Высотка
Шрифт:
— Придурок, я умею шить, вязать, диагностировать и интегрировать, если хочешь знать, — заявила я, высвобождаясь из его влажных объятий. — А еще могу рассчитать твой ай-кью, по-видимому, не слишком выдающийся, или профиль твоей сомнительной личности построить для криминалистической экспертизы. Если ты сумеешь ответить на вопросы, конечно… Вот, например: назовите четырех космонавтов, летавших в космос после Гагарина… — выдала я внезапно из опросника Векслера, содержание которого два месяца назад тщетно пыталась припомнить на зачете по психодиагностике, — …какова температура кипения воды, из чего делают резину, кто написал
Славик оторопел, приземлился рядом, достал из кармана пачку сигарет, сунул мне одну, себе другую, да не реви ты, не выношу женских слез. Не реви, сладкая, я тебе коробку шоколадок подарю, хочешь? Ой, ну детский сад, ей-богу! Сама хороша — чего поперлась, не видела разве, куда идешь? Пить не умеешь, курить не умеешь, раздеваться тоже не обучена… Что мне с тобой делать, отличница? Интегрировать? Поцелуй хотя бы, не убудет. Да поцелуй, не развалишься. В небритую щечку, в знак примирения, а то обижусь я.
И правда, думаю, не развалюсь, а Баеву так и надо. Будет знать в другой раз, если этот другой раз у него действительно будет.
Просидели до утра, закутавшись в один плед, потому что из кондиционера страшно дуло (купейный сервис, ворчал Славик, отсюда и прямиком на больничную койку, а у меня, между прочим, радикулит незалеченный). Изредка прикуривая одну сигаретку на двоих, медленно трезвели, ели товар, рассуждали о странном, необычном, неправдоподобном, о том, чего быть не должно, но происходит.
— Вот у меня, например, был случай, под качели упала. Здоровые такие качели, на шесть человек, там спинка была проломлена, я и упала. А качели замерли в воздухе и висят, на них однокласснички мои с разинутыми ртами, вцепились в поручни, звука вообще нет, тишина. Коляска стоит возле лавочки, воробьи скачут, в песочнице малышня куличики делает, а я лежу. Полежала, поднялась, отряхнулась, пошла домой. Дальше не помню.
— Сотрясение мозга?
— Да нет вроде. Я вообще везучая, со мной столько всякого было!.. Один раз чуть под машину не угодила, не люблю на светофоре стоять… Мне тогда сумку на правом боку снесло… Потом с велосипеда в речку свалилась, штанина в цепь попала… ну там неглубоко было, хотя и очень неприятно, тина, пиявки… Я лучше про сны расскажу, ладно?
— Я весь внимание, — сказал Славик, пряча улыбочку в стакане. Видимо, я недостаточно протрезвела и несла какую-то ахинею.
— Так вот. Это было летом, после девятого класса, — продолжала я, заводясь все больше и больше, как в пионерском лагере, когда все по очереди рассказывали про отрезанный палец, подтекающий кран или кровавое пятно на стене. — Снится мне, что я на турбазе, сижу у костра. Подходит какой-то тип, подает левую руку и говорит: я Андрей, а тебя как зовут? Фигня, конечно, ну Андрей, ну и что. Через неделю мы с родителями собираемся на эту самую турбазу, а у отца температура поднялась, кашель. Пришлось ехать одной. Приехала. Заселяюсь в домик, открываю окна, смотрю — на поляне мужики в пинг-понг играют, и один из них левша. Тут мне как-то нехорошо стало, но не сидеть же в домике! Беру ведро — и за водой. А навстречу тот самый, из сна. Девушка с пустым ведром,
— Круто, — кивает Славик. — Если не врешь, конечно. И что у тебя с ним было?
— Было, — говорю, — да ничего хорошего. Наутро я все бросила и сбежала, села в автобус, примчалась домой, притворилась, что заболела. День лежу, два лежу, на третий день звонок в дверь. Сестрица входит в комнату и говорит — там тебя какой-то тип незнакомый спрашивает, впустить? Нашел, заявился в дом, и еще смеялся, что я надеялась от него спрятаться — папу моего он прекрасно знает, они же коллеги, в соседних отделах работают. Папа типа начальник, а он мэнээс. На двенадцать лет старше, чего-то от меня добивался постоянно, примерно как ты сегодня, ультиматумы предъявлял, или ты со мной или я не с тобой… Мне надоело и я его бросила. Или он меня, не помню точно.
— А ты, значится, взрослых мужчин предпочитаешь? Чем же я не подошел? — спросил Славик, ставя стакан на стол. — Зуб даю, историю ты придумала на ходу. Романтическая ты особа, Ася, и имя у тебя соответствующее, как по заказу. Сидит такая тургеневская барышня в купе с пьяным мужиком и курит «Магну», ужасную гадость, между нами, девочками, говоря. Сны рассказывает. Налево собралась, вот умора. Куда твой муж-то смотрит? Я бы на его месте устроил бы тебе цыганочку с выходом.
— Это ты собрался налево, — говорю, — а я всего-то и хотела, что в тамбуре покурить.
— Да какая разница, — отмахнулся Славик. — Видела бы ты себя в этом тамбуре… Эх, если б нам раньше встретиться!.. Я тоже, кстати, эмгэушник. Химиком был когда-то, и неплохим. Химиком-технологом.
— Врешь, — оживилась я и вынырнула из-под Славиковой руки. — Скажи, что наврал. Я ведь тоже немножко химик. Ничего себе, совпаденьице…
— Да какое там совпаденьице, господи. Мало ли народу на химфаке училось. Хотя любопытно, да.
— А что ты на Кубе делал, расскажи?
— Работал.
— Ну Славик, ну расскажи! Интересно же, — не отставала я.
— Строил завод по производству сахара. Интересно?
— Еще бы. Между прочим, ты тоже обещал странное, твоя очередь.
— Поцелуешь в другую щечку — расскажу.
— Перебьешься, — сказала я твердо. В конце концов, Баеву я уже насолила, и дальше усердствовать было ни к чему.
— Грубиянка ты, а не эмгэушница. Тебе, кстати, не идет. И курить не идет — бросай ты это дело.
— Жену свою воспитывай. А ты, кстати, женат?
— Был, — сказал Славик мрачно.
— Как это был? А сейчас?
— А сейчас холостой. Тебе про жен моих рассказывать или про Кубу? Впрочем, тут все в одном флаконе. Слушай, раз уж напросилась, — он взялся за бутылку, налил стаканчик, опрокинул его и вздохнул, и я подумала, что история эта, наверное, очень длинная и очень печальная.
— Попал я туда по распределению, товарищ хороший помог, кубинец, из группы радиохимиков, — из нашей, двенадцатой, мысленно подпрыгнула я, усмотрев очередное совпаденьице, но промолчала. — Устроил мне вызов с Кубы. Жили мы под Гаваной, до города на автобусе полтора часа ползком, вот только автобус этот ходил раз в два дня, и то если водитель себе другого занятия не найдет. Поэтому мы скидывались, брали у местных машину — и в город на выходные. У нас и в поселке не скучно было, но в Гаване…