, но ребята из «наружки» всё равно шли на этот оправданный риск, чтобы получать хоть какие-то дивиденды от своей серой и тяжёлой работы.

Не успел Куксов откинуть водительское кресло, чтобы расположиться поудобней, как из подъезда вышел его объект. Нужняк был не один. Рядом шла ворчащая мать. Инспектор уменьшил звук магнитолы и стал крутить ручки стеклоподъёмника, надеясь услышать их разговор, но было уже поздно – они подошли к соседнему подъезду и вошли внутрь.

«Пошли к потерпевшей», – отметил мозг полицейского.

Он включил рацию и передал в дежурную часть информацию по передвижению вверенного ему объекта. Не успел он дать отбой, как заметил во дворе недавнего сослуживца, капитана полиции в отставке Егора Грачёва, который внимательно осматривался по сторонам, словно кого-то искал или проверял, нет ли за ним слежки. Мужчина также зашёл в подъезд к бывшей олимпийской чемпионке, и сотруднику полиции снова пришлось связываться с отделением, чтобы передать очередное сообщение. Он знал, что капитан Грачёв подозревается в соучастии в преступлении, и полагал, что эта информация будет для следственной группы весьма кстати.

Дежурный, как только в отделение пришёл подполковник Козлов, отправился докладывать начальнику отделения полиции сводку происшествий, в том числе и информацию от наружного наблюдения. Алексей Иванович не откладывая вызвал следователя и Власова, чтобы обсудить подозрительное сборище на квартире потерпевшей.

– И сходи сними видеозапись с подъезда, у меня есть подозрение, что преступница могла пройти ночью, – приказал он своему подчинённому.

Через полтора часа они уже располагали доказательствами того, что обвиняемая прошла в подъезд к Царьковой сразу после полуночи.

– Похоже, они там какие-то разборки устроили, надо к ним вваливаться и брать её тёпленькой, – радостно и нетерпеливо потирал руки Власов.

– Не уверен, что судья даст так быстро санкцию на обыск, – возразил следователь, – проще брать всех при выходе. Поставить засаду на ночь, чтобы она никуда не делась. А там, может, и судья даст «добро».

– Так тому и быть, – подвёл итог совещания начальник полиции, распускающий сотрудников, но в дверях показался дежурный с новой информацией от выставленной «наружки».

– Из подъезда выбежали объект наблюдения и его мать, – доложил офицер дежурной части, – все в повышенном эмоциональном состоянии.

– Спасибо, можете быть свободны, – поблагодарил его начальник, но дежурный не уходил.

– Товарищ подполковник, когда я уже шёл к вам на доклад, позвонили из ДПС и сообщили о ДТП с летальным исходом, – добавил важную информацию дежурный офицер. – Грузовик размазал жигулёнка.

– Этим пускай ДПС занимается, –

отмахнулся Козлов, которому не терпелось оценить с подчинёнными информацию из места слежки.

– Дело в том, – продолжал топтаться на месте дежурный, – что по номерам «жигулей» установлено, что машина принадлежит нашему бывшему сотруднику. Капитану Грачёву!

– Кто в машине? – хором вырвалось у всех трёх.

– Женщина без документов, – доложил офицер.

– Поехали все на место! – вскочил из-за стола подполковник.

Вскоре служебная машина с включённой сиреной доставила полицейских на место дорожно-транспортного происшествия. Глазам сотрудников полиции представилась неприглядная картина трагической автомобильной аварии. Грузовой ЗИЛ с вогнутым от удара бампером и сдвинутым набок капотом и груда железа, в очертаниях которого угадывалась легковая машина отечественного автопрома. Крыша «жигулей» была срезана специальной бригадой МЧС и лежала поодаль, там же лежало и тело, накрытое тёмной полиэтиленовой плёнкой.

– Кто же там, под плёнкой? – обернулся на своих сотрудников Алексей Иванович. – Вы тоже так думаете, как и я?

– А как вы думаете? – не понял Власов. – Женщина в машине Грачёва? Но не обвиняемая ведь? По записям камеры она не выходила из подъезда Царьковой!

Козлов подошёл к трупу и откинул край покрывала. Он почему-то думал, что и сейчас увидит, как два года назад, искорёженное женское тело с разбитым до неузнаваемости лицом. Но нет, под плёнкой оказалась разыскиваемая ими преступница, лицо которой почти не пострадало. Только глубокая рана в области виска, окрасившая её волосы в бурый цвет.

– Она! – Козлов услышал за своей спиной радостный голос лейтенанта Власова. – Наша! Нашлась!

– Чего ты радуешься? – одёрнул его Алексей Иванович.

– И то верно, – сдал назад подчинённый, по-своему поняв его окрик. – Теперь мы Грачёву замучимся доказывать соучастие.

– Грачёв вообще не при делах, – послышался голос следователя. – Его просто подставили. Я получил вчера информацию с регистрационной палаты о том, что квартира переоформлена и продана некому Алиеву.

– Вот как? – изумился Власов. – Вот ведь суки!

К полицейским подошел капитан ДПС и доложил, что авария произошла в результате обоюдного нарушения водителей, один из которых превысил скорость, а второй не уступил на нерегулируемом перекрёстке.

– Чей грузовик? – поинтересовался подполковник.

– Машина из автопарка городской службы перевозок, арендуемая какой-то благотворительной организацией, – пояснил офицер дорожной службы. – Название не помню, надо в путёвке посмотреть.

– Наверняка «Ангела» машина! – с радостным реваншизмом заявил Власов. – Мне их контора давно не нравится.

– Вызывайте Грачёва, – не обращая внимания на слова подчинённого, распорядился начальник, – посмотрим, что он на этом опознании скажет…

…Грачёву показалось, что Царькова погрузилась в гипнотическое состояние, когда человек находится физически здесь и в то же время мысленно совсем в другом месте. Такое он раньше видел на выступлении известного гипнотизера, который на глазах публики заставлял вызванного из толпы человека вспоминать своё предыдущее жизненное воплощение. Погружённый в гипноз мужчина становился женщиной, наложницей турецкого султана и начинал исполнять танец живота. Это было дикое зрелище, словно нормальный человек прямо у тебя на глазах сходит с ума. Что-то примерно такое было и с Царьковой, когда словно под гипнозом она говорила непонятные вещи, которые практичный мозг бывшего полицейского, привыкший оперировать логическими схемами, отказывался принимать. Не желающий слушать её «галиматью» Канцибер поспешил уйти.