Высший пилотаж
Шрифт:
– Ну, и где же эта твоя кубышка?
– вкрадчиво спросил голос.
– Зарыта под сортиром на тещиной даче, товарищ Ста..., простите, господин Верховный Чародей.
– Обязуюсь вернуть сразу после посевной-2048. А к уборочной-3008 возвращу казне также и средства Международного валютного фонда, вложенные с американскими товарищами в инвестиционный проект "Нет ирванскому ядерному оружию!".
Голос деликатно кашлянул, и Министр финансов растворился в мутной жиже.
– Кто там у нас следующий, товарищ Пу... Верховный
Чародей всплыл, доложил "Сурок Сколкович Альфабанков!" и тут же исчез.
– Ну-ну, верховный идеолог, понимаешь. Тащи его сюда, Кони.
Служба Безопакостности выпрыгнула из лодки и исчезла за автоматической массивной дверью, обитой черно-красным бархатом. Через мгновение она отворилась, и бассейн Кремлевских Покоев утонул в визге помощника Верховного Чародея России, одетого в жилетку от "Bolshevichka" с отворотом для слез Грабинаторов, Мэворов, лидеров депутгадских фракций, членов Лафета Федерации и прочего "обделенного" люда.
Лабрадор Кони вцепилась клыками в достоинство Сурка Альфабанкова и, тявкивая, повисла на нем.
Голос дружески скомандовал.
– Товарищ Кони, этого купать не надо, незачем осквернять им наш благородный водоем. Закатайте-ка его в трехлитровую банку и доставьте ночью к моему монументу у Кремлевских Покоев. Наступает очередная годовщина Ледового побоища, будет чем закусить. Кстати, как там ситуация с грузинскими винами? Разрешилась? Тогда прихватите пару бутылочек "Киндзмараури". Только смотрите у меня, без подделок, а не то...
Извините, дорогая товарищ Кони, это граждане Троцкий, Бухарин, Рыков, Зиновьев, Каменев, Тухачевский и иже с ними донимают меня необходимостью ужесточения спроса с государственных кадров. Но к Вам это не относиться. Животных мы не трогаем.
На сегодня все? Кто-то еще? Бывший Грабинатор нашей северной столицы, нашего родного Даргнинела? Нет-нет, не надо ее сюда. Передайте дорогой Магдалене Блудовне фон Сливкиобщества мой пламенный революционный привет, пожелания доброго утра и хорошего дня. Доставите ее ночью к могиле моего незабвенного дорогого друга, - голос надтреснул, - товарища Сергея Мироновича. Пусть потолкует с ней для начала о...
Что? К кому? Да к какому еще там Миронову, черт побери! А-а-а, Вы об этом что ли, коллекционере булыжников, радеющим за справедливость. Да нет, к товарищу Кирову. Вы что, историю ВКП (б) не проходили? Эх, товарищ Кони, надо все-таки поручить Государевой Думке принять Закон об усилении ответственности братьев наших меньших.
Голос тяжко вздохнул.
– Товарищ Пу... подполковник! Можете подниматься на поверхность и продолжать чародействовать. Не забудьте завтра одеть по случаю праздника парадные плавки с моим портретом. Попытайтесь также в течение сегодняшнего дня разобраться с товарищами... Впрочем, подробная инструкция находится, как обычно, в отвороте папахи товарища генерала Полковника Халдеева. Ведь попытка - не пытка, не правда ли, товарищ
В потолке завязалась оживленная беседа на грузинском, плавно перешедшая в советский гимн. Встроенные в дно бассейна кремлевские куранты пробили полдень.
ФИЛОСОФ ОТ НАУКИ
(К столетию профессора Арнольда Сергеевича Вольмира. 1910-1986.)
Гораций, много в мире есть того,
Что вашей философии не снилось.
Уильям Шекспир. Гамлет, акт I, сцена 5.
Мои воспоминания об Арнольде Сергеевиче Вольмире не носят научного характера. Я ничего не понимал и не понимаю в тех таинственных вещах, в которых Арнольд Сергеевич разбирался, по-видимому, лучше всех, а его знаменитая "Нелинейная динамика пластинок и оболочек" в зеленом переплете, лежавшая у отца на столе, наводила на меня священный трепет.
Я был совсем еще ребенком, когда он и супруга, Ирина Николаевна, приходили к нам в гости. Мой отец, Агамиров Владимир Леонович, один из его учеников, защитивший под руководством Арнольда Сергеевича кандидатскую и докторскую диссертации, бесконечно уважал его, и даже в неформальной обстановке, дома, за праздничным столом, я наблюдал благоговение добросовестного ученика перед великим учителем.
Чуть сутулый, с подвижными глазами, излучавшими свет, он был малоразговорчив. Быть может, потому что и так все знал?
Тогда он казался нелюдимым, но сегодня, когда "осень" моей жизни вступила в свои права, я определяю немногословность Арнольда Сергеевича как проявление высшей житейской мудрости, основанной на природной скромности и отсутствии всяческой показухи.
Наверное, поэтому он и не стремился к завоеванию титулов членкора и академика; почетные регалии были ему не нужны. Богиня Вольмира - Ее Величество Наука, не знающая границ и никому не подотчетная, вне какой-либо иерархии и прочих условностей.
Арнольд Вольмир - философ от науки, и неспроста строгую и загадочную "Нелинейную динамику пластинок и оболочек" предваряет не кто иной, как "Гамлет" Уильяма Шекспира:
Гораций, много в мире есть того,
Что вашей философии не снилось.
Из "Википедии":
"Арнольд Вольмир внес неоценимый вклад в теорию пластин и оболочек, в теорию устойчивости и динамики сооружений и летательных аппаратов. Его монографии, в том числе и книга "Нелинейная динамика пластинок и оболочек" (1972), широко известны во многих странах мира.
Является автором более 200 научных трудов. Под его руководством защищено 10 докторских и 62 кандидатские диссертации".
За этими сухими строками - айсберг "Арнольд Вольмир", глыба, свободно плавающая в безбрежном океане науки.
Низкий поклон Арнольду Сергеевичу Вольмиру. Я намеренно не употребляю трафаретную "светлую память", потому что профессор Вольмир будет жить столько же, сколько его действительно неоценимые научные изыскания, а уж им уготована вечность.
ФИЛОСОФИЯ ДЕНЕГ