Выскочка, научи меня плохому
Шрифт:
Стоит по стойке смирно, иначе придется тереться об меня. Не отвечаю и наблюдаю за тем, как меняется цвет ее глаз от карего до темно-карего. Наверняка, в темноте смотрелись бы черными. Опять залипаю, ловя себя на мысли, что бесконечно могу разглядывать ее лицо. Ресницы слегка накрашены тушью, в остальном естественная красота. Нет наращенных ногтей или ресниц, брови нормальные, а не такие, как у многих девчонок, широкие и одной формы.
Алимеева совсем другая. В толстовке бледно голубого цвета, джинсах с потертостями в области коленок и чуть ниже, кроссовках,
— Если ты не начнешь говорить и продолжишь так смотреть на меня, обещаю, Круглов, ударю больно и скорее всего в глаз. — Тихо угрожает мне Выскочка, а я улыбаюсь еще шире.
— Лучше бы обняла, а то ударю больно. — Кривляюсь и получаю кулаком по плечу. — Жестокая женщина.
— Круглов. — Скрипит зубами и, наконец-то, смотрит мне в глаза. — Тебе все равно придется рассказать о том, что произошло в клубе.
— Что говорить, если ты и так все знаешь. — Пожимаю плечами, а она смотрит на результат драки с Орловым.
Злобно щурится, но ничего не произносит, потому что я тяну ее к выходу. Выпрыгиваем на остановку около центрального парка и идем туда. Возле кафе останавливаюсь и покупаю нам по стаканчику кофе. Пусть она и не просила, но придется пить.
Погода вроде была солнечной, и лишь прохладный ветерок забирался под свитер. Болеть в такое время года нормально, только не хочется.
— Зачем тронул Орлова? И какую роль сыграли те балбесы? — Лиля кивком благодарит за латте и идет по тропинке в парке.
Приходится сказать все, как есть. Может, потасовки и не было бы, если бы Санек не перешел на личности и словесно не затронул Выскочку, а потом и Леху, который закипал даже быстрее Дана. Дальше все по накатанной, и если бы не Янкевич со своими ребятами, то неизвестно, чем бы все закончилось.
— И что теперь с твоей работой? — Выскочка качает головой, явно не одобряя то, что мы натворили, и пусть.
Ни капли не жалею, что начистил Орлову его нетронутый божественный фейс. Даже представить не мог, как они поиздевались над девчонкой, которая жила в приемной семье. Еще и Светка подлила масла в огонь…
— Не знаю, — отпиваю стаканчика и топаю рядом с Алимеевой, нагло перехватывая ее свободную руку и совмещая пальцы, — остынет.
— Неужели нельзя было мирно решить вопрос? Просто проигнорировать или послать?
— Слишком просто, Алимеева.
Фыркает в ответ и пьет латте. Вожу большим пальцем по ее нежной коже и ловлю самый настоящий кайф от невинного прикосновения. Лиля молчит, а потом резко переводит тему с драки на учебу, успевая отругать за то, что пропустил лекции, и делает это настолько мило, что я решаю сотворить нечто приятное для нее и неожиданное для меня самого. Резко останавливаюсь около клумбы с цветами, нагло срываю розовую лилию и встаю на колени, держа ее перед собой.
— Макс, ты чего? — Испуганно лепечет Алимеева и смотрит по сторонам, пока я прокашливаюсь и делаю умный вид.
— Выскочка, у меня к тебе есть серьезное предложение, — глаза Лилии увеличиваются в размере, когда я протягиваю ей цветок и подмигиваю, — девушкой моей будешь?
Глава 15
Я
— Надеюсь, ты понимаешь, что это формальность, — с улыбкой говорит Круглов, пока мои пальцы касаются нежных лепестков лилии, — своей девушкой я тебя уже назвал, но ради приличия и успокоения твоей нервной системы стоило спросить.
— Вот как?! — Усмехаюсь, забирая цветок из его руки и делаю вид, что задумалась.
В это время внутри происходит целый переворот. С одной стороны, я жуть как не люблю, когда за меня что-то решают, а с другой, мне даже приятно, что Максим настаивает на своем. Губы до сих пор горят от поцелуя, о котором я невольно вспоминаю и ощущаю, как щеки моментально начинают пылать.
— Да, только так, Выскочка. Учусь плохому. — Подмигивает и поднимается с колена, давая понять, что ответ принимается только положительный.
— Я подумаю. — С тяжелым вздохом выдыхаю эти слова, а Макс вопросительно поднимает брови и кивает.
— Решила помариновать, да?
— Какое точное слово, именно так и решила. — Хочу пойти дальше по тропинке, но Круглов перехватывает меня и снова без предупреждения целует.
Обмякаю в его руках, будто пластилиновая поделка, и отвечаю. Неловко может быть, но только так и умею, ведь до Макса никто и не предпринимал попыток меня поцеловать. Даже если кому-то бы взбрело в голову, то Вольный и Богданов сделали бы так, что бедняга посетил стоматолога, как минимум.
В этот момент не думаю о том, что мы находимся в людном месте, и на нас смотрит не одна пара глаз. Просто погружаюсь в новые ощущения, как там, на балконе. Чувство свободы и удовольствия разливаются теплом по телу, и даже наплевать, что дышать становится нечем. Мне очень хорошо и одновременно страшно.
Оторваться друг от друга все же приходится, потому что время идет, и нам нужно успеть к тому моменту, когда Светка выйдет из университета. Я отправила ей сообщение о том, что у нас намечается факультатив, прежде чем отдать телефон Максу.
Подумать не могла, что он сможет вот так бросить все вещи и уехать в центр города без средства связи, и это очень приятно. Не знаю, бабочки ли у меня в животе или птички колибри, но незнакомые ощущения подобны вкусному десерту. Боишься прибавить в весе и не можешь отказаться.
Макс держит меня за руку и не дает ее вырвать даже, когда мы снова ждем автобус. Уезжать совершенно не хочется, ведь мне придется терпеть общество сестрички, которая наверняка еще много раз вспомнит про Орлова.