Вызов
Шрифт:
– Вот как?
– надо же, он знал эту девочку с детства и все равно не пожалел ее.
Эстелла чертовски голодна, но все равно не может доесть полтора бутерброда.
– Если не хочешь - не ешь, - говорю я ей.
– Съешь полчаса спустя, например.
– Спасибо, Гайя, очень вкусно.
Мне стыдно за свои убогие бутерброды, но Эстелла благодарит очень искренне. Аккуратно промакивает салфеткой губы. Хм, кажется я начинаю понимать, почему Траян решил прикарманить это сокровище. Наверное, в детстве она была вообще мечтой
– А когда... Траян за мной приедет?
– тихо спрашивает, наконец, Эстелла.
– Не знаю.
– Вы ему позвоните?
– С чего это я буду звонить ему? Пусть ищет и бесится.
– Нет, - неожиданно твердо сказала девушка.
– Я звонила куратору для того, чтобы не допустить кровопролития...
Она забавно это называла - bloodbath, кровавая баня, но была серьезна при этом. Наверное, не знала, как по-другому сказать.
– И сейчас не собираюсь этого допустить. Скажите Траяну, что я у вас.
Я поднялась и пошла в свою комнату. Там я нашла в шкафу теплые колготки и принесла их Эстелле.
– Надень их, мне страшно представить, как ты ходишь голая в такой мороз.
Без лишних слов девушка надевает колготки, пока я, деликатно отвернувшись, мою чашку.
В кухню заглядывает Гай, обводит нас взглядом. Эстелла сразу ежится и обхватывает себя руками. Даже Мана не сумел мне привить такого инстинктивного страха перед вампирами. Вспоминаю в десятый раз, что я дампир в квадрате. Становится теплее на душе. А подать мне ваших Траянов, думаю я и мысленно стучу кулаком по столу, я с ними со всеми разберусь.
– Я так думаю, Траян скоро объявится, - сказал Гай нам обеим на английском.
Бросаюсь к нему и уже на русском говорю:
– Ведь мы же не отдадим ему Эстеллу, правда?
– Она принадлежит ему, Гайя.
– Что значит - принадлежит? Ты знаешь, что ей 17 лет? И она вынуждена терпеть все это. Да ей пару месяцев осталось до того, как она умрет - либо от издевательств Траяна, либо сама на себя руки наложит. Ты знаешь, что она уже пыталась это сделать?!
– Когда я решу начать революцию, возьму тебя с собой на баррикады, кошечка, - ласково говорит Гай, серые глаза его тепло светятся.
– Ее отдали за долги. Принадлежит она ему по праву того, кто сильнее. Вот и все.
– Это несправедливо.
– Не буду повторять банальности в духе "жизнь вообще штука несправедливая". Ты и сама это прекрасно знаешь, - и Гай выходит из кухни.
Эстелла встревоженно смотрит на меня. Она не поняла ни слова, но по интонациям, наверное, могла понять, о чем мы говорили. Тут звонит мой телефон.
– Слушаю!
– рявкаю я в трубку, потому что уже начинаю заводиться.
– Гайя, почему мне звонит Траян и в истерике требует вернуть ему его женщину?
– у Маны веселый возбужденный голос.
– Неужели в такой истерике, что у тебя поднялось настроение?
– Ты бы
Бросает трубку. Я зову итальянку за собой, иду в зал. Эти милые сволочи сидят на моем диване, а Гай беседует на повышенных тонах с кем-то на итальянском языке. Лицо у Гая снова как у больного, он болезненно морщится, восклицает "Траянус!", из чего понимаю, с кем он общается. Эстелла его понимает, а я нет, и это раздражает.
– Что он сказал?
– шепчу ей, предлагая накинуть на плечи мою кашемировую кофту, которую я иногда ношу дома.
– Ничего особенного. Твой отец пытается уговорить Траяна успокоиться, - Эстелла зябко кутается в кофту, которая размера на два больше, чем нужно.
Множество вопросов просятся с языка. Мужественно держу рот на замке.
– Траян!..
– Гай в сердцах прячет свой iPhone в карман.
– Не приглашай его войти, ладно?
– Ох, можно подумать, я тут всех подряд приглашаю... Мне звонил Мана, они едут к нам.
Мне стало тревожно. Новый виток противостояния, что ли? Ну не будут же они в жилом доме разборки устраивать? Или будут? Вспоминаю о том, что в моей квартире пахнет убиенным вампиром, несусь в ванную с бутылочкой парфюма. Пожалуй, освежителя тут будет мало.
Господи, и за что мне все это? Почему ты не дал мне какую-нибудь судьбу попроще и жизнь поспокойней? Я бы сейчас с удовольствием разделась, плюхнулась в кровать с ноутбуком и бутылкой вина, почитала бы какую-то муть очередной вампирской авторши, а потом заснула бы с чистой совестью и улыбкой на губах. Хрен тебе, а не чистая совесть, вякнул внутренний голос. Все, принципесса, аллес капут, цюрюк, йа-йа... При чем тут немецкий язык, я не поняла. Должно быть, Гайя тронулась окончательно.
– Зачем вы ее украли?
– спрашиваю троицу больше из интереса к тому, чем они себя мотивировали.
Ваня пожимает плечом. Саша выдает, похоже, единственную причину, которая для нее достаточно весома в любой ситуации:
– Она шла, подотстав от других. Мы подумали: а почему бы не воспользоваться моментом?..
Иван согласно кивнул, Ксеня молчала.
– Вы знаете, сколько мне лет?
– спросил Гай у малышни.
– Да, - нестройным хором ответили они.
Прикуривая сигарету и жмурясь от дыма, он сказал:
– Так вот, вы до моего возраста не доживете...
Пока молодежь, приуныв, раздумывала над своими перспективами, я сказала Эстелле:
– Ты можешь не уходить, если не хочешь. Можешь остаться тут, со мной.
Она качнула головой.
– Я не хочу кровопролития.
Господи, далось ей это кровопролитие! Кто сказал, что оно вообще должно произойти?
Слышу - в дверь звонят. Достаю из сумочки пистолет. Гай смотрит на меня, я - на него.
– Иван, - обращается к нему Гай, - открой дверь, будь добр.