Выжить любой ценой

Шарипов Никита

– Да хрен с этой головой! Приложился о что-то твердое слегка. Скажи, что у тебя с ногами? – мое самочувствие постепенно улучшалось, и голова почти полностью прояснилась. Оглядевшись я увидел валяющиеся кругом запчасти от вертолета, – Не вижу не Савельева ни ребят, где они?

– Хана моим ногам Игнат! Сломало спину! – прорычал Чарли, – Когда падали, об дерево приложились сильно, как раз моей стороной. После я сознание потерял, а когда очнулся возле дерева, ног совсем не почувствовал! Меня Матвей из вертолета вытащил. Кстати, он

где-то там, за вертолетом, Марченко ищет. – Чарли попытался встать, но ноги совсем не слушались его, и оставив эту затею, он продолжил, – Руслану повезло меньше всех. Он мертв. Вертолетом придавило…

Вскочив на ноги, и не обращая внимания на боль в теле от резких движений, я побежал на поиски. Среди многочисленных обломков, и измятой двери вертолета я не сразу заметил тело. Руслан Урвачев лежал на земле, лицом вверх, в десяти метрах от упавшего вертолета. Защитный шлем валялся рядом с ним. На голове полностью отсутствовали повреждения, лишь изо рта сочилась кровь. Шлем наверняка снял Матвей. Нужно проверить пульс.

– Нет смысла Шухов! – сказал Матвей, появившись за спиной, – Он умер. Ребра пробили легкие и сердце. У него не было шансов.

– Тварь! Сука!!! Почему… Почему… Рвач… Сука… – я упал на колени рядом с Русланом и принялся колотить землю кулаками. Прошло пару минут, прежде чем я прекратил кричать и расшвыривать куски вертолета по сторонам. Выпустив ярость я вернулся и обессиленный упал рядом с телом товарища.

Голос Савельева прозвучал где-то вдалеке, и услышанное не сразу дошло до меня.

– Шухов там Марченко, я вколол ему три шприца морфия. Но он не долго продержится! Я не смог… Он просит… Но я не могу…

Вскочив на ноги, я побежал туда, где вертолет врезался в дерево. Пробежав около двадцати метров, обнаружил Тараса сидящего возле обломанного крыла вертолета. Из его живота торчал большой кусок метала. Удар был настолько сильным, что даже защита костюма «КОБРА» не смогла вынести его. Заметив меня Марченко заговорил:

– Шухов… А ты живучий гад… Я вот… – он закашлял, кровь потекла изо рта, но Тарас нашел в себе силы чтобы продолжить, – Шухов… Рвачу тоже не повезло… Савельев молчит падла… Но я по твоим глазам вижу…

– Тарас ты

– Игнат… Одна просьба… Дай мне ствол… Мой вылетел при падении… Нет сил терпеть это… Тем более Рвач меня там… наверное заждался…

– Тарас, все будет хорошо! – пытаясь его успокоить, я сел рядом с ним, и достав пистолет из кобуры, снял с предохранителя.

– И Савельев так сказал… Шухов, я же понимаю…

Вложив пистолет в руку Тараса, я упал на землю, и закрыл голову руками, пытаясь не слышать. Громкий хлопок раздался спустя шесть секунд…

***

Что я чувствовал, когда рыл могилу куском вертолетной лопасти?

Что мне хреново! Не каждый день хоронишь друзей! Этот месяц забрал троих. Лучших из лучших. Савельев боялся, что Руслан может превратиться. Но этого не произошло. Не знаю почему, но думаю всему виной поврежденное сердце. Кровь не может больше циркулировать, и мозг умирает. Или по какой-то другой причине. Мне было не до этого. Я усердно копал могилу. Каждый раз, с максимальным усилием вгонял кусок железа в твердую землю, а когда она становилась довольно рыхлой, выгребал ее наружу большим куском железа.

В костюме было слишком жарко, поэтому пришлось снять его. Пот бежал лицу и всему телу. Разбитые в кровь руки сильно болели. Большое рассечение, начинающееся над правым глазом и уходящее почти до уха, обильно кровоточило. Порой я был готов потерять сознание, и рухнуть в выкопанную могилу. Хотелось отключиться, чтобы ничего не помнить. Но этого не происходило, и я продолжал упрямо рыть дальше.

Матвею, как выяснилось позже, повезло гораздо меньше меня. Кусок метала, размером чуть больше охотничьего ножа, пробил ему бедро, и вышел насквозь. Он очнулся раньше всех, и отыскав аптечку, принялся оказывать себе первую помощь.

Собственноручно вытащить осколок из бедра. Не каждый на такое способен. Вернее, единицы. Наложив жгут и остановив кровотечение, Матвей принялся спасать остальных. Вот только не всем смог помочь.

Сейчас Савельев находился в отключке. Спустя десять минут после смерти Марченко, он потерял сознание. Сказалась сильная потеря крови. Ему сильно повезло, что артерии оказались не задеты. Оттащив его поближе к Чарли Тейлору, я пошел копать могилу. И копал ее около четырех часов. Еще около часа ушло чтобы похоронить Марченко и Урвачева. В конце концов, я обессиленный дошел до Чарли Тейлора, и сел рядом с ним.

– И что мы теперь будем делать? – спросил Чарли, не зная с чего начать.

– Хрен его знает Чарли! Хрен его знает! – во мне снова начала кипеть злость, и повернувшись лицом к свеж зарытой могиле, я продолжил, – Ты можешь быть солдатом. Стрелять во врага. Убивать каждый день. И при этом не чувствовать абсолютно ничего. Понимаешь Чарли?! Но когда у тебя на глазах погибает товарищ! Два товарища! Я ведь их знал очень давно. Тейлор, они были мне как братья! Я сука… – пелена злости заполонила разум, – Знаешь, что Чарли? Ту тварь, которая это сделала, я убью голыми руками! Найду… И заставлю умирать медленно…

Матвей Савельев, лежащий на земле зашевелился и попытался сесть. Движения давались ему с трудом, но в конечном счете у него получилось. Повернув голову мы встретились взглядами. Какое-то время он пристально смотрел на меня, а затем произнес:

– Шухов, столько злобы в глазах! Ненависть не самое лучшее чувство! – прорычал он.

– Ну давай Матвей, воспитывать меня начни… – несмотря на дикую усталость, я резко вскочил на ноги, и направился к брошенной Савельевым аптечке. Достав два последних шприц-тюбика, вколол оба в шею…