Высший пилотаж
Шрифт:
ПЯТЕРО БОМЖЕЙ
Они шли по вестибюлю метро "Пушкинская" друг за другом. Пятеро бомжей. Тот, который главный, замыкал колонну. Когда они ступили на эскалатор, он обогнул всех и, встав к ним лицом, рявкнул: "Топаем в "McDonald"s!".
Группа одобрительно закивала.
Бомж номер один развернулся и обозначил на спине портрет Че Ге Вары.
Сходим с эскалатора, поворачиваем налево, поднимаемся по лестнице и вот он, "выход". Тяжеленные двери (одна из загадок столичного метрополитена) привычно демонстрируют минимальные пропускные способности.
И
Представляете, он придержал дверь! Он поступил по-че-ло-ве-че-ски!
Я не знаю, что эти хлопцы "без определенного..." делали в "McDonald"s" - собирали остатки еды или что еще. Меня это не интересует. С той поры я уверен в одном: человек познается на входе и выходе из метро.
ПЯТЫЙ ВОПРОС СОВЕСТИ
Четыре вопроса совести по Фридриху Ницше ("Сумерки идолов").
Первый.
Ты бежишь впереди?
– Делаешь это как пастух? или как исключение? Третьим случаем был бы беглец...
Второй.
Настоящий ли ты? или только актер? Заместитель или само замещенное?
– В конце концов ты, может быть, просто поддельный актер...
Третий.
Из тех ли ты, кто смотрит как зритель? или кто участвует?
– или кто не хочет обращать внимание и идет стороной?...
Четвертый.
Хочешь ты сопутствовать? или предшествовать? или идти сам по себе? Надо знать, чего хочешь и хочешь ли...
***
Ставлю перед читателем пятый вопрос совести.
Общеизвестно, что треть жизни среднестатистический человек спит. Еще одну треть он проводит в пустопорожней болтовне, сплетнях и скандалах. Кому он сопутствует или предшествует? Пастуху? Беглецу? Актеру? Зрителю? Или идущему стороной ...
РАЗНАРЯДКА ПО ИДИОТИЗМУ
– Товарищ Агамиров, Вы недостаточно четко представляете линию партии.
Инструктор ЦК КПСС достал из ящика стола лупу и приставил ее к носу.
– Вам понятен мой намек?
– Не совсем.
– Вы читали "Нос" Гоголя?
– Читал.
– Тогда Вы должны правильно истолковать мой жест, но Вы, товарищ парторг, дальше своего носа ничего не видите!
– Почему же? Я вижу сейчас через лупу Ваш нос.
– Что?!
Попытка сострить с треском провалилась.
– Во-первых, мой нос - одушевленный предмет, а не "ничего", - открыл он Америку, - а во-вторых, а во-вторых...
Минутный перерыв, как в баскетбольном поединке.
– "Во-вторых" я временно пропущу, а вот в-третьих, мы в ЦК хорошо Вас знаем! Да вот только толком так ничего и не знаем о Вас. Как-то гладко все у Вас получается. И парторг, и ученый секретарь, и секретарь конкурсной комиссии, еще и диссертацию умудрился защитить, старшим преподавателем попутно заделался. Ловко уж больно как-то! Не-есте-с-ственно! Получается, что сверхидеологический Всесоюзный Институт повышения квалификации работников печати Советского Союза приобрел в Вашем лице что-то запредельное. А
– Как не бывает?
– А вот так! В 26 лет так не случается!
– Как не случается?
– А вот так и не случается. Что-то здесь не так! Скажите честно - кто за Вами стоит?
– Никто не стоит, если не считать коллектив Института и ЦК, - признался я сгоряча. И вновь напоролся.
– Что?! Вы опять за свое? Для Вас коллектив и ЦК - это "никто"?!
Докладывали мне, что когда в ноябре 1982 года в издательстве "Юридическая литература" Вам, комсоргу, партком поручил организовать молодежь на похороны нашего многолетнего Генерального секретаря ЦК КПСС, то Вы ответили так:
"Организовать-то я все организую, но сам пойти не смогу, так как должен в этот день помочь родителям в переезде на другую квартиру.
А так пошел бы я на похороны нашего дорогого Генерального секретаря с большим удовольствием!".
Вот как Вы сказали. "С БОЛЬШИМ УДОВОЛЬСТВИЕМ".
Но это еще не все!
Когда после похорон партком вызвал Вас к себе для проведения разъяснительной беседы, то Вы ответили ему так:
"Не смогу зайти в партком в указанное время, так как, к сожалению, должен быть в это время в райкоме партии".
Вот так!
"К СОЖАЛЕНИЮ".
Партчин вскочил и подпрыгнул. Это означало, что он о чем-то подумал.
– Вот так вот! На похороны руководителя шестой части планеты Земля он пошел бы "с удовольствием", а в райком КПСС идет "с сожалением".
Ястребиные очи инструктора пригвоздили меня к стулу. Он достал из ящика внушительный том и прихлопнул его пухлой ладошкой.
– Здесь все-е-е про Вас есть. Я внимательно изучил Вашу биографию. Почему Вы в восемнадцатилетнем возрасте, да еще в армии, вступили в партию? У Вас что, других забот на службе не было?
– Ну, как Вам сказать... Просто я верил в дело коммунистической партии с глубокого детства и начал осваивать марксизм-ленинзм уже в подготовительном отделении детского сада, что на Смольной улице. Не бывали в нем?
– Вы опять паясничаете?!
Parteigenosse вскочил, ринулся к книжному шкафу и принялся рукавом пиджака смахивать пыль с полного собрания сочинений вождя мирового пролетариата.
И прокричал мне через плечо.
– Доподлинно известно, что Вашей первой публичной лекцией стало выступление перед личным составом батальона на тему "Антенны направлены на Восток". Какую цель Вы преследовали?
Я ответил максимально громко, так как шкаф находился на противоположном конце просторного кабинета.
– Задача состояла в том, чтобы ознакомить бойцов с размахом клеветы враждебных западных радиостанций в отношении нашего непоколебимого советского социалистического строя!!! Мне показалось, что я справился! После лекции солдаты подходили ко мне и...
– Когда кажется - лечиться надо!
– исковеркал он славный афоризм.
Оставив "Ильича" в покое, инструктор вскарабкался на стул и начал протирать другим рукавом плафон.