Выскочка, научи меня плохому
Шрифт:
Степыш и Леха остаются в клубе, а Круглов везет нас домой, где Света выбирается из машины первой с недовольным лицом идет к двери, исчезая в подъезде. Максим же останавливается около меня и переминается с ноги на ногу.
— Спасибо тебе. — Говорю ему, чуть ли не ломая пальцы от неловкости, которую испытываю в этот момент.
— Мы так и не поговорили, — тяжело вздыхает и смотрит в глаза, словно гипнотизирует, — хоть ты и ответила на вопрос, но надеюсь, что могу рассчитывать еще на одну встречу.
— На лекциях часто будем встречаться.
— Не-е-е, — усмехается он, качая
Толкаю его в плечо. Молчим. Он слишком близко находится. В глаза смотрит так пристально, что у меня коленки подкашиваются. Сердце застревает где-то в районе горла, когда Макс наклоняется с явным намерением поцеловать. Вот сейчас я точно не против. Или против? Нахожусь в предвкушении чего-то нового. В груди щемит, и дышать не могу нормально. Доли секунды остаются до соприкосновения губ, как…
— Нет! Ну ты скоро?! Я устала ждать. — Нытье Светки заставляет отпрянуть друг от друга.
Макс проводит рукой по волосам, а я отступаю назад, краснея как рак. Господи… Скупо прощаюсь и ныряю за дверь мимо удивленной Светки, борясь с новыми ощущениями, которые накрывают меня приятной волной.
Глава 13
Я не могла уснуть. Долго ворочалась в постели с одного бока на другой после душа и пыталась выкинуть из головы недопоцелуй с Максимом. Щеки сами начинали полыхать, и я прикладывала ладонь к глазам и качала головой. Сама потянулась к нему и ждала, когда же это произойдет, будто меня магнитом притягивало, а губы требовали новых ощущений.
Ночь показалась настоящим кошмаром. Бессонница с постоянным прокручиванием двух последний дней заставляла вертеться в постели ужом и посматривать на экран телефона, словно Круглов бросится писать или звонить мне в три ночи. О-о-о…
Мучения закончились ближе к пяти утра, когда меня мгновенно отключило. Я погрузилась в беспокойный сон и проснулась от громких голосов, раздающихся, как плохой китайский будильник, в соседней комнате. Я сначала накрыла голову подушкой, надеясь на то, что снова усну, но не тут-то было.
Светкин писк прошибет даже толстую бетонную стену, а что говорить о пуховой подушке?
Пришлось подняться и плестись в душ, где я привела себя в порядок и после сменила пижаму на легинсы и футболку. Когда открыла дверь из комнаты, замерла. На пороге у Светы стояла мама и жестко отчитывала ее.
— Не смей мне перечить! — Родительница была вне себя, и я видела ее в таком состоянии лишь один раз, когда сбежала несколько лет назад. — Удумала тоже. Какие диеты?! Света, — мама пыталась успокоиться, но получалось у нее плохо, — поедешь в больницу на обследование.
— Мам, — сестричка вынырнула следом и тут же наткнулась на мой удивленный взгляд, — я не поеду в больницу. Это из-за диеты. Больше не буду, хорошо? Начну питаться нормально, ты довольна?
Светка сложила руки на груди, а мама повернулась и смерила меня злобным взглядом.
— Еще поговорим об этом. — Шикнула она в сторону сестрицы и приблизилась ко мне, внимательно смотря в глаза и вздыхая.
Я
— Давно не видела тебя, Лилия. — Мама притягивает меня к себе, а я стою как столб и удивленно поднимаю брови, пока Света закатывает глаза и с грохотом закрывает дверь в комнату. — С этими благотворительными акциями совсем детей своих не вижу. — Она отклонилась и с нежностью заправила мне локон за ухо, заставляя хмуриться.
Не привыкла видеть от них ласку, да теперь уже и не нужно. Кажется, что проснулась в другом параллельном мире, где все члены нашей семьи могут жить дружно, а не как малознакомые соседи.
— Так сделай и нам любезность, — Света немного задерживается, проходя мимо нас в направлении кухни, — пожертвуй день своего ценного времени любимым дочкам. — На этих словах она гордо задирает голову и удаляется, а мама вымученно улыбается.
— Завтрак уже на столе. Папы нет, но мы позавтракаем втроем, пока Лидия все еще тут и сможет все убрать.
Родительница подталкивает меня вперед, а я не перестаю щипать себя за руку. Наверняка все это мне снится, иначе как объяснить мамину теплоту и нежность. Уже через пять минут мы сидим за столом в жутком напряжении, которое в основном исходит от сестрицы. Она гневно зыркает то на меня, то на маму, которая осведомляется не подать ли мне что-нибудь. Самой становится неприятно, потому что раньше мама никогда так активно не разделяла нас со Светой, относилась максимально одинаково, насколько это было возможно. В отличие от папы мама была толерантна, но сейчас делала акцент на мне, и это обескураживало и заставляло нервничать.
— Папа рассказал мне о твоем парне, — мама отпивает чай и улыбается, глядя на меня, — нонсенс. Увела парня у сестры, а не наоборот. Я удивлена.
— Никто никого не уводил к твоему сведению, — фыркнула Света, ковыряясь ложкой в омлете, — мы с Максом были просто друзьями. Я же не виновата, что ему нравятся детдомовские девочки, которых помани пальчиком, и они растают.
Сердце ухнуло вниз, а во рту мгновенно появился привкус горечи, но я не показала, насколько больно сестричка вновь режет по незажившей толком ране. Мама тяжело вздохнула, отставляя чашку с чаем в сторону.
— Света, зачем ты начинаешь? — Произнесла она спокойно.
— А что я не так сказала? — Сестричка с грохотом кидает ложку на стол и складывает руки на груди, переводя взгляд на меня. — Ты не знала, что Максим у нас мать Тереза в мужском обличие? М? Нет? Не знала, Лили? Так я тебе скажу. Круглов, — Света довольно ухмыляется, — добренький мальчик, который каждую облезлую кошку готов пожалеть. Начиная с его подружки-оборванки…
— Не говори так про Ангелику. — Шиплю, сжимая ложку крепче, сдерживаюсь только из-за матери, которая сидит рядом.