Высший пилотаж

Агамиров Карэн Владимирович

В этот момент к зданию Админисрации Президента подрулил полицейский истребитель СУ-27. Спустился трап, и наряд сержанта Жаворонкова взял пикетчиков в плотное кольцо.

То, что произошло потом, лучше не тревожить понапрасну. Впрочем, если докучливого читателя это всерьез заинтересует, пусть он обратится к самому Сереге Удалому (в свободное от пикетов, "обезьянников", травмпунков и мест не столь отдаденных время) или корреспонденту радиорубки американской парфюмерной фабрики "Свобода" Петру Макарычу.

Сей журналист добросовестно запротоколировал

то памятное событие и передал в прямой радиоэфир.

Результат превзошел все ожидания. Правозащитная акция Сереги Удалого была номинирована на международную правозащитную премию тринадцатой степени имени Пол Пота и одержала убедительную победу. Соответственно освежился таньгой и спецфонд Министерства Внутренностей.

АЛЕША УМИРАЕТ

– Алеша умирает...

Она опустила матерчатую, в заплатах, сумку на пол и прижала дощатую ладонь к обветренным губам. "Рогатый" тронулся, да так резво, что старичка, уговаривавшего турникет признать льготное пенсионное удостоверение, перебросило через него. Я оказался рядом и удержал ветерана на тощих ногах. Водитель с козьей скулой заблеял в зеркало заднего вида. Она продолжала.

– Месяца три осталось. Вчера была у заведующего отделением. Вы, говорит, подготовьте его. А как? Правду выдать не получится, духу не хватит. Может, сказать, что есть надежда? Но это вранье ведь, а он всегда ненавидел ложь. Поэтому и прожил вот так, честно и бестолково.

Та его, прежняя, не то что ни разу не зашла в больницу, а даже и не позвонила. А сколько он сделал и ей, и детям, и родне ее непутевой. Четверых ребятишек на ноги поставил, образованьем снабдил. А она-то уж вообще всем только ему и обязана. Из провинции приволок с тещей да тестем, прописал всех, братьев ее, алкашей, пригрел.

С конторы его тоже ни от кого ни слуху, ни духу. Тридцать лет отпахал. Да что говорить...

Она тяжко вздохнула, выудила из кармана потрепанного драпового пальтишка льняной платочек и провела им по взмокшей шее.

– А вот когда мы с ним первый раз увиделись...

– Станция "Метро Ясенево"!

И я сошел, не дослушав. О чем до сих пор глубоко сожалею.

АЛЛАХ АКБАР

Москва, 18-45. Известный кинотеатр в центре столицы. Только что в него зашли двое - Юнус и Эльдус.

***

Сегодня вечером они прогремят на всю Россию, а пока что эти безвестные парни - обычные безработные нелегалы со всеми вытекающими проблемами. И тот, и другой - круглые сироты. Юнуса "забыли" прямо в роддоме, а полугодовалого Эльдуса - в люльке у винного магазина.

Кое-как воспитанники Ходжентского детдома отучились в школе-интернате, чтобы затем броситься в омут первопрестольной.

Здесь они поселились в Медведково, на улице летчика Бабушкина, в дворницкой Куманычбека из Бишкека, с которым скорешанились в чебуречной возле метро "Профсоюзная".

Накатив по триста пятьдесят "Столичного Доктора", ребята принялись разрабатывать план приобщения к среднему сословию, которое, по их глубокому убеждению, должно иметь

ежедневный доход не менее трех тысяч рублей на брата.

Стройка! Только стройка! Здесь крутятся нормальные деньги. Дело пошло, и уже через два года Юнус, Эльдус и снявшийся с дворницкого якоря Куманычбек подрядились по рекомендации Гасана Топтыговича, судебного пристава города Железнодорожный (которому они соорудили крепкую двухэтажную баню с бассейном), к банковским трудягам для возведения на их скромных фазендах неприметных особнячков.

Еще через три года рачительные и непьющие "понаехавшие" сэкономили деньжат на комнатенку, которую записали на счет начальника местного РУБОПа, и заимели свой угол.

Решив жилищный вопрос, они стали значительную часть заработка пересылать своей многочисленной прожорливой родне.

Но вот грянул кризис. Строительство встало. Юнус, Эльдус и Куманычбек метались туда-сюда, но без толку! А тут еще номинальный хозяин комнаты заявил о своих правах, и люди в масках выкинули азиатов на улицу.

Юнус, Эльдус и Куманычбек перебивались случайными заработками, пока однажды не познакомились в той же чебуречной у метро "Профсоюзная" с обходительным Виталием Степановичем, сотрудником, как он уверял, специальных подразделений.

На следующий день они встретились в том же месте, и Виталий Степанович предложил неплохо подзаработать.

***

Сегодня они выполняли важное задание. У каждого в сумке было по килограмму тротила.

***

Кинотеатр в центре Москвы должен взлететь на воздух в ... часов ... минут. Благодаря этому событию их родственники кризис благополучно переживут, а Россия объявит об усилении борьбы с терроризмом, требующей дополнительных финансовых вливаний.

АНТИСОВЕТСКОЕ ГНЕЗДО

Москва, 01 апреля 1989 года

– Товарищ Агамиров свил в парткоме антисоветское гнездо. Есть предложение освободить его от должности секретаря партийного комитета Всесоюзного Института повышения квалификации работников печати СССР.

Докладчик в пенсне пробил открытое партийное собрание взглядом Лаврентия Павловича, а меня так просто взял и уничтожил.

– Он, Агамиров, дал в качестве секретаря парткома интервью антисоветской Радиостанции Свобода, некоему Савику Шустрику...

– Савику ШУСТЕРУ, - поправил я ответственного столоначальника из ЦК КПСС.

– Ну, Шустеру, какая разница. Дал интервью с клеветническими измышлениями в адрес нашего непопоколебимого советского социалистического строя.

Идем дальше.
– Партчин пригубил от граненого стакана смородинового сока, и над его башкой засиял красный нимб.
– О нем, об Агамирове, вышла статья в антисоветском журнале "Гласность", автор - некий Дмитрий Волчок, тоже сотрудник враждебной Радиостанции, а главный редактор этой самой "Гласности" Сергей Григорьянц, отсидевший восемь лет за антисоветчину, проник к Агамирову в партком для координации действий по дезорганизации нашего сверхидеологического Института.