Высокий замок
Шрифт:
Наконец его оттеснили на площадку. Теперь Галик был покрыт кровью с ног до головы – большей частью чужой, но и своей хватало. Не меньше десятка ран… ни одна не угрожала жизни, но он уже чувствовал, что начинает слабеть.
Внезапно солдаты отступили. Их осталось всего восемь, и Галик усмехнулся – он снова доказал, что воины Братства – лучшие в Эммере. Пусть кто-то с этим бы и не согласился… Индарцы кичатся своим воинским умением, светоносцы готовы это оспорить и даже кинтарийцы считают, что их мастера меча не уступят никому. Но Братство знает правду…
Меж сомкнувшими щиты имперцами
– Леди Танжери… какими судьбами?
Она молча смотрела на окровавленного мужчину, затем в глазах мелькнула искра узнавания.
– Шерви? – Дилана улыбнулась. – Шерви Кхан… вот где встретиться довелось. Награда за твою голову за последние годы утроена, ты знаешь?
– Наслышан. – Он сплюнул кровавый комок, изогнул губы в насмешливой ухмылке. – Уж и сам подумывал, не продать ли… за такие деньги-то. Ну да ладно, чего уж там теперь. Как золото получишь, леди, брось жрецам Эмнаура монету, пусть помянут Шерви Кхана в своих молитвах. Или моряка Галика Туба, мне без разницы. Эмнаур, в великой мудрости своей, поймет, о ком речь.
– Мне награда не нужна. Я даже могу сохранить тебе жизнь, Шерви Кхан. И забуду о том, что видела тебя… на некоторое время.
– Много сулишь, леди, – оскалился Галик. – Ведь и цена высока будет, не так ли?
– Цена как цена, – пожала плечами Дилана. – Где женщина, что шла с тобой? Орденская колдунья Таша Рейвен… Ты давно ушел из Братства, Кхан, но тебя учили, что Орден – враг нам.
– Законы Братства…
– Не про тебя, согласна. Но не о Братстве подумай, о Гуране. Орден противостоит нам многие века… зачем защищать эту стерву? Скажи, где она укрылась, – получишь свободу. И жизнь. Стоит орденская сука такой цены?
Галик задумался. Умом он понимал, что леди Танжери права. Не стоит эта гордячка его жизни… Сказать? И уйти в Луд, найти капитана. Танжери душой не кривила, она и в самом деле забудет о нем. Ненадолго. Потом Братство узнает о том, что отступник Шерви Кхан пребывает в добром здравии. И охота начнется с новой силой.
Сколько еще ему удастся сбивать со следа ищеек Братства? Год, два? Он силен и умеет держать в руке меч. Но молодые братья ни в чем не уступят. А молодость и проворство им на руку будут. Скольких парней придется отправить к Эмнауру, прежде чем он проиграет схватку?
– С орденской волшебницей девочка путешествует, – протянул он, не спуская глаз с Диланы. – Что с ней будет?
– Она мне не нужна, – фыркнула Танжери. – Можешь забрать ее.
Галик молча стоял и смотрел на самую известную убийцу Гурана. Все, что говорила леди Танжери, было истиной. Инталийцы – враги… даже если с ними можно торговать. Даже если с ними, как с Хаем, можно дружить. Хай – изрядная скотина, но дружбу понимает и о чести помнит…
О чести.
Как он тогда сказал? «Я пойду с вами, леди, без моей помощи вы погибнете». А теперь получается, что леди
Он усмехнулся и покачал головой.
– Ничего я не скажу тебе, леди. Сможешь убить – убей.
– Ха! – Дилана даже не удивилась. – Ты всегда был дураком, Кхан. Один из лучших воинов Братства… ты мог бы стать Старшим Братом, если бы очень захотел. Не сразу… лет через двадцать. Но ты предпочел уйти. И сейчас делаешь тот же выбор, глупый и бесполезный. Видишь ли, я не солгала тебе. Отпустила бы… но раз ты принял иное решение, пусть будет по-твоему. Я все равно узнаю то, что мне нужно. А ты умрешь… но не раньше, чем расскажешь мне, куда спрятал эту суку.
Она выбросила вперед руку, крошечный камешек «пращи» сорвался с пальцев и ударил Галика прямо в лоб. Он даже не успел дернуться, чтобы уклониться или отразить магический снаряд. Все потемнело перед глазами, колени подогнулись, и он рухнул на камни.
Пришел в себя Галик оттого, что на него обрушился ледяной водопад. Бывший убийца был полностью обнажен и привязан к здоровенному камню толстой веревкой, которую не порвать, как ни старайся.
Воины обступили пленника, осматривая его тело.
– Где такой росписью обзавелся, ублюдок?
Татуировка покрывала почти все тело Галика, кроме лица – ему никогда не нравилась роспись на лбу или щеках. Даже тыльные стороны рук были испещрены сложными узорами, которые нанес ему лет десять назад сумасшедший старик, промышлявший татуировками в Кинте Северном. За работу свою старик брал немало – но и результат того стоил. То ли он сам придумывал диковинные узоры, то ли видел где – на такие вопросы мастер не отвечал. Ежели заказчик желал чего попроще – ну там, осьминога или бабу с рыбьим хвостом (а можно и без него, это кому как больше нравится), корабельный штурвал или щит с мечом – это стоило одну цену. Если требовалось что-нибудь уникальное – то и цена была другой. Галик долго перебирал пергаментные свитки, выбирая рисунки. Потом махнул рукой – делай, мол, что хочешь. Отсыпал пригоршню золота и сдуру хватанул полную кружку сонного зелья. Мужчина должен уметь вытерпеть боль… только зачем терпеть, если можно просто спать.
И мастер постарался. Галик проснулся, ощущая боль во всем теле. Но и рисунок в шесть цветов, покрывавший чуть ли не всю его кожу, на долгие годы стал предметом зависти для всех, кому довелось увидеть его. Многие желали такой же узор – но Галик делать рисунки с себя запрещал, а старик через полгода после того преставился…
– Слышь, может, как подохнет, шкурку-то с него снять? Хороший рисовальщик за такую роспись заплатит, не скупясь…
Галик ничего не ответил. Ему было безразлично, что сделают с его телом после смерти. Жрецы говорят, что приходящие в чертоги Эмнаура получают новое тело, молодое, здоровое и полное сил. Что же касается татуировки – быть может, там, в лучшем мире, он снова встретится со стариком-рисовальщиком.