Выученные уроки
Шрифт:
Папа только закатил глаза:
— Уверен, она будет просто в отчаянии.
У Роуз не хватает времени на ответ, потому что остальные из нашего класса начали заполнять кабинет, быстро рассаживаясь по местам в ожидании утра с Гарри Поттером.
Папа оставил нас и вернулся к учительскому месту, и сейчас, ровно без пятнадцати девять, он машет рукой в сторону дверей, и те быстро закрываются. Некоторые подпрыгнули от звука грохота, но остальные выглядели ужасно воодушевленными. Даже мне стало интересно, чем именно таким мы будем заниматься, что для этого нужна такая таинственность.
— Когда мне было тринадцать, один из друзей моего отца научил меня заклинанию, которое
— Заклинание патронуса уровня ПАУК, профессор Поттер. А мы только на пятом курсе, — сказала Роуз с фальшивой вежливостью. Когда он посмотрел на нее, она ослепила его такой же фальшивой улыбкой.
Папа на секунду поджимает губы, а потом возвращает ей такие же фальшивые улыбку и тон:
— Да, спасибо, мисс Уизли, я в курсе вашего возраста, так как я был там в день, когда вы родились. И я знаю, что заклинание патронуса уровня ПАУК, вот почему я закрыл дверь.
Роуз выглядит заинтересованной против своей же воли, и она не выпаливает в него очередным ядовитым ответом. Папа использует эту паузу в разговоре, чтобы велеть всем встать, что мы и делаем, потом он посылает все парты к стенам, оставив середину класса свободной.
— Заклинание Патронуса обычно используется для защиты от некоторых агрессивных существ, вроде дементоров, например, но я уверен, многие из вас знают, что его можно использовать в качестве передачи информации от одного человека другому, — он поправил очки на носу. — Но этой части особенно долго учиться, поэтому пока остановимся просто на выпускании патронуса.
— Вы действительно думаете, что мы можем это сделать? — спросила Элизабет, и я вижу, что она побаивается делать что-то настолько сложное.
— Все мои друзья научились этому на пятом курсе. Это может быть трудно, но в конце концов получится, не сомневаюсь.
Папа начал лекцию о том, как правильно использовать счастливые воспоминания, чтобы создать патронуса, и что каждый патронус уникален для каждого человека и сообщает определенную информацию о его характере. Все слушали с пристальным вниманием, и я клянусь, я в первый раз вижу, чтобы люди так жадно слушали что-то, не относящееся к квиддичу и сплетням.
— Экспекто Патронум! — папа легко выпустил серебристого патронуса в форме оленя, который проскакал по комнате, пока отец не отпустил его, и тот исчез в воздухе.
Многие громко вздохнули и выглядели так, будто никогда в жизни не видели патронуса.
Может, некоторые и правда не видели, не знаю. Я их встречал достаточно и знаю, что у папы он в форме оленя, потому что мой дедушка оказался тайным незарегистрированным анимагом, который превращался в оленя. Я не знаю никого, кто был бы тайным незарегистрированным анимагом, и могу только предполагать, что наше поколение намного скучнее (и не компетентнее), чем наши предки.
Папа сказал, чтобы мы думали о самом счастливом моменте, который можем вспомнить, и попробовали заклинание. Сначала никто не двигался, и мы все просто смотрели друг на друга. Наконец, несколько человек подняли палочки и попытались. Ничего не произошло, только Сюзанна умудрилась выпустить несколько серебряных облачков из кончика своей палочки.
Папа ходил по комнате, раздавая людям советы и пытаясь помочь. Я взглянул на Роуз, которая даже не пошевелилась. Это, конечно, удивительно, потому что обычно она во всем лучшая и никогда не сомневается, когда надо попробовать новое заклинание. У нее озадаченное выражение лица, и, наконец, я спросил ее, что не так.
— Я не думаю, что у меня получится, — сказала она, и
— Папа сказал подумать о чем-то хорошем.
— И о чем думаешь ты? — спросила она, выжидательно глядя на меня.
Бля. А о чем я буду думать?
Бессознательно я посмотрел в сторону Меган, которая стояла с Сюзи и Лиззи (сегодня она их собственность, раз Роуз стоит со мной). Она так же растеряна, как остальные, но все же поздравляет Сюзи за ее серебряные облачка. Определенно почувствовав мой взгляд, она повернулась и посмотрела на меня. О, черт. Хотя все в порядке, потому что она просто дарит мне легкую обнадеживающую улыбку и округляет глаза в фальшивом воодушевлении. И это заставляет и меня улыбнуться.
Роуз, конечно же, следит за моим взглядом и издает такой звук, будто ее тошнит, который возвращает меня к реальности.
— Чересчур заметно, Ромео, — многозначительно сказала она, хоть и тихим голосом.
Я, конечно, понятия не имею, кто это «Ромео» и о чем она говорит, но это нормально, и такое случается каждый день. Вместо того, чтобы попросить ее объяснить, я прицельно пинаю ее по лодыжке, и мой отец это замечает.
— Вы оба слишком заняты, чтобы участвовать? — спросил он, подходя к тому углу, где стоим мы. По счастью, никто не смотрит, потому что все слишком заняты попытками создать своего патронуса.
— Кто тебя научил? — спросил я, избегая вопроса. — Сириус? — Сириус, если вы не знаете, был лучшим другом моего деда и крестным моего отца. Но он умер, как и все остальные, так что, возможно, поэтому мой брат смог получить такое второе имя.
Но папа качает головой:
— Меня научил отец Тедди. Он был нашим учителем Защиты на третьем курсе.
Я этого не знал. Уверен, отец Тедди был классный, намного лучше, чем Сириус (у меня есть нехорошее ощущение, что тот был задницей, возможно потому, что все всегда говорят Джеймсу, как он на него похож). Тедди сам классный, так что я не могу представить, чтобы его родители были другими. Он из тех ребят, которых ты представляешь своими братьями. В детстве я всегда хотел, чтобы он был моим настоящим братом, а Джеймс был бы тем, кто приезжает только на выходные и каникулы (или вообще не приходит). Конечно, я допустил ошибку, когда сказал об этом вслух, будучи в гостях у Роуз, и ее мама страшно разозлилась и сказала, что я не должен говорить такие вещи, и заставила меня написать эссе на тему, почему так важно любить и уважать своих братьев. Да, вот такая она, тетя Гермиона. Если вы попадаете в историю где-нибудь еще, на вас наорут и поставят в угол или еще как-нибудь нормально накажут. Но если вы дома у тети Гермионы, то она заставит вас обдумать, что вы сделали не так, и написать сочинение, почему этого не стоило делать и как вы не сделаете этого снова. Клянусь, вот почему Роуз такая умная - потому что она написала больше эссе к возрасту пяти лет, чем все люди за всю жизнь. Она часто попадала в истории (и до сих пор попадает).
— Не думаю, что смогу это сделать, — сказала Роуз, вертя палочку в руке и выразительно смотря на папу.
— Почему?
Она пожимает плечами.
— У меня предчувствие.
— Я думал, ты не веришь в Прорицания, — он приподнял одну бровь, и Роуз закатила глаза.
— Не верю, это глупая потеря времени.
— Тогда попытайся.
Роуз громко вздохнула, но все же подняла палочку, сконцентрировалась и произнесла:
— Экспекто Патронум.
Ничего не произошло.
— Ты должна подумать о чем-нибудь по-настоящему хорошем, — сказал папа, но Роуз снова закатила глаза.