Высшие. Сага о Лорэме
Шрифт:
– Тихо! – скомандовала его спутница. – Я хочу познакомить всех вас с новым членом нашего клана, – и, отступая в сторону, протянула руку к Саймону, приглашая его выйти вперед.
Саймон, сложив руки за спиной, в свойственной ему манере легонько поклонился в знак приветствия.
– Это Саймон. Прошу приветствовать! – встала рядом девушка.
Молодые люди замолчали, а затем по очереди начали вставать. Первой встала темноволосая девушка. Она подошла, протянула ему руку и внимательно осмотрела его.
– Карин. Карин Фортис. Добро
У нее были абсолютно черные глаза, темные волосы и белоснежная кожа. Одежда скорее напоминала наряд средневековой дамы.
– Очень приятно. Саймон.
Она легонько улыбнулась в ответ и вернулась к столу. Дальше пошел поток имен и приветствий. Саймон немного растерялся. Все они были очень привлекательны. «Я, похоже, один тут не красавец, да еще и старше их всех. Им же лет по двадцать, не больше!» – мелькнула в голове мысль. Последней к нему подошла его спутница и, слегка присев, с улыбкой произнесла:
– Уна. Уна Мельсида. Еще раз добро пожаловать. Идем, я покажу тебе твое место, – деловито произнесла она и повела его к концу стола, усадив по правую руку от Карин. Уна села напротив и, схватив его тарелку, начала спрашивать, что он будет есть, поднося ее к разным блюдам. Саймон только кивал головой. Он кожей ощущал пристальный взгляд Карин, но старался не смотреть на нее.
Все вокруг продолжали весело болтать. Наконец Карин встала и, подняв кубок, произнесла:
– За Серпентес!
– За Серпентес! – воскликнули все сидящие за столом.
Саймон встал последним, он пока еще не понимал, как ему действовать, не знал даже что такое Серпентес, но тоже поднял кубок и выпил со всеми.
За трапезой Саймон начал украдкой осматривать зал. Все те же крокодильи шкуры и змеиные изваяния вокруг, огромный камин по правой стене и два окна напротив. Только сейчас он заметил, что входов в зал было четыре – по два с противоположных сторон. Выпив второй бокал, он все же осмелился поднять взгляд на Карин. Она сидела, опершись подбородком на правую руку и спокойно рассматривала его. Саймон быстро опустил взгляд в тарелку.
– Удивительно, как же ты похож на него, – произнесла она.
– На кого? – Саймон вопросительно взглянул на нее.
– На Фортиса, на кого же еще. Даже повадками. Странно, мне казалось, что случайно созданные человеческие воплощения, тем более живущие среди людей, не наследуют всех особенностей внешности и характера.
Надо было что-то ответить. Но он понятия не имел, о чем она говорит. Пока он пытался придумать, что сказать, она наконец-то приступила к еде. Уна болтала без умолку с остальными, но Саймон не понимал ни слова. После ужина все начали прощаться и покидать зал. Карин сидела задумчиво и смотрела в свой кубок. Уна поднялась и с гадкой ухмылкой кинула:
– Всем хороших снов, – и выпорхнула из зала, закрыв за собой массивную дверь. Саймон и Карин остались вдвоем.
Он не был так напряжен, наверное, даже в битве с Оденом. Он сложил руки на груди и думал,
– Там, где ты очнулся, – твоя комната, – как будто услышав его мысли, произнесла Карин. – Надеюсь, ты помнишь дорогу? – она не отрывала глаз от кубка.
– Да, конечно, – он встал, поправил сюртук и, заложив руки за спину, вполоборота повернулся к Карин.
– Доброй ночи, – самым спокойным тоном произнес он.
– Доброй, – не поднимая глаз, ответила она.
Саймон слегка поклонился в знак почтения и направился к той двери, откуда они с Уной пришли.
В голове было одно: «Спать, просто спать. Надо поспать». Проходя по коридору, Саймон заметил, что все змеиные головы были разными, не было ни одной повторяющейся. «Надо же, змеи с лицами», – подумал он и не заметил, как подошел к своей двери. Зайдя в комнату, он решил проверить, на чем ему придется спать. Если это только шкуры земноводных, значит, придется спать в одежде. Он приподнял покрывало из шкур и облегченно выдохнул. Под ним были обычные подушки и одеяло из сатина. Правда, подушек было двенадцать, и одеяло было огромным, но и на том спасибо. Раздевшись, он залез в этот подушечный мир и под треск камина быстро уснул.
Он проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. «А вдруг то существо?» – мелькнуло в голове, и он резко сел на кровати. Перед ним стояла Уна и улыбалась.
– Вставай, у нас куча дел!
– Да, хорошо. Ты не могла бы выйти, мне надо, – он запнулся, – одеться.
– Не-а, не могла бы, к тому же твоя прежняя одежда тебе не понадобится. Вот, держи, – она кинула ему большое махровое полотенце. – Пошли в ванную.
– М-м, с тобой?
– Ну мне же надо показать тебе, как ею пользоваться.
Она открыла дверь в дальнем углу комнаты и застыла в проходе.
– Так и будешь сидеть?
– Да, иду, – ответил Саймон и, укутавшись в полотенце, сполз с кровати и подошел к ней. Она прошла внутрь, он послушно последовал за ней. Ванная была выложена белоснежным кафелем. Посередине стояла большая круглая чаша – ванна, метра три в диаметре, сделанная, судя по рисунку и цвету камня, из цельного куска малахита. По углам комнаты располагались такие же раковина и унитаз. Сразу за дверью у стены стоял большой платяной шкаф. Уна подошла к ванной и, присев на краешек, показала на поворотные рычаги на ее борту. Их было четыре штуки.
– Горячая, холодная, живая, мертвая, – произнесла она, поочередно показывая на каждый, а затем серьезно посмотрела на него и, подняв указательный палец вверх, сказала: – Смотри, не перепутай.
– А что будет, если перепутать?
– Проверять не стоит, поверь мне.
– Хорошо, и зачем нужна мертвая и живая?
– Мертвая заживляет раны и ожоги, живая придает телу молодость и красоту. Я думаю, тебе стоит начать с мертвой. У тебя много шрамов. Минут 15, не дольше, а потом залезть в живую минут на 30. Смоешь всё обычной водой.