Выйти замуж за принца
Шрифт:
Фея снова звеняще рассмеялась.
– И что граф так сразу согласился? – полюбопытствовал гоблин, уже глубоко погрузившийся в аристократические омуты.
– Как же! – фыркнула Фея. – Чтобы он, владетельный граф, женился на каком-то денежном мешке, не припорошенном хотя бы самым захудалым титулом? Крику было – море! Но ловкий мэтр Гоплит (кстати, впоследствии ему пожалуют дворянство и баронский герб), и тут подсуетился. Он нашел амбициозную дворяночку, которая, не желая прозябать в разоренном родительском замке, вышла замуж за некого торговца шерстью. Очень-очень удачливого торговца шерстью.
– Мадам Оливье? Оливье?! – с отвращением вскричала юная графиня.
Граф д’Шампольон так глубоко утонул в кресле, что независимый наблюдатель сказал бы – вжался. На передний план он выдвинул мэтра Гоплита, который должен был, используя все доступные средства – финансовые книги, просроченные кредитные документы, отчеты о наличных средствах будущей графини д’Шампольон и предварительную брачную договоренность, по которой она легко передавала половину своего состояния мужу, – убедить молодую госпожу, что этот брак выгоден всем сторонам.
И поверенный в делах считал, что еще легко отделался! Он не зря содрогнулся там, на псарне, потому что в красках представил себе, как, при самом неудачном раскладе, он должен был бы уговаривать юную графиню, чья кровь была такая голубая, что аж отдавала неоном, поправить дела семьи неравным браком. Да лучше сразу поставить крест на будущем благосостоянии д’Шампольонов и начать продавать земли (что, впрочем, тайком от наследницы, граф и поверенный уже делали).
– Она дворянка, госпожа графиня, – со скорбной снисходительностью произнес мэтр Гоплит. Как бы говоря, вы же понимаете, моя юная госпожа, не все дворянки равны друг другу.
Граф, никогда не улавливавший тонких намеков, чуть приосанился в кресле. Авось, пронесет, а?
– Она была дворянкой. – Сказала, как отрезала юная графиня.
Граф снова утонул в кресле.
– Посмею заметить, моя госпожа, – еще более скорбно произнес поверенный, – в королевстве Аквилония куда более снисходительно смотрят на брачное родство, чем при дворе императора. Происхождение, приближенность ко двору и чин – вот главные достоинства благородного дворянина.
– Приближенность ко двору, да? – с сарказмом уточнила юная графиня и фыркнула.
Граф д’Шампольон еще раз поблагодарил всемилостивого господа, что дочери не передался талант урожденной принцессы де ла Рошмарироз раздувать ноздри. Точнее, что-то передалось, но настолько незначительное, что можно было не обращать на носик юной графини внимание. Хотя, учитывая год от года растущее своенравие, вполне можно было предположить, что со временем благородные ноздри станут куда пластичнее.
«Но тогда она уже выйдет замуж», – с облегчением подумал граф, – «и это будет не моя проблема».
– Отец, – неожиданно снизошла к разоренному графу дочь, – а что в империи вы не могли подыскать новую супругу?
Надо отдать должное юной графине:
Граф д’Шампольон растерялся. Мэтр Гоплит из-за спины юной графини развел руками и придал лицу сожалеющую мину.
Граф развел руками:
– Увы, дочь моя! – с сожалением сказал он. И быстро взглянул на поверенного: ну?
Мэтр почтительно кашлянул, привлекая внимание к своей персоне:
– В этой ситуации, госпожа графиня, мало кто из достойных наших нужд имперских семей согласились бы породниться с д’Шампольонами.
– Даже де ла Рошмарирозы? – звенящим голосом спросила юная графиня.
Граф повесил нос. А мэтр Гоплит только и развел руками.
– Ну что ж, временами надо удобрять землю, а, Гоплит? – зловеще процедила молодая госпожа, и решительно промаршировала прочь, по пути зычно скликая слуг.
Граф и мэтр тревожно переглянулись.
– Маленький замок юной графини полыхал всю ночь! – с восхищением воскликнула Фея. – Она в прямом смысле удобрила земли: недрогнувшей рукой подожгла эту изящную игрушку, доставлявшую ей столько радости. Кроме того, сим эффектным жестом графиня продемонстрировала, что с детскими играми покончено, и она вступает в права владений. Все это – замок, земли, деревни, города, вассалы – принадлежат ей, а не новоиспеченной графине д’Шампольон.
– Да, достойная девушка, – согласился гоблин, с теплотой вспоминая семейные предания о разоренных пылающих замках, подвергнувшихся нападению его кровожадных и алчных предков.
– Вот тогда-то ее и прозвали Золушкой, – продолжила Фея. – Проведя ночь на пожаре, юная графиня, фигурально говоря, посыпала голову пеплом. Ну, и золой. – Фея захихикала. – Новоиспеченную графиню ожидал здоровенный сюрприз! Приезжаешь к жениху, предвкушая прелести благородной жизни, а там тебя встречает пепелище.
– Что, они так быстро поженились? – не уставал поражаться особенностям аристократической жизни гоблин.
– А чего тянуть-то? – в ответ удивилась Фея. – Каждая сторона хотела быстренько поправить свои дела. Брачный контракт, составленный умелым мэтром Гоплитом, уже подписан. Часовня графского замка, как и капеллан, работой не перегружены, – она снова захихикала. – Хотя довелось бы мадам Оливье недельку погостить в замке д’Шампольонов, то, возможно, она серьезно задумалась бы: не подыскать ли менее проблемного жениха? Замок засыпан пеплом, двор и дворня, возбужденные происходящим, полностью отбились от рук, интерьеры замка, застыли в том состоянии, как было принято в империи двести лет назад, а это не самое удобное место для проживания! – Фея с удовлетворением оглядела свой хорошенький кабинет. – В довершения всего, по этим интерьерам бродит высокомерная и строптивая наследница. А владетельный жених делает вид, что все это его не касается… Но, так или иначе, отступать было уже поздно, да и ловкий мэтр Гоплит так грамотно составил все документы, что не отвертишься!