Выйти замуж за злодея
Шрифт:
— Полторы тысячи! — между тем разошелся любитель нимф.
— Две с половиной, — вдруг произнес Соверен и прояснил:
— За ювелирный комплект.
Девица рядом с ним издевательски прыснула в кулачок.
— Три! — с азартом поднял ставку богатенький кретин.
Гард развел руками, мол, уступаю.
— Сапфировый комплект уходит к господину Эстре-младшему за три тысячи злотых! — с облегчением ударил молоточком ведущий.
Я немедленно направилась «за кулисы», где готовилась к выходу Тамарин, усыпанная бриллиантами.
— Получила отставку, нимфа? — скривила
— Ты так громко завидуешь, — фыркнула я, — не боишься, что морщины появятся?
В следующий мой выход ни юнца, ни Соверена с девицей в зале уже не было.
Назавтра газетные заголовки взорвались оглушительной новостью. Две семьи-основателей, Гард и Эстре, разорвали отношения! Сплетники поговаривали, будто младший наследник, хамоватый юнец, нанес главе Тегу личное оскорбление. Какое? История умалчивала. Однако все жители центрального острова ужасно негодовали!
Народ возмущенным не казался: по-прежнему торопился по делам или спокойно прогуливался, наслаждаясь теплым весенним днем, и никто не сбивался в кучки, чтобы обсудить возмутительное попрание гордости Гардов. Пассажиры, берущие штурмом переполненный городской омнибус, тоже не выглядели оскорбленными семьей Эстре и больше досадовали, почему экипажи такие тесные. И меньше всего за отношения между семьями-основателями переживал разносчик газет, продавший мне свежий, еще пахнущий типографской краской лист.
Едва я вошла в дом мод, как меня вызывала Арлис. Кабинете встречал портновским адом: диван, стол и даже рабочее кресло были завалены тканями, а она с вдохновенным видом прикалывала к манекену, затянутому в алый шелк, тончайшие клермонские кружева и рявкала на неловких белошвеек, когда те не угадывали мысли хозяйки и подавали, по ее мнению, неподходящие лоскуты.
— Слышала, что вчерашний аукцион прошел с ошеломительным успехом, — искоса взглянула она на меня.
— Да, все прошло спокойно, — согласилась я. Подумаешь, Гард с кем-то поругался. Главное, не стащили ни одной баснословно дорогой диадемы, вместе с приколотой к ней нимфой.
— Сегодня у тебя закрытый показ. Собирайся. Мика уже повезла наряды.
— Это второй выезд подряд, — непрозрачно намекнула я на нежелание уезжать дальше моста влюбленных через реку Орту, делившую наш квартал надвое.
— Клиент хочет видеть модель из весеннего каталога, — вкрадчивым голосом объявила она. — Экипаж будет ждать перед главным входом.
— Сколько? — напрямую спросила я.
— Будет ждать?
— Заплатите за показ.
Кажется, комната замерла от изумления. Белошвейки остолбенели, а Арлис стрельнула в меня таким взглядом, что другая нимфа рассыпалась бы кучкой пепла, как бедняга Энбри Полт от темного колдовского пламени.
— Двойная оплата, — изогнула она брови. — Пойдет?
— Тройная, — нахально потребовала я. Честное слово, не из жадности. Кровельщик, подлатавший крышу в дедовском коттедже, прямо заявил, что мелкая починка не поможет, надо перекладывать черепицу. А на ремонт требовались деньги.
—
— Ну, я многое сделала в вашем доме мод, — пожала я плечами. — Снялась для каталога, например. Так что…
Многозначительные паузы — великая сила в переговорах!
— Хорошо, тройная, — раздраженно бросила Арлис и добавила:
— Почему я всегда попадаюсь на ваши уловки? Иди!
Заказчик не поскупился, выслал отличный экипаж с мягкими сиденьями. Незаметно мы выбрались за пределы городского Тегу, и за окном поплыли расцветающие живописные пейзажи южной части острова, где селилась местная знать и быстро разбогатевшие торговцы.
Карета остановилась перед особняком из красного кирпича. По всей видимости, дом совсем недавно перестраивали — фасад выглядел заметно обновленным. Но каким-то хитрым образом, вероятно, не без помощи магии, архитектору удалось сохранить старый плющ, затягивающий одну из стен здания. Когда я вышла из экипажа, то невольно задрала голову и проверила крышу особняка. Черепица была совсем новая. Везет же богачам!
— Госпожа, сюда, — указал лакей на парадные двери.
Я вошла в просторный холл с изящной лестницей, грациозным изгибом поднимающейся на второй этаж. У стены, отделенной деревянными панелями, стоял газетный столик и ящик для зонтов. Мелкие детали, обычно непринятые в дорогих домах, добавляли домашнего уюта.
— Моя помощница здесь? — растерялась я.
— Благополучно оставила платья и отбыла обратно, — ответили мне, плотно закрывая входную дверь.
— Простите? — напряглась я.
— Прошу в кабинет.
— Зачем?
— Вас ждут. На стол уже накрывают.
— Да я перекусила по дороге, — немедленно соврала. В голове скакали лихорадочные мысли. Вот попала, так попала, демоны дери Арлис с ее работой!
— Господин перед обедом желал поговорить, — мягко улыбнулся лакей.
Я шла по длинному коридору, застеленному толстым ковром, и с трудом справлялась с подленьким чувством, что сейчас глупую нимфу накормят жареными овощами, а потом саму превратят в десерт. Подозреваю, что оскоромиться лесной красотой решился какой-нибудь юнец со вчерашнего аукциона, воспитанный во вседозволенности богатыми родителями. Проклятье, а может этот… как его… Эстре-младший?!
Во всеоружии, то есть готовая колотить балбеса сумочкой, пока в его голове не укоренится светлая мысль, что нимфы — не шоколад, их нельзя покупать на десерт, я вступила в кабинет. На фоне большого окна спиной к двери стоял Соверен.
Пиджак небрежно брошен на спинку дивана. Костюмный жилет плотно облегал спину, руки в карманах брюк. Солнца на этой стороне дома почти не было, но дневной свет рисовал вокруг высокой фигуры серебристый контур.
Гард обернулся. Скользнул по мне взглядом. Выглядела я негармонично: в простой неприметной одежде, призванной погасить вызывающую красоту нимфы, но с собранными в сложную прическу волосами и с вечерним макияжем. Сати намалевала губы ярко-красной помадой (она называла это «подчеркнуть естественную форму»), и ставший непропорциональным бледному худенькому лицу рот горел большим влажным пятном.