Выйти замуж за старпома
Шрифт:
Ну вот. Он уже считает ее своей воспитанницей.
Глава 12
– Я ведь неплохо держалась? – спросила Лиза у своего отражения.
Пора заканчивать с разговорами с зеркалом. Это попахивает шизофренией. Тем более, в дверь уже стучат: явился судовой врач. Громко сказав «войдите», Лиза прошествовала к столу и уселась обратно в кресло.
– Гунтис Улманис по вашему приказанию прибыл!
Напоминает военные фильмы:
«– Рядовой такой-то прибыл!
– А-а, рядовой такой-то! У нас для
– Рядо… В смысле, господин Улманис! Вольно… – Кодовое слово, провоцирующее условный рефлекс: все сразу становятся похожи на людей. Почувствуй себя Павловым. – Не могли бы вы оказать мне помощь в некоем деликатном деле?
На лице прибалта не отразилось никаких эмоций.
– Слушаю вас, капитан.
– Мне хотелось бы заменить вот это, – Лиза помахала снятыми очками, – на что-нибудь более удобное. Что бы вы мне порекомендовали?
Врач посмотрел на нее с тягучей задумчивостью во взгляде.
– Если вы не хотите носить очки, капитан, я бы посоветовал вам перейти на контактные линзы. – Тут он заметил томик Байрона, лежащий на краю стола. Лиза изумленно моргнула: лицо латыша наконец-то выразило хоть что-то! Этим «чем-то» оказалась целая гамма чувств, от изумления до обожания. Во всяком случае, Лиза решила, что это – обожание. – Вы читаете Байрона, капитан!
– Э… а вы любите Байрона?
– О, да! Он гений. Я могу цитировать «Паломничество» с любого места. – И без всякого перехода заунывно взвыл: – Страданье иль убьет, иль умирает, и вновь, невольник призрачных забот, свой горький путь страдалец повторяет…
Лиза ошеломленно слушала завывающего врача. Это не корабль, это книжный клуб какой-то. Впрочем, Байрон вполне в духе фаталиста Улманиса. Девушка тихонько кашлянула, прерывая декламатора.
– Я рада, господин судовой врач, что ваши интересы столь… широки. Мне тоже очень нравятся произведения Байрона, особенно «Каин». Но, может быть, мы вернемся к вопросу о линзах?
– О… да, конечно. – Глаза Улманиса, затуманенные поэзией, приобрели более осмысленное выражение. Но теперь он смотрел на Лизу несколько иначе. Проблеск уважения? Нет, не стоит надеяться. – Вы можете приобрести их в любой оптике. Там вам подберут линзы и расскажут, как ими пользоваться. Это довольно просто. Если ваши глаза «примут» их, вы скоро будете недоумевать, как обходились без них раньше.
– А можно сделать это в Глазго?
– Разумеется, капитан, это же город, там живут люди. Значит, и оптики есть.
Это что – латышское чувство юмора? Лиза решила, что да. Ну, ответ на свой вопрос она получила, пора и честь знать.
– Благодарю вас, вы свободны.
Судовой врач ушел, оглядываясь и бормоча что-то. Лиза некоторое время смотрела на закрывшуюся дверь, потом перевела взгляд на учебники. «Первую главу, потом вторую и третью», – наставительно прозвучал в голове голос старпома. Лиза не числилась среди лучших студентов Мгимо, но училась совсем неплохо: помогала усидчивость и хорошая память. «Если я постигла азы международного бизнеса и делового администрирования, то разберусь и в этом».
Перед
– Валера, дорогой! Чай, кофе?
– Потанцуем, – хмыкнул старпом. – Кофе, Гиви, как всегда.
В камбуз быстрым шагом вошел Гунтис Улманис. Вечно флегматичный прибалт, на сей раз, был чем-то взволнован – зрелище настолько нетипичное, что Валерий встревожился.
– Гиви, налейте мне кефиру, прошу вас. Двойную порцию! – латыш плюхнулся на стул.
– Гунтис, вы были у капитана? – осторожно осведомился Катанский. Врач скользнул по нему невидящим взглядом.
– О, да!
– С ней что-то не в порядке? – еще осторожнее спросил Валерий.
– Наоборот! – возразил Улманис с несвойственным ему энтузиазмом. – Раньше я думал, что с ней что-то не так, но теперь понял, как жестоко ошибался! Да, нелегок путь страданий и ошибок.
Валерий переглянулся с заинтригованным Гиви и спросил:
– Может, вы поясните свои слова, господин Улманис?
– А! Она читает Байрона! – махнул рукой латыш, но, увидев, что кок и старпом продолжают непонимающе смотреть на него, счел нужным пояснить: – Эта девушка читает Байрона – она не безнадежна! Это свидетельствует о высоком коэффициенте умственного развития.
– Байрона проходят в средней школе, – заметил Валерий.
– Но суметь понять, оценить! Я ошибался в ней. Она чудесная женщина. – И, прихватив стакан с недопитым кефиром, врач убрёл из камбуза. Валерий и Гиви проводили его озадаченными взглядами.
– Влюбился? – предположил кок.
Старпом только молча покачал головой. Влюбиться в такую девушку, как Лиза, может лишь безнадежный пессимист-романтик, вроде Улманиса. А здравомыслящие мужчины предпочитают… «Кого?» – шепнул живущий в глубине души бесенок. Ну, не таких, как Лиза, это точно.
Три главы Лиза осилила за рекордный срок и отложила учебник. «Случайная» литература старпома оказалась легким чтением для начинающих, вроде азбуки. Морской словарь девушка пролистала и тоже отложила. Возможно, имеет смысл взять его и прогуляться с ним по палубе. «Бензель – перевязка двух тросов тонким тросом или линем. Если она делается тонким тросом, то называется найтовом». Никаких ассоциаций. Если кто-нибудь ткнет ей пальцем в этот самый бензель, вдруг поможет?
Лиза открыла другую книгу. О, история парусных судов! Пожалуй, это она почитает сегодня на сон грядущий.
В открытый иллюминатор светило солнце, нежно плескалась за бортом вода. Лиза почти задремала над книгами… «Лахесис» замерла в сонном мареве. Наверное, чайки над мачтами тоже спят. Корабль уснул…
Глаза Лизы распахнулись. Постойте-ка! Клипер должен двигаться. Или они уже пришли в Глазго? Но по графику, корабль должен быть там завтра утром. А сейчас он обязан весело лететь по волнам. Что произошло?